Вячеслав Ракитянский - Приют Одиннадцати

В голову пришла мысль, что преследователям, скорее всего, знаком этот адрес, раз уж они выследили его на кладбище. Как ни хотелось ему подняться наверх, Лист решил, что лучше поскорей покинуть это место.

Манфред двинулся через сквер, чтобы выйти на соседнюю улицу. По дороге сюда он видел там станцию подземки. Пока Фред шёл под деревьями, он понял, чем именно это воспоминание отличалось от предыдущих. Было ощущение, словно всё это происходило не с ним. Как будто он вспомнил рассказанную кем-то историю. И ещё… Ему показалось, что его просто не пустили дальше. Как будто чужая воля вмешалась и оборвала связь с прошлым. Было и ещё нечто важное… Какая-то нестыковка. Малозаметная, но очень важная деталь. Манфред так и не смог понять, что именно его насторожило.

Выбравшись на проспект, он спустился по лестнице к станции метро. Вышел в узкий слабоосвещённый коридор, заклеенный рекламными плакатами. Навстречу ему шёл парень, лица которого он не мог рассмотреть из-за капюшона. Зато хорошо был заметен огонёк сигареты, которую парень держал во рту.

Парень прибавил шагу и поравнялся с Манфредом. Коридор был настолько узким, что незнакомцу пришлось немного развернуться, чтобы уступить Манфреду дорогу. В этот момент Лист смог рассмотреть его лицо. На секунду оно показалось ему знакомым. Настолько знакомым, что Лист остановился как вкопанный. Развернулся, а парня уже и след простыл.

Манфред прошёл до конца коридора, который выходил на широкую лестницу, ведущую к поездам метро.

Всю дорогу Лист думал о том, что узнал и увидел сегодня. Кроме того, был ещё ряд вопросов, на которые не находилось ответов. Оставалась неясной причина, по которой он вызывает такой живой интерес, а также было непонятно, каким образом они смогли отыскать его в Кёльне… Ведь документов при нём не обнаружили и в регистратуре госпиталя не было указано конкретного имени.

За последние двое суток Лист был вынужден общаться только с Ракешем, и ему внезапно захотелось выговориться. Желательно человеку постороннему, который не будет в курсе событий.

Ноги сами привели его к аптеке, где утром он познакомился с симпатичной девушкой. Познакомился — это громко сказано, она просто дала ему визитку.

Посетителей не было, девушка всё так же сидела за стойкой. Она сразу узнала Манфреда, и на её лице появилась улыбка.

— Добрый вечер. Нашли лабораторию?

— Да, спасибо. Вы очень мне помогли, и я хотел бы… Вы не откажетесь со мной поужинать?

— Я заканчиваю через полчаса. Если вы подождёте, то я поужинаю с вами.

— Могу пока заказать столик. Не подскажете, какой-нибудь приличный ресторан есть поблизости?

— "Кабуки", тут недалеко. На Кайзерштрассе. Если вы не возражаете против восточной кухни.

Манфред не возражал, хотя не имел ни малейшего представления, о чём идёт речь. Они договорились встретиться в ресторане, и он вышел на улицу.

Пролистав меню, Манфред растерялся — названия всех без исключения блюд были для него незнакомы. Он попросил чашку кофе и сказал плосколицему официанту, что ждёт даму и сделает заказ, как только она придёт.

Всё в этом заведении казалось ему необычным, начиная с меню и заканчивая обслуживанием. Повара работали непосредственно за каждым столиком, причём посетители сами принимали участие в приготовлениях. Это больше походило на клуб, чем на ресторан.

Низкорослые официанты и повара постоянно улыбались, отчего напоминали кукол с раз и навсегда отпечатанной эмоцией на лицах. Посетители ловко орудовали тонкими палочками вместо обычных приборов. Глядя по сторонам, Манфред почувствовал себя чужаком. Представил, каким дикарём он покажется девушке. Впрочем, наверняка уже показался — Лист вспомнил, что даже не представился и не спросил её имени.

