Игорь Вардунас - Противостояние

– Ваше время слишком ценно, святой отец! – отвечал Карл, в голосе которого звучало уважение, но без тени подобострастия. – И если вы прислали за мной курьера, значит, дело не терпит…

– Да уж, в Парижском университете учат на совесть, – с удовлетворением в голосе произнес архиепископ. – И к счастью, не только теологии и юриспруденции, но и умению отличать важное от второстепенного. Не зря, бог видит, я отдал такие деньги за четыре года твоего обучения.

– Я ваш должник и вечный слуга! – сказал священник. – И готов выполнить любой ваш приказ.

– Вот об этом мы и поговорим, насчет любых приказов-то, – ответил архиепископ. – Только не здесь, а наверху, в кабинете. Дело, которое я хочу обсудить, не терпит чужих ушей и глаз.

Подъем на предпоследний этаж донжона по тесной винтовой лестнице для Карла, с детства опасавшегося замкнутых пространств, оказался истинной пыткой, но вид из окна, что раскинулся перед его взором, стоил любых жертв. Под ними среди живописных холмов серебряной лентой змеился полноводный Рейн. Величие кафедрального собора, царившего над невысокими городскими постройками, ярко демонстрировало, какую власть на земле завоевала Святая Римская церковь…

– К делу! – Карла вырвал из грез голос архиепископа.

Фон Алленштайн сидел за огромным резным столом, усеянным беспорядочным ворохом документов. Став уже не воином и даже не церковным прелатом, но канцлером, отягощенным многочисленными государственными заботами…

– Садись, слушай и не перебивай! Ты достаточно осведомлен о происходящем в мире, чтобы была нужда вдаваться в подробности. Могу не рассказывать о том, что папа Иннокентий, взойдя десять лет назад на Святой престол, едва ли не с первого дня начал беспощадную борьбу с ересью. Все бы хорошо, ересь она и есть ересь, а потому никому не нравится. Да только почему-то еретиков папские ищейки-инквизиторы находят исключительно в тех землях, правители которых отказываются признать светскую власть Церкви. Для того чтобы держать дело в своих руках, Иннокентий учредил новый орден. Доминиканцы, «псы Господни». Им дано право выискивать ересь по всем христианским владениям, а все местные священнослужители и власти обязаны оказывать этим вот инквизиторам любую помощь, какую они потребуют.

Карл, весь превратившись в слух, кивнул, ожидая, когда архиепископ перейдет от преамбулы к сути. Что и последовало незамедлительно.

– Как раз сейчас у нас в Майнце, – продолжал Зигфрид, – находятся три доминиканца-инквизитора во главе с небезызвестным фра Ансельмом, который в прошлом году в Турине за два дня отловил столько еретиков, сколько воров не ловят за год в кишащем преступниками Кельне. Но был бы он прислан к нам один – полбеды, я такими монахами закусываю после вечерней трапезы по семь на пучок. Главная неприятность состоит в том, что этой троицей командует небезызвестный кардинал Ришар Годэ. Ты о нем слышал?

– Еще бы! – старательно закивал Карл, обрадованный тем, что дядя позволил ему говорить. – Ришар Годэ, происхождения темного, едва ли не выкрест-иудей, а то и пиренейский сарацин. О нем много шепчутся, но никто ничего толком не знает. Начал свой путь послушником в Цистерцианском монастыре, отвечавшим за чистоту отхожих мест. Принял постриг и через несколько лет был переведен в Клюни, монастырь в Шампанских землях, где формируется политика Святого престола и в тиши лесов готовятся служители для Латеранского дворца, где находится папская резиденция…

– Не нужно меня наставлять, как неофита перед первым причастием! – рявкнул теперь уже совершенно по-рыцарски Зигфрид. – Что тебе известно о нынешнем положении этого Годэ?

Карл от страха вжал голову в плечи.

– То же, что и всем, ваше высокопреосвященство. Кардинал назначен папой легатом по надзору за действиями инквизиции. Путешествует в собственном фургоне с монахами-дознавателями под охраной трех десятков савойских наемников. Везде, где легат появляется, еретиков отлавливают косяками, как рыбу во время нереста. Правда, на казнь он отправляет одних лишь дьяволопоклонников и колдунов, однако все идет к тому, что скоро вешать, топить и сжигать начнут всех, кто подвергает малейшему сомнению хоть какие-то каноны истинной веры…

– Именно так, – сощурил глаза архиепископ. Теперь перед Карлом сидел хитрый, как лис, и дальновидный, словно орел, прелат. – Прислан он к нам неспроста. Епископы, а стало быть и священники в Германских княжествах назначаются светскими владетелями с одобрения архиепископов. Поэтому папа спит и видит, как бы обвинить тут нас в ереси, дабы заставить Кельн, Аахен, Майнц и прочие города благословенной Германии целовать его туфлю. Но, к счастью, я смог окружить пришлых инквизиторов столь плотной «заботой» (при слове «забота» у архиепископа хищно сверкнули зубы), что они не то что завалящего еретика – обычного прелюбодея за два месяца в городе не нашли. И все бы хорошо. Вот только мои люди перехватили и сумели расшифровать одно письмецо, отправленное кардиналу из Рима. В нем Иннокентий дает Ришару Годэ новое задание. Он должен прибыть в деревеньку на границе Прованса и Лангедока, где, по слухам, еретик на альбигойце сидит и катаром погоняет, и устроить там большой показательный суд, чтобы оскоромиться кровушкой еретиков и отправить их на костер…

– Но это же где-то далеко на границе, – набравшись смелости, вставил свои полмарки Карл. – Прованс – земля Священной Римской империи, но Лангедок – это часть Тулузы, чей граф является вассалом французского короля. Какое нам здесь, в Германии, дело до того, что люди папы сожгут несколько тамошних еретиков?

– Самое прямое! – жестко ответил Зигфрид. – Мои осведомители докладывают, что папа смог заручиться в этом деле поддержкой французского короля. Граф Раймунд Тулузский слишком богат и слишком независим, чтобы Филипп-Август мог терпеть такого вассала. После того как Годэ зажжет первые костры, в Лангедок ринутся сотни доминиканцев, выискивая ересь в каждой навозной яме. Папа объявит крестовый поход, а французский король «не будет возражать», если его подданные добровольно возьмут крест и отправятся верхом, с обнаженными клинками, огнем и мечом искоренять ересь. А если папа сделает Лангедокские епархии своей церковной провинцией, а Филипп-Август расчленит Тулузское графство и превратит его в личный королевский домен, то оба они, и Святой престол, и французская корона, усилятся настолько, что попытаются отобрать у Империи пограничные земли, Лотарингию, Бургундию и Прованс. Поэтому мы любой ценой должны не допустить расправы над этими несчастными поселянами.

– Но поможет ли это? – осторожно спросил Карл. – Ведь если кардинал Годэ потерпит неудачу, то через год-другой придут новые инквизиторы, и рано или поздно папа добьется своей цели.