Йен Бек - Парк прошлого

— Подожди! — окликнула его женщина с кошкой, рвущейся с поводка. — Возьми вот это!

Она пошарила в карманах пальто и нашла визитную карточку, которую дал ей Хватпол.

— Он что-то знает, этот человек. Он детектив, но показался мне ничего, порядочным. И тоже волновался за Еву.

Она всунула карточку Псалтырю, и тот помчался со всех ног.

— Спасибо! О Яго позаботьтесь! — выкрикнул он на бегу и вскоре затерялся в тумане.

Экипаж проехал по Мургейт-стрит и остановился возле древнего входа в метро. Оборванцы вытолкнули Еву наружу и проворно увлекли за строительную ограду, через дверной проем, и вниз по лестнице, которая привела их в старинный вестибюль с кассами. Ева осмотрелась: все вокруг обветшало, плиточные стены сплошь увешаны древними рекламными плакатами. Девушка забилась в лапах захватчиков.

— Тихо, тихо, — буркнул один из бандитов. — Почти пришли, он столько ждал вашей встречи, еще пара минут.

— Отнюдь. Больше никакого ожидания, ибо я уже здесь! — провозгласил голос из темноты над их головами. — Я здесь, моя Ева.

По лестнице к ним спускалась какая-то фигура. Незнакомец, кажется, удивился тому, что увидел, резко остановился и склонил голову набок.

— Я не ожидал, что ты окажешься так удивительно красива. Я плохо тебя запомнил, но в моих воспоминаниях ты хуже, чем на самом деле. Ты меня помнишь, Ева?

Он замер перед ней на миг, и группа оборванцев подалась вперед из-за спины хозяина, пытаясь разглядеть эту легендарную девушку, о которой так часто слышали.

Ева смотрела на молодого человека в черном смокинге. У него была обаятельная улыбка. А еще — очень яркие глаза, так похожие на ее собственные. От испуга она не могла отчетливо вспомнить этого человека, однако нечто, некое притяжение пробивалось из глубин ее спрятанной памяти — какая-то странная склонность к незнакомцу, даже почти желание чего-то неведомого.

— Но где же мои манеры? Вы слышали, я часто говорил о юной Еве. — Фантом развернул ее за плечи лицом к оборванцам, выстроившимся вдоль древних плиточных стен.

Он с нежностью поцеловал Еву в обе щеки, затем приподнял ее голову вверх, за подбородок.

— Ах, Ева, моя Ева, это в самом деле ты. — Чуть заметная дрожь выдавала потаенную слабость Фантома. Ни один из оборванцев прежде не видел, чтобы хозяин дрожал. — Я узнал бы тебя где угодно, мой ангел, хоть ты и выросла, стала невероятной красавицей!

Незнакомец улыбнулся.

У него было красивое, точеное и бледное лицо, а глаза — пронзительные и улыбчивые, такого же синего цвета, как у Калеба.

— Надо же, как ты повзрослела! — заметил Фантом.

Он присел перед ней на корточки и стал рассматривать с ног до головы. Ева непроизвольно улыбнулась своей загадочной улыбкой. Она была словно околдована… Незнакомец вытянул руку и коснулся крошечной серебряной сережки в мочке правого уха Евы, затем кончиком пальца разгладил брови девушки.

— Я видел тебя, когда ты только появилась. Мне тебя однажды показали. Меня зовут Адам.

— Адам… — зачарованно отозвалась она, и в памяти сверкнуло мимолетное воспоминание о Номере первом. — Я кое-что помню… — проговорила Ева. — Вы были в белом… нет, не в белом, а скорей такой льняной цвет… а я вас как-то назвала…

— Назвала, совершенно верно. Ты назвала меня «Номером первым», — подтвердил Фантом.

— А потом мы вместе были под деревьями… ночью, — продолжала Ева. — Был праздник, и костер, и фейерверки, и еще Джек.

— Доктор Джек Малхерн, да, несчастный старина Джек, и он там был, и пил шампанское, так же как и Люций Браун, и другие, и все они хлопали друг друга по спине — из-за нас с тобой, Ева.

В эту минуту откуда-то снизу, из туннеля, раздался отдаленный гул, что-то зашумело.

Фантом не обратил на шум никакого внимания, зачаровано глядя в глаза Евы. И вдруг она взяла его за руку и подняла вверх, к своему горлу.

Оборванцы молчали, вслушиваясь в отдаленный гул, но не зная, как поступить, что предпринять в связи с этой странной сценой встречи, разворачивающейся у них на глазах.

Фантом не двигался. Он всматривался в яркие синие глаза, так похожие на его собственные, а пальцы его охватили шею девушки.

Потом он тихо обратился к своей банде.

— Судя по шуму, похоже, что нас обнаружили. Возможно, Лестрейд. День настал. Все это предначертано! Вы слышите то же, что и я. Теперь вы знаете, что делать, мы долго репетировали и обсуждали эту возможность. Идите все вместе, идите и разберитесь с ними. Оставьте нас… Мы побудем здесь, нас ждут дела и встречи с важными людьми.

Толпа оборванцев устремилась к оружейному складу, расположенному в длинном коридоре за кассами. Несколько минут спустя они вернулись, ощетинившись оружием, винтовками, пистолетами, гранатами и патронташами. За это время Фантом так и не двинулся с места, так и не отнял пальцы от горла терпеливо стоявшей перед ним странной девушки в тонкой ночной рубашке. Оба они изумленно смотрели друг другу в глаза.

Армия оборванцев с лязгом спустилась по ступеням уводящего в глубину эскалатора. Бандиты достигли платформы, спрыгнули на рельсы и побежали по туннелю туда, откуда раздавался шум.

— Прошу прощения, что тебе пришлось столько ждать, — тихо произнес Фантом. — Ты дрожишь, должно быть, от холода. У меня есть одежда потеплее… одежда, созданная специально для тебя. Идем со мной! — Он осторожно отпустил ее горло, взял девушку за руку и повел по небольшой лестнице в длинный коридор. Проход перегораживала раздвижная железная решетка. Фантом отпер замок. В обнаружившемся за решеткой туннеле оказался высокий сводчатый потолок; вместо масляных ламп здесь висели ряды хрустальных люстр с яркими электрическими свечами. Фантом зажег свет. Люстры длинной шеренгой тянулись в самую глубь, хрустальные призмы осыпали изогнутые стены радугами света.

— Как будто дождевые капли, — вдруг сказала Ева.

— Ненастоящие, — ответил ей Фантом. — Но такие красивые.

В центре яркого туннеля стояла платяная штанга и высокое зеркало на подвижной раме.

— Поскольку сегодня особенный день, наш юбилей и день рождения всего этого места, я бы предложил вечерний туалет, согласна?

Они вместе пошли вдоль штанги с нарядами. Фантом остановился возле платья из черного бархата с длинными рукавами и глубоким декольте.

— Вот это превосходно подойдет.

Он снял платье с вешалки и протянул Еве. Затем принялся расстегивать ее заляпанную грязью ночную рубашку. Она снова притянула его ладонь к своей шее. Он осторожно убрал пальцы.

— Нет, — возразил он. — Мы не готовы, пока еще не готовы.

Сорочка упала на плиточный пол.

Фантом отступил на шаг к стене и смерил девушку взглядом, как будто манекен; она стояла перед ним, бледная, призрачная, обнаженная. Она ответила на его взгляд; страха отчего-то не было, несмотря на столь очевидную девичью уязвимость.