Константин Костинов - Моя не понимать

Раз уж не повезло застрять на этой планете, придется обживаться. Служба у господина Шарля – это интересно, но только если недолго. Не Димкино это, совсем не его. Его мечтой всегда было иметь свое дело. Не работу, не бизнес, а именно дело.

Димка разделял два понятия: бизнес и дело. Если первое, в его представлении – чистое зарабатывание денег, то дело – что-то, имеющее материальное воплощение. То есть если успешность бизнеса измеряется в сумме денег на счете, то успешность дела – в количестве созданных, построенных, разработанных вещей. Нужно подчеркнуть – вещей. А не кривых, косых поделок, которые такого звания просто не заслуживают.

Продавцы фирмочек ООО «Купи-продай», владельцы игровых автоматов, казино и прочих лохотронов, банкиры, игроки на бирже – все это для Димки были бизнесмены, особого уважения не заслуживающие. Вне зависимости от уровня доходов. Какой от них прок? Деньги зарабатывают, но пользы от этих людей никакой. Деловыми людьми Димка считал, к примеру, владельцев производства, заводов, фабрик, мастерских, тех же кафе, ресторанов, то есть людей, делающих что-то, а не просто увеличивающих свой капитал.

По глубокому Димкиному убеждению, именно деловые люди – самые счастливые люди в мире. Им всегда есть куда стремиться. Хитрая вещь под названием «синдром достижения цели» им не грозит. Любой бизнесмен рано или поздно поймет, что ему больше некуда расти. Ну плюс еще один миллион, ну плюс миллиард… Ну самый богатый человек в мире. Все. Дальше ехать некуда. Потолок. И такой потолок есть у всех: у политика – должность президента, у военного – верховного главнокомандующего, генералиссимуса… Конечно, возможно, потолок достижений отсутствует у ученых, потому что мир бесконечен, у писателей, но насчет них Димка точно не знал, потому что знакомых ученых и писателей у него не было.

Так вот, у делового человека нет потолка. Достиг вершины в производстве, скажем, автомобилей? Осваивай самолеты! Любое производство можно наращивать, расширять и углублять до бесконечности.

Конечно, все сказанное относится только к честолюбивым людям. А Димка – парень скромный и честолюбием не… Хотя… Да, к черту, конечно, он честолюбив!

Иначе не сидел бы и не составлял список того, что он может производить.

Зажигалки… Вещь хорошая, но конкуренции со здешними магическими могут не выдержать…

Спички… То же самое…

Перочинные ножи… Надо подумать…

Перьевые ручки… Здесь таких нет точно…

Бинокли… Могут пойти, хотя не совсем ясно, как их делать…

Список продолжался и продолжался. Обычные бытовые приборы, не требующие электричества, которые изобрели поздно только потому, что никому в голову не приходило, что их можно изобрести…

Пишущие машинки, фонографы, скрепки, канцелярские кнопки, дыроколы, ластики, фотоаппараты, велосипеды, пробки для бутылок, железобетон, шифер, резина, сигареты, папиросы (господин Шарль должен оценить), громоотводы, плуги, жатки, прожекторы, почтовые марки, телеграф, газосварка, швейные машинки, скороварки, термометры, газовые плиты, мясорубки, патефоны…

Что-то из этого в мире Свет уже изобретено, что-то имеет магические аналоги, что-то нельзя изготовить при нынешнем уровне техники… Но все равно, можно найти вещи, которые Димка возьмется делать в своей мастерской. Не все, далеко не все. Можно, конечно, было бы оформить патенты и жить на проценты. Можно. Но не для Димки. Ему нужно работать, а не просто жить. Молодой человек даже не собирался рассказывать кому-то о тех изобретениях, которые он вспомнил. Толкать в спину технический прогресс – не его задача. Пусть все, что нужно, придумывают умные люди этой планеты, а не явившиеся с готовеньким пришельцы…

Щелкнул замок, стукнула дверь.

Димка взмыл из-за стола, хватая лежащий перед ним револьвер, направил его на дверь…

Всего лишь вернулся господин Шарль. Хмурый, а может быть, усталый…

– Что быть? – спросил Димка, опуская револьвер.

– Жандармы уже давно слали в управление данные о количестве членов партии в городских районах. Вот только начальник, страдавший после смерти дочери, не удосужился собрать эти рапорты и подсчитать, сколько остроголовых действует в городе. А жандармы считали, что партийцев много только в их районе. Когда мы начали арестовывать, хватали всех известных. Потом поняли, что таким путем город может обезлюдеть. К тому же народа оказалось столько, что некоторые кварталы проще было окружить решеткой и объявить тюрьмой. Тогда повыгоняли уже арестованных и начали собирать тех, кто уже засветился в жандармерии активными действиями. Даже ими забиты все камеры, горожане волнуются, но, как мне кажется, всех тех, кто был способен поднять народ, мы нейтрализовали.

Господин Шарль тоскливо взглянул на пустую кружку. Димка понял намек и начал растапливать печь.

Длинный тем временем пододвинул к себе Димкин блокнот и заглянул в него.

– Что это? – поинтересовался он. – Яггайская письменность?

– Да, – согласился Димка. По крайней мере, все знакомые ему яггаи писали только по-русски…

– Интересно, – невпопад сказал начальник сыска. – К сожалению, господин Хыгр, есть и плохие новости… Мы не сможем точно сказать, был ли товарищ Камерник Хозяином или только на него работал…

– Быть? – повернулся от топки Димка.

Почему был?

– К сожалению, товарищ Камерник отравился в… хм… камере. Нет, сам отравился. Тюремщики тщательно обыскали его, но вот маленький стеклянный пузырек с сильным ядом, зашитый в угол воротника, не нашли. Второй мышан, товарищ Мостовой, тоже отравился. Виновные будут наказаны, но ситуацию это не прояснит…

Черт побери…

Чай был выпит чуть ли не кипящим. Господин Шарль, думавший о чем-то, даже не заметил. Допив последний глоток, он взглянул на огромные карманные часы (Димка мысленно вычеркнул из списка одну строку) и охнул:

– Господин Хыгр, нас скоро ждут во дворце! А тут вы со своим чаем!

Во дворце Димка уже собрался было принять традиционное положение «чучело яггая в углу», но господин Шарль сказал, что король хотел видеть их обоих. Яггай напрягся, но потом подумал, что, может быть, король хочет лично раздать ему и господину Шарлю по слону.

Пока они вдвоем сидели в малой приемной – небольшом кабинете с круглым столом в середине и несколькими креслами. Господин Шарль невозмутимо курил сигару, Димка сидел на коврике в позе лотоса. Здешние кресла на вес яггаев не рассчитаны, и Димка очень надеялся, что король не обратит внимания на сломанную ножку.

– Вы уже здесь! – В приемную ворвался король.

Димка первый раз рассмотрел его достаточно близко. Он на самом деле высокий, с внешностью греческого бога. Впечатление портят только шикарный бело-золотой мундир и веселый хвост с кисточкой, торчащий сзади. Димке было интересно, как хвост продет через штаны, но не пялиться же на королевскую задницу…