Лорел Гамильтон - Прегрешения богов

— Я знаю, что ей нужно, — отрезал он; в голосе снова слышны были чувства.

— Освободи Джулиана.

— Надо было лучше охранять своих друзей и любовников, Мередит.

Я хотела сказать, что Джулиан мне не любовник, но Дойл тронул меня за руку и покачал головой. Доверившись его мнению, я сказала:

— Поверь, Стив, я понимаю наш просчет.

— Приезжай вечером. Можешь взять двоих стражей, но если я учую, что они плетут чары, твой любовник получит пулю в лоб. Он человек, его не вылечат.

— Я помню, что он человек, — сказала я.

— С твоим гаремом из сидхе, зачем тебе еще человек? — спросил он.

Я догадалась, что у него это не праздное любопытство.

— Он мой друг.

— Ты его любишь?

Я замялась, не зная, какой ответ будет для Джулиана лучше.

Дойл кивнул.

— Да, — сказала я.

— Тогда приезжай с двумя стражами максимум, и не бери ни Мрака, ни Убийственного Холода. Замечу любого из них — пристрелю твоего приятеля.

— Хорошо, я возьму других. Куда мне приезжать?

Он назвал адрес. Я его записала на бумажке, принесенной Холодом из спальни, и прочитала вслух Стиву, чтобы не допустить ошибки. Из-за неверно записанной цифры, случалось, люди теряли жизнь.

— Будь на месте к восьми. В восемь тридцать мы решаем, что ты не приедешь, и я отдаю его Белене на забаву. — Он понизил голос и прошептал: — Ты видела тела последних жертв. Она совершенствуется. Она получает удовольствие от убийства. Картинку она уже выбрала, и она не из детской книжки.

— О чем ты говоришь?

— Эта картинка из учебника по медицине, из анатомического атласа. Не опоздай.

Трубка в моей руке умолкла.

— Слышали? — спросила я.

Слышали все.

— Черт, я не подумала, что Джулиан может быть в опасности. Почему он-то?

— Должно быть, они наблюдали за нами в тот день, когда ты на него вешалась посреди улицы, — предположил Рис.

— Там были полицейские маги… Рис, он, наверное, работал на осмотре места собственного преступления!

— Очень похоже.

— А если они следили за нашим домом, то знают, что он оставался у нас ночевать, — добавил Дойл.

— Он пять лет живет с партнером-мужчиной. Почему они не решили, что он приезжал к кому-то из вас?

— Потому что Стив Паттерсон сам гетеросексуал — первым делом он подумал о женщине, не о мужчине, — ответил Рис.

— Анатомический атлас. Она его изрежет!

Рис прислонился к дверям, Холод и Дойл обменялись взглядами.

— Вот вопрос: они уже ждут нас на месте, или еще повезут туда Джулиана? — спросил Рис.

— Люси говорить будем? Вообще полиции? — спросила я.

Стражи переглянулись, Дойл сказал:

— Если полицию не звать, можно их там просто убить. Они не хотят, чтобы я шел с тобой — тем лучше. Я Мрак. Меня не увидят до последнего момента.

— А, если мы хотим их просто убить, то дело легче, — обрадовался Рис. — Проще.

— А что даст Джулиану больше шансов выбраться живым и здоровым? — спросила я.

Они снова переглянулись.

— Полиции не говорим, — сказал Дойл.

Рис кивнул.

— Не говорим.

Холод обнял меня и шепнул мне в макушку:

— Не говорим.

Вот так план изменился еще раз. В полицию мы звонить не станем. Мы просто их убьем. Мне бы надо было проявить человеческую свою сторону и начать переживать по этому поводу, но у меня в ушах стоял голос Джулиана по телефону и тонкий голосок, приказывавший ему кричать. Я все еще видела мысленным взором ее жертв, помнила сон с мертвым Ройялом. Я подумала о том, что они намерены сделать с Джулианом, а может, и делают в эту минуту. И меня не мучила совесть, когда мы выстраивали план: найти тот дом, незаметно обследовать местность и придумать, как нам спасать Джулиана. Если нам удастся взять их живыми — хорошо, но цель у нас одна: освободить Джулиана как можно более здорового и ценой не более чем двух трупов — Стива и Паслены. В остальном — как получится.

Рис был прав. Так куда проще.

Дом стоял в холмах. Красивый дом — точнее, был таким, пока его не забрал у хозяев банк, а рынок недвижимости не рухнул. Очевидно, наши серийные убийцы поселились в нем нелегально — интересно, что они стали бы делать, если бы неожиданно приехал агент показывать дом потенциальным покупателям? Хорошо, что этого не случилось.

Мы вызвали в Лос-Анджелес Шолто. Он — Повелитель Всего, Что Проходит Между. Насаженные в ряд деревья и двор у дома — это места «между», как и полоса прибоя или кромка поля. Шолто мог провести больше дюжины солдат до самого двора, но не дальше. Дойл взял на себя разведку местности и обнаружил, что дом густо оплетен магической защитой. Психи или не психи, а защиту они ставить умели: это был совместный продукт магии фейри и людей, и Дойл сказал, что он ничего подобного уже много лет не видел, — а это высокая оценка.

Значит, нам придется пройти за этот магический барьер и либо обойтись без поддержки Шолто и его воинов, либо продержаться, пока они не пробьют стены. Царь собирался привести Красных Колпаков — их магические щиты не остановят. Они не станут ломиться в окна и двери, традиционно защищаемые лучше всего, а проломают себе проход прямо в стене, выбрав незащищенный участок. Феи-крошки сильны в магии, но мысль о такой грубой физической силе им в голову не придет, как и людям. Это давало нам преимущество, но все-таки недостаточное.

Холод шел вместе с Шолто и Колпаками, Дойл отправился вперед, прихватив Катбодуа и Усну, двоих стражей, о которых он сказал: «Они умеют прятаться почти как я, они смогут». Еще одна высокая оценка.

Оставалось решить, кто пойдет со мной открыто. Первым вызвался Баринтус:

— Я тебя подвел, Мерри. Я смотрел свысока, я тебе не помогал, но здесь я буду очень кстати. Меня убить куда трудней, чем даже большинство сидхе. В последние столетия я чаще прибегал к дипломатии, но не потому, что не умею обращаться с оружием.

Дойл поддержал его слова. Баринтус добавил:

— К тому же на меня не действует почти никакая магия.

Я пристально на него посмотрела, не уверенная, не бахвалится ли он опять.

— Я море, ставшее плотью, Мерри. Море нельзя сжечь, нельзя осушить, даже отравить всю воду в нем нельзя. Стрелять в него можно, Но что в этом толку? Близость к океану вернула мне многие из моих сил. Позволь мне тебе помочь. Позволь доказать, что я был достойным другом Эссуса и что я друг тебе.

В конце концов Дойл и Холод оба согласились с его кандидатурой, и первый мой спутник был выбран.

— Вторым должен быть я, — сказал Рис. — Я третий по старшинству, а оружием владею немногим хуже этих двух верзил, топором так даже лучше. И свой прежний уровень силы я почти вернул. Я могу убить фейри прикосновением пальца, ты это видела собственными глазами.

— А ты пробовал это повторить, когда сила земли фейри не действовала ни на тебя, ни на жертву? — спросила я.