Наконец его знакомая вошла в зал, Манфред поднялся из-за столика, помахал ей рукой.

— Заказали уже?

Девушка слегка замялась и покраснела.

— Манфред, — представился Лист и протянул руку.

— Марта.

— Очень приятно… Простите, там, в аптеке, я здорово растерялся…

Девушка махнула рукой, мол, ничего страшного, и села за столик. Манфред расположился напротив, раздумывая, с чего начать разговор. Уж не с обсуждения меню, это точно. Официант появился как раз вовремя, прервав паузу. Девушка указала пальцем на одну из строчек меню и вопросительно кивнула Манфреду.

— Мне то же самое.

Марта улыбнулась.

— Никак не могу запомнить эти названия, хотя очень люблю японскую кухню.

Манфред кисло улыбнулся и кивнул. Мол, как я вас понимаю! Одновременно с этим он лихорадочно искал тему для предстоящей беседы. О чём он мог с ней говорить? Пока Лист раздумывал, Марта заговорила первой.

— Похоже, вы не местный. Это так?

— Ну, не совсем. Скажем, я долгое время жил за границей.

Сказав это, Манфред представил себя лежащим на глубине нескольких метров под землёй в течение последних сорока лет. Это было и забавно, и одновременно мрачновато.

— Где, если не секрет? — спросила Марта, и Манфред еле сдержался, чтобы не рассмеяться.

— Вы очень красивы.

Лист произнёс эту фразу на русском. Единственном знакомом ему языке, не считая немецкого. Девушка задумалась на секунду, вспоминая что-то, а затем сказала:

— Вы из России, верно?

Манфред кивнул, радуясь тому, что так легко выкрутился. Язык он знал, а вот названия страны — нет. Из обрывочных воспоминаний он помнил и про Восточный фронт, и про русских. Но страна называлась иначе, а вот как именно, он вспомнить не мог. Нужно было взять передышку и собраться с мыслями, и Манфред решил продолжить выбранную тему, но теперь уже расспросить Марту.

— А вы местная?

— Я родилась в Малаге, переехала сюда и осталась после университета. Вы бывали в Андалусии?

— Нет, расскажите.

Пока Марта рассказывала о своей родине, Манфред поймал себя на мысли, что хочет навсегда забыть о Ракеше и о своих преследователях. О тайнах своего прошлого, о непонятной войне, о могиле на Хауптфридхоф и о завтрашнем отъезде во Францию. Ему хотелось остаться здесь — в этом городе, с этой милой девушкой…

Тем временем за столиком появился раскосый повар с косой до самого пояса, который умело разбирался с разложенными на подносе продуктами. Марта активно участвовала в приготовлении, продолжая рассказывать про Испанию, про родительский дом, про море…

Небольшой телефон Марты несколько раз подавал признаки жизни. Она прижимала его плечом, разговаривала, продолжая копошиться в морепродуктах и овощах. При этом она всё время мешала узкоглазому шефу, который только улыбался. В такие минуты Лист оглядывался по сторонам, рассматривал посетителей.

Большинство из них так же, как и Марта, участвовали в процессе — шинковали, смешивали… Смаковали небольшие порции, громко разговаривали, часто звонили, пользуясь мобильными. Особенно не засиживались, публика сменялась быстро. Манфред мог с уверенностью сказать, что сам он никогда не жил в подобном ритме. Это было слишком необычно для него. Впрочем, всего несколько часов назад он познакомился с ещё более необычными вещами. Вспомнил о визите на кладбище, о погоне. Как ни странно, приключение это его особо не расстроило. Он сидит в заполненном посетителями зале, чувствует запахи и слышит звуки. Общается, его слышат и понимают. Не укладывались у него в голове ни собственная смерть, ни война, ни прошлая жизнь.