Сергей Садов - Загадка Торейского маньяка

– А что бы вы сделали на моем месте, Артер? А? Вы бы утаили эту правду?

Леройс замер. Отвернулся.

– Мне трудно быть беспристрастным. И Ларшен, и Жерар – мои друзья. Мы с ними с самого детства. Боюсь и в этот раз я бы выбрал дружбу. Жерар никогда не простит Ларшена… и винить его я не могу.

– Да, винить его трудно.

Леройс вдруг выпрямился, словно приняв какое-то решение.

– Сейчас отправлюсь на допрос профессора. Как я понимаю, дело, ради которого вы к нам прибыли, еще не завершено.

– Вы сердитесь на меня за то, что я разрушила вашу дружбу? Но в чем моя вина, скажите? Это не я организовала общество Амура! Не я не смогла убедить Ларшена Тирена остановиться. Вы же начальник стражи! Вы могли на него повлиять!

– Я вас ни в чем не обвиняю, госпожа Наташа. Но дело нужно завершить. Допросные листы я пришлю вам с поверенным. Закончим оставшиеся формальности. – Леройс быстро кивнул, прощаясь, и удалился.

Наташа некоторое время смотрела в спину командующему.

– Дарк, скажи, я не права?

– Не знаю, – ответил телохранитель. – Я никогда не задумывался о таких отношениях между людьми. А впрочем, вы поступили совершенно правильно. Ларшен теперь прикроет это общество.

– Спасибо, Дарк, – вздохнула Наташа. – Поехали домой, отдыхать. Все-таки я совершенно не выспалась. Подождем допросных листов, которые обещал прислать Леройс.

Девушка отвернулась, старательно протерла глаза и твердо зашагала к стоявшей в стороне коляске. Дарк покачал головой и поспешил следом. Порой ему трудно было понять свою подопечную. Видно, что она сильно расстроена, но что именно ее расстроило, непонятно. Не Артер же Леройс?

Дома Наташа плюхнулась в кресло и невидяще уставилась в окно. Дарк хотел что-то сказать, но глянул на девушку и осторожно вышел, предупредив всех, чтобы госпожу не беспокоили. Потом он заметил, как Наташа прошла в свою комнату.

– Всем сказать, что отдыхаешь? – поинтересовался Дарк.

Наташа медленно обернулась на голос и непонимающе уставилась на телохранителя. Наконец, ее взгляд прояснился и приобрел осмысленность.

– Нет, постучи, я выйду. Кстати, когда должен прибыть корабль?

– Завтра, ближе к обеду.

– Спасибо. Дарк, наверное, пора уже собирать вещи.

– Да вещей-то у нас…

– А… ну да. Хорошо, я тогда немного посплю. Кто придет, стучи.

– Я понял, – задумчиво проговорил Дарк, глядя на закрывшуюся дверь.

Стучать пришлось уже через три часа, когда прибыл посыльный от Артера Леройса. Наташа в мятой одежде и сонная, очевидно, спала, не раздеваясь, выглянула из-за двери.

– Что случилось, Дарк?

– От Леройса прибыл посыльный.

– А… сейчас выйду. – Через пять минут Наташа вышла из комнаты, кое-как приведя себя в порядок.

Дарк покачал головой – как ни билась госпожа Клонье, но ей так и не удалось привить своей приемной дочери аккуратности в одежде, та предпочитала удобства красоте.

Наташа вышла в гостиную, поздоровалась с посыльным.

– Господин Леройс просил что-то передать мне?

– Не бумаги, госпожа П… Наташа. Господин командующий велел передать, что профессор отказывается давать показания… пока. Он говорит, что готов все выложить в вашем присутствии завтра.

– В моем присутствии? – удивилась Наташа. – Зачем я ему нужна?

– Не знаю, госпожа. Но профессор предупредил, что ничего не расскажет, если не будет вас. Господин Леройс приглашает вас завтра к одиннадцати.

Девушка раздраженно взъерошила волосы на затылке.

