Мак Рейнольдс - Тайный агент. Сборник фантастических повестей и рассказов

— Меня зовут Граннон Тайр тысяча–восемьсот–пятьдесят–второй–К, — представился чужак.

По–английски он говорил с едва заметным акцентом. — Полагаю, вы правительственный чиновник… э… Соединенных Штатов Северной Америки?

Губернатор смешался. Он не ожидал услышать английскую речь. Всю дорогу от полицейского кордона до звездолета он мысленно репетировал — как воздевает правую руку в жесте, который, по его предположению, везде и всюду выражал мирные намерения, как широко улыбается, и зрителям у телеэкранов тут же становится ясно, что пришельцам искренне рады на Земле, в США вообще и в штате Коннектикут в частности. И вдруг — на тебе, такой конфуз! Однако Гарри Смит привык к неожиданностям, а потому быстро оправился от замешательства.

— Добро пожаловать на Землю! — заявил он, пыжась перед камерами. — Нам выпала честь присутствовать при историческом событии. Несомненно, в будущем наши потомки, оглядываясь назад, вспомнят…

— Прошу прощения, — перебил с улыбкой Граннон Тайр 1852–К, — но я хотел бы получить ответ на свой вопрос. Вы представляете правительство?

— А? Что? Да, конечно. Гарри Смит, губернатор Коннектикута, того чудесного, процветающего штата, в котором вы сели, к вашим услугам. Я…

— У меня сообщение от греффа Марина Сидона сорок–восьмого–Л, — прервал инопланетянин. — Он распорядился, чтобы я поставил вас в известность о следующем: ровно через месяц он обратится с речью ко всем народам Земли по весьма серьезному поводу.

Губернатор перестал притворяться, будто ведет разговор.

— Кто? — выдавил он. — Какое сообщение?

Граннон Тайр 1852–К по–прежнему улыбался, но вид у него был такой, словно он общается с умственно отсталым ребенком. В голосе пришельца прозвучали ледяные нотки.

— Грефф просит вас передать, что представители всех государств планеты должны собраться через месяц, чтобы выслушать его. Ясно?

— Да вроде бы. Но…

— Тогда на сегодня все. Счастливо оставаться, — и инопланетянин поднялся в корабль, отверстие в борту которого немедленно исчезло.

— Разрази меня гром, — пробормотал губернатор Гарри Смит за секунду до того, как закончилась телетрансляция.

Месяц ожидания одним казался нескончаемо долгим, а для других промчался в единый миг. Он был наполнен страхами и дурными предзнаменованиями, восторгами и предвкушением чего–то необычного. Чем ближе становился назначенный срок, тем сильнее возрастало напряжение.

Ученые и дикари, политики и революционеры, банкиры и нищие, почтенные матроны и уличные девки — все без исключения считали дни, отделявшие мир от события, которое изменит жизнь каждого.

Газетные обозреватели, радиокомментаторы, уличные ораторы ожесточенно спорили о том, что будет содержаться в сообщении. Общественное мнение, несмотря на заявления отдельных паникеров, постепенно склонялось к тому, что пришельцы откроют новую эру в истории человечества.

Кто–то рассчитывал, что землянам окажутся доступны сокровеннейшие тайны Природы. Другие уповали на то, что за одну ночь на планете сгинут без следа все и всяческие болезни, а человек присоединится к своим космическим собратьям и станет заодно с ними управлять Вселенной.

Делегаты со всех концов света, от народов, народно- -стей и племен, которые раньше даже и не мечтали о том, чтобы послать своих представителей на столь внушительную по составу участников международную конференцию, прибывали в Нью–Йорк. Здание ООН сочли неподходящим для проведения заседаний, а потому, по зрелом размышлении, остановились на Мэдисон–сквер–гарден.

Греффа Марина Сидона 48–Л сопровождали Граннон Тайр 1852–К и дюжина зеленокожих верзил в форме, по всей видимости охранников, хотя оружия при них как будто не было — ни оборонительного, ни наступательного. Грефф выглядел этаким благообразным джентльменом пожилого возраста. Его походка была размеренней, а цвет и покрой тоги — консервативней, нежели у Граннона Тайра 1852–К, который, очевидно, являлся его адъютантом. Марин Сидон не позволял себе никаких вольностей, напротив, демонстрировал на каждом шагу вежливость и тактичность, однако чувствовалось, что столь многочисленное собрание действует ему на нервы.

Открыл заседание президент США Хэнфорд, который в нескольких словах подчеркнул важность созыва конференции, а затем представил участникам Граннона Тайра 1852–К. Тот также был краток, но слова его произвели впечатление разорвавшейся бомбы — по крайней мере, на половину зала.

— Граждане Земли, — начал он, — имею честь представить вам Марина Сидона сорок–восьмого–л, греффа Солнечной системы, назначенного на этот пост Модре–ном, Габоном Картисийским, которому подчиняется Солнечная система вместе с планетой Земля. Поскольку английский язык играет в вашем мире роль универсального, грефф обратится к вам именно на нем. Насколько мне известно, те, кто не понимает по–английски, смогут воспользоваться услугами переводчиков, — он повернулся к греффу, прижал правую ладонь к животу, а потом выкинул руку перед собой. Грефф ответил на приветствие и подошел к микрофону.

Делегаты вскочили и дружно зааплодировали. Овация продолжалась минут десять и начала стихать лишь когда на лице инопланетянина отразилось легкое недовольство. Президент Хэнфорд призвал аудиторию к порядку. Грефф оглядел собравшихся.

— Мне несколько не по себе, — признался он. — Я являюсь греффом Солнечной системы более четырех декалов, что составляет в земном летосчислении приблизительно сорок три года. Поначалу я служил Торену, которого затем сменил Модрен, нынешний Габон Картисийский, то есть правитель Солнечной системы и Земли.

Первым сообразил, что к чему, корреспондент Ассошиэйтед Пресс Ларри Кинкед.

— Он хочет сказать, что мы — чья–то собственность. Господи, еще один Чарли Форт [44] Чарли Форт (1874–1932) — американский журналист, специализировавшийся на сенсационных материалах о тех или иных «невероятных событиях» (поимка снежного человека, визита НЛО и т.н.); автор нескольких книг. !

— За все четыре декала, — говорил между тем грефф, — я ни разу не выбрался на Землю, поскольку мне хватало дел на планете, которую вы именуете Марсом. Я не прилетал к вам не потому, что меня не заботило ваше благосостояние. Габоны Картисийские запрещают своим наместникам вступать в контакт с обитателями планеты, не достигшей по меньшей мере уровня развития Х–семнадцать. Земляне же, к моему глубокому сожалению, находятся всего лишь на уровне Х–четыре.

По залу пробежал ропот. Грефф сделал паузу, потом произнес:

— Я понимаю ваши чувства и потому, прежде чем перейти к сути, хотел бы обрисовать вкратце, как обстоят дела. Земля с давних пор, точнее, с момента, не отмеченного ни в одной из ваших летописей, входит в состав Картисийской империи. Габон (по–вашему — император) Картиса назначает греффов — наместников в звездных системах. Я был вашим греффом на протяжении сорока трех лет и обосновался на Марсе в силу того, что на Земле цивилизация только зарождается. По правде говоря, — продолжал задумчиво Марин Сидон, — за пять минувших тысячелетий имперские посланцы заглядывали к вам очень и очень редко. Как правило, исполненные суеверий земляне принимали их за сверхъестественные существа и поклонялись им, как богам, что, разумеется, было весьма приятно.