Александра Жавжарова - Дело о любви до гроба

— Так как бы вы могли охарактеризовать свое отношение к Фатееву?

— А как я могу относиться к… человеку, который мне всю жизнь поломал? Отрицательно.

— Хорошо. Скажите, вы знали Фатееву Анастасию Алексеевну?

— Видел пару раз, когда она заходила к нему на работу. И все. Мы с ней даже не разговаривали ни разу.

— Тогда еще один вопрос — что вы делали с трех дня до девяти вечера пятого мая прошлого года?

Суржин слегка сглотнул, расцепив и снова сцепив пальцы.

— Был на работе.

— Это ваша нынешняя работа?

Бывший бизнесмен только головой покачал.

— Не смог работать, уволился…. После собственной фирмы работа на других… тяжело дается…

— Кто-то с вашего бывшего места работы может подтвердить, что вы были там в указанное время?

Суржин ссутулился.

— Нет. Я выходил по делам.

— Куда именно?

— Ездил по магазинам. Потом долго ждал транспорта…

— Вас могут опознать работники магазинов?

— Сомневаюсь, — буркнул Андрей Суржин, словно съежившись на своем стуле. — Я ничего не покупал, только присматривал товар.

— Тогда я вынужден просить вас не покидать город до начала судебного разбирательства, — с сочувствием произнес Игорь.

Птицин уже доставал из своей папки бланк подписки о невыезде. «Предусмотрительный», — про себя уважительно подумал Валуйский. Потом бросил взгляд на Суржина, нахохлившегося на своем стуле, как огромный воробей. «А ведь опять напьется», — мелькнула досадная мысль. Вспомнился напуганный Виталик.

Сочина возникла из своего угла совершенно неожиданно.

— Пойдем-ка, надо поговорить.

Пришлось выйти в коридор, пока Эдик подсказывал Суржину, как заполнять бланк. Мимо прошли двое молодых людей в форме, из кабинета неподалеку выглянула симпатичная лейтенант Юля, но, увидев, что Игорь занят, тут же исчезла.

— Что у вас, Алевтина Юрьевна?

— Не того берете, — покачала головой Сочина.

— Мне и самому Суржин не кажется убийцей, но слишком много фактов говорят против него.

— Я вижу, что он не убивал девушку, — упрямо качнула головой экстрасенс.

— Хорошо. Это я к сведению, конечно, приму, но для суда понадобится что-то более веское.

— Найдешь скоро и веское, — усмехнулась Сочина.

Игорь улыбнулся в ответ.

— Но вы же не за тем ко мне пришли?

— Ты смотри, касатик, и сам уже людей чувствуешь, ай молодец! — почему-то цыганский говор Али не раздражал Валуйского. Даже наоборот — хотелось сразу разулыбаться в ответ. Но Сочина вновь посерьезнела. — Не отпускает меня Настя. Просит кольцо ей вернуть. Обручальное. То, что в морге сняли. Иначе не успокоится.

— Сейчас кольцо — вещдок, но как только тело начнут готовить к похоронам, обязательно вернем. В крайнем случае, родителей подключу. Не так уж оно для дела важно. Да, Алевтина Юрьевна, а вы не могли бы… — Валуйский замялся, чувствуя себя немного неловко. — Не могли бы вы одного человека от алкоголизма избавить? Я вроде как-то видел у вас на передаче такое…

— Это вашего подозреваемого, что ли? — усмехнулась Сочина. — Телефон мой ему дай. Если захочет, и в Москву ко мне приедет, а нет — так ни один экстрасенс тут не поможет. Только, думаю, он и сам скоро это дело бросит. Будет ради чего жить.

Несмотря на то, что Вячеслава Мыльнова больше нельзя было допросить лично, Игорь все-таки решил проверить возможность его причастности к убийству Насти. Для этого, уже ближе к вечеру, когда соседи молодого человека могли оказаться дома, Валуйский отправился по указанному в деле адресу. На той же площадке, где располагалась квартира, принадлежавшая раньше Мыльнову, было еще несколько квартир. Следователю повезло: ему сразу же открыли дверь.

— Вы к кому? — в приоткрытую дверь показалось лицо довольно молодой женщины.

«Непуганый народ», — подумал Валуйский, вспомнив Москву, где дверь не открывали порой даже после того, как видели в глазок корочки.

— Здравствуйте. Следователь по особо важным делам Валуйский Игорь Александрович, — Игорь открыл свое удостоверение, подождав, пока женщина успеет прочитать то, что написано в документе.

Дверь открылась еще шире, выпуская в коридор вкусные домашние запахи.

— А, это вы насчет соседа? Так проходите… Только… мы его не знали почти. Я его всего-то пару раз видела. Ну и, конечно, слухи эти. До сих пор мать квартиру продать не может — город-то маленький.

Женщина, оказавшаяся довольно неутомимой болтушкой, назвалась Аллой Кряжиной. Она чуть не силой заставила Игоря пройти на кухню, где поставила перед ним большую чашку ароматного чая и целую тарелку пирожков. По пути Алла шикнула на сунувшегося было в коридор мальчишку, видимо, сына.

— А представляете, нам-то каково. Покойничек за стенкой, — Алла понизила голос до полушепота. — Мне даже, представляете, иногда кажется, что ходит там кто. А муж не верит.

— Алла Владимировна, вы извините, что я вас прерываю, но вы не могли бы рассказать все, что знаете о вашем соседе? Дело в том, что я здесь не по поводу его самоубийства, а по поводу дела о пропаже его бывшей девушки — Анастасии Фатеевой.

— А-а, да, слышала. Ужасная история, — Алла сокрушенно покачала головой, не забывая помешивать что-то в кастрюле на плите. — Я как-то видела их вместе в подъезде. Он дулся, а у нее слезы были на глазах. Видимо, поссорились. Но вообще, он часто по пьяной лавочке дебоширил. Кричал что-то, даже мебель, представляете, ломал. У меня Митька грудной не спит, а этот… упокой господь его душу, стулья в стену швыряет. Ну, ходил с ним Коля разбираться, да только что с пьяного возьмешь. А милицию, так он притих, а потом еще и музыку громко включил, как они уехали.

— А не могли бы вы вспомнить события пятого мая прошлого года? В тот день Анастасия пропала. Может быть, вы видели, что ваш сосед куда-то выезжал?

Алла задумалась.

— Нет… Помню, к нему «скорая» приезжала. Баба Маша снизу говорила, что вроде отравление. Но это, кажется, раньше было. А пятого… Пятого я к маме ездила с Митькой. Вы знаете, ничего я вам не подскажу. Вот муж мог бы. Он тут ночевал, но сегодня он в ночную смену.

— Скажите, а вы что-то упомянули про соседку снизу… — Игорь с сожалением отложил третий пирожок — уж очень они вкусными оказались.

— Баба Маша? Ну да, она может и знать — она у нас плохо ходит, так почти все время дома. Зато чуть ли не обо всех соседях все знает, — улыбнулась хозяйка.

— Спасибо вам большое, Алла. Пойду, постучусь к соседке вашей. А вы, если еще что-то за стенкой услышите, — Игорь достал из нагрудного кармана ручку и наклонился к салфетке, лежавшей на столе, — звоните вот по этому телефону. Помогут.