Николай Новиков - Месть карьерского оборотня

Ничего подобного! И намека на какое-то движение за воротами не было.

Холодный бетон во дворе обжигал босую ступню. Гусляров видел тротуар слева от калитки — там никого не было. Справа от калитки были массивные дубовые ворота, за которыми он и стоял. Там прячется? Может, в нескольких сантиметрах от него, отделенный только дубовыми досками? Ждет, что он выйдет на улицу?

Гусляров на цыпочках придвинулся еще ближе к калитке, выбросил на улицу руку с пистолетом, мгновенно выстрелил вдоль ворот. И снова ответом ему была тишина. Он вышел на улицу, огляделся и глухо заматерился. Из соседних домов доносились звуки музыки, люди еще расслаблялись, а на темной улице — ни единой живой души. Кроссовка белым пятном выделялась на темной гравийной дороге улицы. А нога уже окоченела от холода, температура была не больше пяти градусов, а скорее — два-три. Он вышел на дорогу, взял кроссовку, присел, стал натягивать ее на покрасневшую ступню и тут же услышал свистящий звук за спиной. Резко обернулся, увидел прямо перед собой огромного черного пса с красными, горящими в темноте глазами. Да нет, это был не пес, каждый пацан в Карьере знал, как выглядит оборотень, столько было слухов и сплетен… Не пес, это ясно. Но, выходит, он снова есть? Ну и как это понимать? Официальные источники талдычили — был маньяк, его уничтожили, да кто ж им верил? Каждая старушка в поселке знала — был оборотень, но его тоже уничтожили. Так вот же он!

И тут же Гусляров понял причину страха Краснухи — догадался, падла! Но даже не намекнул! И Потап знал, не случайно же сказал Варвару — есть третий игрок, и его следует уважать. А Потап не только не уважал местных и районных бизнесменов и «крутых», он их вообще за людей не считал. Да только Варвар, грамотей хренов, не понял.

Все эти мысли в одно мгновение пронеслись в голове Гуслярова, вызвав противную дрожь в коленках.

— Че те надо? — хриплым голосом спросил он, облизывая внезапно пересохшие губы. — Вали отсюда, я тебя не трогал, вали… Или стрелять буду. Тебе нужны лишние дырки?

Зверь смотрел на него немигающими глазами, красными, жаркими, как раскаленные угли, страшными… Гусляров вытянул руку с пистолетом.

— Давай поговорим нормально… Я никому не скажу про тебя, про то, что ты кончил Мошку. Клянусь.

Легкий шелест был ответом ему. И темная тень над головой. Гусляров обладал отличной реакцией, мгновенно упал на холодный гравий, два раза выстрелил над собой, но когда вскочил на ноги и обернулся, снова увидел страшного зверя прямо перед собой.

— Я же тебя не трогал, коз-зел! — крикнул Гусляров и снова выстрелил, на этот раз — целясь монстру прямо в грудь.

Три пули просвистели над сонной улицей, никого не потревожив, ибо в момент выстрелов зверь стремительно взвился вверх, пули его не задели.

— Отвали, тварь паскудная! — крикнул Гусляров. — Я же ни хрена тебе… Кто ты? Чего хочешь?

И увидел страшного зверя совсем близко от себя, рядом. Взмах когтистой лапы, и пистолет покатился под сиреневый куст у тротуара. Зверь стоял совсем рядом и смотрел своими красными глазами на Гуслярова. Как будто что-то хотел сказать… Но как это поймешь, если сознание парализовано видением непонятного, неведомого? Если оно непонятно, неведомо, как с ним бороться? Никакие армейские навыки не помогут!

Гусляров рухнул на колени, протянул вперед дрожащие руки.

— Слушай, братан… я все сделаю, как скажешь… Не надо, а? Клянусь, я…

Когтистая лапа метнулась вперед со скоростью молнии, и голова Гуслярова откинулась назад, ударившись затылком о спину. Тело повалилось на сырой гравий дороги, в голове все еще звучал вопрос: за что? Ведь в мире больших бабок царил принцип — если я тебя не трогаю, ты меня тоже не трогай. Он не причинил зверю неприятностей, за что же?..

Ответа на этот вопрос он так и не получил, а если бы и получил — не услышал. Сознание Гуслярова угасало, а зверь громадными прыжками уже мчался в сторону старого карьера.

В соседних домах по-прежнему играла музыка, люди наслаждались субботним отдыхом. И никто из них не собирался выходить в это время на холодную улицу. Зачем? Был какой-то шум, вроде как человек кричал, наверное, пьяные подрались. Первый раз, что ли?

Бетонные стены, выкрашенные серой краской, деревянные нары, с одной стороны — квадратное оконце с толстыми решетками, с другой — массивная стальная дверь. У двери унитаз без стульчака и крышки, параша. Потапов мрачно усмехнулся — хоть и работал участковым, а ни разу не видел, как выглядит «одиночка» в районном СИЗО. Ну вот теперь знает.

Уже давно рассвело, часы показывали девять, а к нему никто не заглянул, даже завтрак не предложили. Голодом уморить собираются?

Вчера вечером вышел довольно серьезный разговор с начальником районного УВД. И хотя Вася Дунайцев пожелал ему поскорее вернуться домой, так не получилось. Подполковник Новоселов был очень зол и решителен, а он тоже разозлился.

— Ты почему охотишься на своих бизнесменов, черт побери?! — орал Новоселов. — Вместо того чтобы следить за порядком, преследуешь единственного солидного бизнесмена! А он, между прочим, кормит твой Карьер!

— Это мой Карьер его кормит. После того, как другие магазины закрылись.

— Если Разуваев вел свой бизнес с нарушениями, ты куда смотрел? И где факты?

— Я вам не раз докладывал, что…

— Домыслы! Ни одного серьезного факта! Ни одного серьезного нарушения! А у него на тебя — целая папка заявлений уже! Я до поры до времени не давал хода, но всему есть предел!

— Ну, значит, верьте ему.

— Указывать мне будешь?!

— Если я задержал пьяного водителя мотоцикла, это не означает охоту на бизнесменов. То, что он был пьян, легко могут подтвердить свидетели.

— Подумаешь, выпил пива! Он создавал угрозу жителям поселка?

— Создавал. У нас один тракторист из подсобного хозяйства выпил пива и задавил пожилую женщину.

— Так то тракторист! А ты давно придираешься к Разуваеву! То проверки устраиваешь, то на квартире его сотрудника «шмон» проводишь.

— Там притон, а не квартира.

— Теперь ты задержал сотрудника Разуваева, а улик — ноль! Более того, этот человек собирался тебе иск вчинить! И что с ним сталось?

— Задержал по делу, посмотрите кассету.

— Плевать на твою кассету, суд не примет ее всерьез! А человека уже нет! Улик — нет! Мотив убийства есть только у тебя! Алиби — нет!

— Я был дома, жена может подтвердить…

— Твоя жена может подтвердить все, что угодно!

— Сергей Васильич, выбирайте выражения.

— Я не только выражения, я выберу для тебя… меру пресечения! Посидишь в СИЗО, подумаешь!

— Я в СИЗО?

— Ты, дорогой мой, ты! Читал сегодняшние газеты?

— Нет, и впредь не собираюсь.

— А я читаю! И должен реагировать на голос, так сказать, свободной прессы!