– Ладно, буду в одиннадцать у тюрьмы.

– Я так и передам командующему. – Посыльный поклонился и вышел.

– Зачем я понадобилась Кардегайлу? – удивилась девушка. – Дарк, завтра к десяти подготовишь коляску?

– Конечно. Отдыхай, Наташа.

– Да, спасибо. Что-то голова болит.

– У любого заболит, если двое суток спать урывками.

– Ой, ну не бурчи, Дарк. Ладно, пойду. Спокойной ночи.

Дарк Вром выглянул в окно, хмыкнул.

– Спокойного вечера, – пожелал он.

Наташа тоже выглянула в окно, пожала плечами и отправилась спать: вечер, ночь… какая разница – если хочется спать, значит, ночь.

Ваза впечаталась в стену и с грохотом разлетелась осколками по комнате. Дарк Вром философски оглядел мусор, добавленный к уже существующему на полу разгрому, покосился на замершего у стенки испуганного Дирка и не заметил бросок пресс-папье, вылетевшего в окно.

– Господин Вром, – испуганно зашептал Дирк, – а что, собственно, происходит?

Дарк Вром пригнулся, пропуская над головой пустую, к счастью, чернильницу и пожал плечами.

– Понятия не имею. Она как вернулась из тюрьмы от профессора Кардегайла, так давай все крушить.

– Ненавижу! – прорычала Наташа, опрокидывая кресло.

– А… – попытался было что-то спросить Дирк, но был остановлен предостерегающим жестом Врома.

– Дай девочке перебеситься. Успокоится, сама все расскажет, а так может и нам достаться. О! А это была имперская фарфоровая статуэтка… если не ошибаюсь, около трех сотен деж.

Дирк икнул и печально посмотрел на осколки.

– А это ничего, что мы вот так в чужом доме?

Вром снова пожал плечами.

– Сенат взял все расходы на себя… заплатит.

– Гм… если не ошибаюсь, расходы он взял на себя исключительно те, что будут использованы по делу.

– Дирк, да не будь ты таким занудой. Не обеднеет твой сенат. А расходы эти самые что ни на есть по делу. Расследовать убийства юных девушек и – это такой стресс! Истерика вполне оправданна. Девочке надо расслабиться, выплеснуть раздражение. Отнесем расходы к психологической релаксации. Пусть уж лучше достанется вещам, чем нам. Не согласен?

– Это ты меня сейчас истеричкой назвал? – Наташа услышала Дарка и медленно повернулась к нему с плотоядной улыбкой.

Дарк поспешно поднялся.

– Пойду-ка я проверю, как там обед…

– А ну стой! – Но Дарк уже выскочил за дверь, о которую что-то грохнуло. – А ты с ним, значит, был согласен?! – услышал он из-за двери вопрос девушки, адресованный, видимо, бедняге Дирку, не успевшему удрать.

Дарк мысленно пожелал ему удачи и неторопливо отправился на кухню.

Когда он появился в гостиной, толкая перед собой тележку с обедом, девушка уже успокоилась и, мрачная, сидела в единственном оставшемся на ногах кресле. Дирка нигде видно не было. Телохранитель оглядел разгром, подошел к столу и вернул его на место, затем сгрузил на него с тележки еду.

– Поешь.

Наташа сердито зыркнула в его сторону, но ничего не сказала, придвинулась к столу, взяла ложку и задумчиво помешала кашу.

– Дарк, я такая идиотка… я так лажанулась…

– Прости, что ты сделала?

Наташа вздохнула, потом снова нахмурилась.

– Профессор сволочь! Ненавижу его! Гад! Все-таки нашел способ поквитаться со мной! И эти… Ларшен еще большая сволочь! Ненавижу его снисходительную улыбочку… так бы и врезала! Знаешь, с каким трудом сдержалась? А Жерар с его мерзким взглядом: «Ничего другого от сопливой девчонки и не ожидал». И я, вежливо улыбаясь, с ними попрощалась!