Олег Генералов - Копатели. Энергия Завета

– Егорыч? – Макс включил рацию. – Прием типа.

– Прием, прием, браза, – прохрипел из динамиков Егор.

– А чего это Сергей Александрович так накушавшись?

– Так это… горе у них большое.

– Что случилось?

– Благоверная его, Настасья Пална, к маменьке подались, в Пензу. Вот он разлуку и переживал вчера всю ночь.

– И что же, никто не утешил болезного?

– Как же, – хмыкнул приемник. – Нашлась добрая душа.

Рация затрещала и оттуда послышался голос Сереги:

– Врет он все, не было у меня никого. Васька заезжал, пиво пили, футбол смотрели.

– Ага, – это опять был Егор. – Видел я этого Васю, браза, у него бюст – пятый номер, точно говорю.

– Рация возмущенно, но неразборчиво захрюкала голосом Сереги.

За деревьями показались синий дорожный знак и бетонная стелла.

Граница Московской и Тверской областей. Большая Российская Тайна. Почему-то всегда на разделе областей дорожное покрытие меняет свое состояние. От отличного к ужасному, или наоборот. То, что покрытие кладут в этом месте разные организации, это понятно. Но почему с одной стороны от границы асфальт отличный, а с другой убитый? В каких бы краях это не происходило, феномен повторялся везде с упорным постоянством. Причем, какую-то логику в состоянии асфальта найти было трудно. Заезжая в какую-нибудь область с Севера, путник попадал на отличную гладкую дорогу, такой же был въезд в ту же область с Запада. А вот с Юга и Востока дороги после вывески с названием этой же области напоминали о военных историях про бомбежки и немцев.

Не был исключением и этот раз. Сразу после знака «Тверская область» джипы начало ощутимо потряхивать, а на самой дороге появилась угрожающих размеров колея. Несмотря на то, что скорость они сбавили, Макс опять взял рацию: «Не проскочите, следите за столбами». Кладбище по правой стороне и синий указатель «Княжьи Горы 3 км» были знаком, что они почти приехали. 167. 168. Километровые столбы летели навстречу. 169. Ниссан включил поворотник и через три минуты и километр щебенки внедорожники, расплескивая многовековые лужи, ввалились в деревню Красный Холм.

«Село Красный Холм. При пруде и колодце. Число дворов 72. Жителей 245 муж. полу. 236 женскаго. Церковь православная 1. Часовня 1». Такое описание давал «Список Населенных Мест Тверской Губернии 1861 года».

Спустя сто сорок шесть лет, в 2007-м году, деревня уже была не та. Часть домов стояла брошенная. Остальные – практически все принадлежали московским «дачникам». Не в силах оставить навсегда родные места и поменять красоту практически нетронутых полей и лесов на тесноту садовых товариществ, перебравшиеся в Москву потомки жителей Холма до сих пор приезжали сюда на лето, вывозили детей и стариков. Постоянных жителей было немного, полтора-два десятка. В основном, это были «бабки», надолго пережившие своих дедов, павших в неравной борьбе с зеленым змием. Тянувшие на своих плечах нелегкое бремя деревенского хозяйства, даже в июльскую жару щеголяющие в телогрейках, они всегда при встрече вызывали у Макса чувство глубокой обиды. Проводя по работе много времени в Европе, Макс не мог не заметить значительной разницы между этими, согнутыми жизнью и судьбой, доживающими свой нелегкий век женщинами, и их ровесницами – вызывающе бодрыми и жизнедеятельными европейскими старушками, обвешанными фотоаппаратами и видеокамерами, путешествующими по всему миру и не собирающимися и думать о старости.

Несколько раз окунув сталь кенгурятников в лужи, внедорожники остановились у слегка покосившегося дома светло-голубого цвета. Когда-то этот дом построил Максов прадед, Илья. Собственно, после отмечания знаменательного события, окончания стройки, выпив с утра заботливо поднесенный прабабкой стакан самогона, дед Илья отдал Богу душу, унеся с собой тайну нахождения семейного богатства. Будучи на редкость вредным типом, прадед, однако был натурой деятельной. Удержав свой достаток и локальное влияние в период революционных штормов, он еще и подняться смог на волне коллективизации, руководя какое-то время заготовкой зерна в окрестных селах. Но мир не без добрых людей. Как водилось в то время, доносы писались всеми на всех и, благодаря неизвестным доброжелателям, дед Илья сменил свою деятельность на ниве зернозаготовок на постройку Беломоро-Балтийского канала. Отработав несколько лет в лагерях, он возвратился домой, что, кстати, было редкостью в то время. Видимо, сила духа, природное упорство и нескончаемая вредность не дали ему сгинуть бесследно в северных болотах вместе с сотнями тысяч своих коллег по несчастью. Объегорив советскую власть и в этом, вернувшись, он стал поднимать свое хозяйство, причем, непонятно на какие доходы – казалось бы, во время ареста тогда забиралось все. Но только не у Ильи Маршалина. Сразу после возвращения он занялся постройкой нового дома. Он практически закончил его, но подорванное в лагерях здоровье не вынесло похмелья и прадеда не стало. В каком укромном месте он взял деньги на постройку дома и сколько еще ценного в этом укромном месте осталось лежать – этот вопрос дюже беспокоил его потомка, имеющее такое подходящее по случаю хобби, как кладоискательство, однако поиски никакого результата не давали. Добавила остроты всей этой истории прабабка Макса, баба Маша. Помирая, она сказала Максимовой тетке – «на золоте сижу, Маринка, а где оно – не знаю».

И подпол дома, и старый сад – все было прозвонено самыми современными приборами, истыкано щупами и ископано верным «фискарем» – никакого результата. Макс даже подумывал привезти сюда «глубинник» – металлоискатель, позволяющий находить предметы на глубине в несколько метров, мысль о дедовом кладе не давала ему покоя. Однако сегодня они приехали не за этим. Он даже решил не напоминать друзьям о дедовом кладе (а они в свое время активно помогали Маршалину искать фамильное сокровище), дабы не сбить их с главной темы этой поездки – поисков Холмского княжества.

Бросив вещи в прохладу старого дома, кладоискатели наскоро перекусили и разложили карты. Планы Генерального Межевания времен правления Екатерины II, разноцветные карты Менде девятнадцатого века и самые современные спутниковые снимки этого района.

– Давайте определимся, что мы ищем. – Макс склонился над фото из космоса. – Прежде всего, нужно попытаться найти вал. Скорее всего, поселение такого уровня, столица, как-никак, удельного княжества, должно было быть защищено. До кремля и крепостных стен Холм не дорос, но какие-то минимальные фортификационные сооружения просто обязаны были быть. Земляной вал, возможно, частокол. Последний уже давно сгнил, а вот остатки вала можно попробовать найти. Что-то похожее можно представить вот здесь, – Макс провел фломастером по снимку. – Вот здесь и вот здесь.