Сергей ГОРОДНИКОВ - ЧУЖОЙ ПРЕЗИДЕНТ

Возле очередного разветвления прохода Борис на бегу наступил на что-то, – поскользнулся, и металл заскрежетал по каменному полу. Борис удержался на ногах, однако непонятный предмет впился в подошву, зацокал, как подкова.

– Что? – с бега остановился капитан, из прикреплённой к щиколотке под штаниной кобуры выхватил небольшой короткоствольный пистолет.

Он прислушался. Вроде бы удалось запутать преследователей, оторваться от них, – их не было слышно.

Вместо ответа Борис привалился плечом к стене, задрал ногу и отодрал от подошвы гнутую пластинку, оплавленную, напоминающую часть браслета, лёгкую и прочную, как титан, с двумя дырочками для кистевой цепочки. Различались выгравированные буквы и цифры. Он поднёс пластинку близко к глазам, при тусклом освещении смог читать их. Вновь послышался топот преследователей, и капитан потерял терпение.

– Да что там?

– Точно. Скрипка, – разобрался наконец с оплавленными буквами Борис. – Дата рождения, группа крови, адрес… Часть браслета моего предшественника, – пояснил он капитану. – Всегда носил на левой руке, до занудства боялся инфаркта там, где его не знают…

– После разберёмся, – сказал капитан с нескрываемой досадой. Его это не интересовало, топот становился отчётливым и приближался. Он отступил к разветвлению прохода, – на этот раз оба ответвления растворялись в кромешной тьме, – наугад выбрал правое.

Подожди! – в два прыжка Борис настиг товарища, схватил за предплечье. В ладони показал пластинку. – Всё, что от него осталось!

Сунув пластинку в задний карман джинсовых брюк, стянул с себя куртку и под взглядом недоумения капитана скомкал её, швырнул в правое ответвление. Там вспыхнули, вырвались из стен красные лучи, иглами пронзили куртку, и раздался хлопок взрыва. Они метнулись за угол; мимо пролетели сгорающие клочья, звякнула о стену, отскочила им под ноги оплавленная до неузнаваемости заклёпка. И одновременно позади опять показались охранники: трое, затем ещё двое. Первый с бега налетел на стену, открыл беспорядочную стрельбу, – пламя рвалось из дула короткоствольного автомата, пули рикошетом отскакивали от стен и потолка, увеличивали возможность случайного попадания. Борис живо сорвал с ноги туфлю, бросил в левое ответвление. Туфля пролетела безнаказанно, шлёпнулась в темноте, и им ничего не оставалось, как поверить в эту безнаказанность.

На одном дыхании промчались тридцать метров и невольно замедлили бег, чтобы не натолкнуться на разветвление. Пошли на ощупь ещё несколько метров. Разветвления не было! Преследователи снова появились в том же проходе, в каком были они, но теперь не стреляли, будто знали: вскоре погоне конец. Капитан застыл, из короткоствольного пистолета тщательно прицелился в первого из них. Но тот вдруг поскользнулся на туфле Бориса, подвернул ногу, на него налетели другие, и, громко ругаясь, они повалились, стали копошащейся кучей. Это позволило капитану живо развернуться, выстрелить в противоположную сторону. Удар пули о препятствие прозвучал в удалении, будто разветвления закончились. Если в таком проходе сзади откроют пальбу, укрыться будет негде, и Борис плюнул на темноту, припустил со всех ног. Капитан сначала отступал с пистолетом наготове, не спускал взора с распадающейся кучи охранников, потом последовал за ним.

Борис слышал, что капитан отстал. Но он продолжал бежать, лишь замедлял скорость, пока не налетел на неожиданный тупик. Он был готов к столкновению с препятствием и отделался царапинами на выставленных вперёд руках. На ощупь обнаружил дверную ручку, осторожно толкнул. Электромагнитный замок не работал: стальная дверь поддалась, выпустила к нему полоску света, – и он тут же резко навалился плечом, распахнул её и прыгнул в помещение, да так, что едва устоял на покрытом пластиком полу. Почти ослеплённый ярким светом, он больше по звукам понял, что у его ног гориллоподобный охранник рвёт одежду женщины, а она отчаянно сопротивляется.

Когда до охранника-садиста дошло, что ворвался чужак, он нехотя, но быстро отпустил Риту, потянулся к пистолету. У Бориса в глазах уже прояснилось, и он опередил, от души, точно в подбородок уделал его носком туфли, будто к такому случаю оставленной именно на правой ноге. Охранника отбросило к стене, но он успел сдвинуть предохранитель своего тяжёлого пистолета. Сорванная с ноги туфля с лёту попала ему в лицо, и, оглушительно громыхнув в замкнутом пространстве, первый выстрел стал неточным. Охранник видел, как Борис рвал низ рубашки, чтобы вытащить зацепившийся пистолет с лазерным прицелом, и больше не торопился, с омерзительной ухмылкой намеренно поискал дулом, куда лучше стрелять, ниже живота или в голову.

Неожиданно для него в дверной проём с прыжка влетел капитан, в падении перекатился по полу, с двух рук посылая в него три пули: одна продырявила горло, остальные грудь против сердца.

– Мерзавец! Негодяй! – разбушевалась Рита, когда Борис опустился рядом, помог сесть.

– Он мёртв!

Борис слегка отстранился, показал на судорожную агонию гориллоподобного охранника и принялся развязывать мужской нашейный платок на её запястьях.

– Мерзавец! Негодяй! Муж!

Она вырвала руки, зубами яростно дёрнула последний узел грязного платка, сорвала платок с запястий.

– Который? – стоя на коленях, бездумно поинтересовался Борис.

Он поздно сообразил, – сказал не то, что следовало. С неистовством оскорблённой фурии Рита влепила ему звонкую пощёчину, выдернула из-за его ремня злополучный пистолет. Начиная всхлипывать, она искала предохранитель, нервно дёрнула курок. Борис нежно обхватил любовницу, но только вызвал новый приступ неукротимого бушевания: она вырвалась, больно стукнула его стволом под ребро. И разревелась ему в плечо, на этот раз позволив обнять себя, поглаживать по голове, поправлять густые растрёпанные волосы.

Требовательный, наружный пинок в захлопнутую капитаном стальную дверь напомнил, где они находились. Рита мягко высвободилась из объятий любовника, взглянула на капитана.

– Я заблокировал дверь, – капитан оставил клавиатуру компьютерного терминала в покое.

За дверью подозрительно затихли, и капитан с растущим беспокойством вслушался в эту тишину. Одновременно всмотрелся в хранилище денег за прозрачным экраном. Подошёл ближе, изучил, как тот установлен. Выводы не удовлетворяли, открыть экран не представлялось возможным, и он забрал из безжизненно откинутой руки охранника ненужный трупу крупнокалиберный пистолет. Борис не решался отобрать у Риты свой лазерник, – она ещё всхлипывала и отдавать сама не собиралась, – и склонился над неподвижным охранником, перевернул на бок, за спиной, из кобуры вынул запасной пистолет.