Мара Брюер - Софтмен

Альто не считал нужным говорить с ним и лишь молча смотрел на него исподлобья. Его чёрные волосы сальными прядями облепили лицо. Он понимал, что с обнулённым интеллектумом он не справится даже с одним Джоинтом, а в кибертюрьме были десятки вооружённых тромбельеров, наблюдателей, следящих за отсеками блока, начальник тюрьмы и его секретарша, которая теперь представляла не меньшую опасность, чем любой другой чипоголик.

— Знаешь, — несколько высокомерно продолжил Джоинт, упиваясь своей властью, на которую Альто было просто наплевать, — я даже окажу тебе величайшую честь самому выбрать первую пытку. «Гаррота», «дыба» или, может быть, «ведьмино кресло»?

— Лучше всего «дыба», — раздался голос тромбельера за спиной Альто, и он тут же узнал в нём своего бывшего подчинённого, который ещё недавно разделял его взгляды на тюремные порядки и применение пыток.

Двуличный идиот!

— А ты сам боишься взять на себя ответственность и назначить мне пытку? — язвительно бросил Джоинту Альто.

Лицо старшего надзирателя сделалось таким, будто он только и ждал этого вопроса. Он специально выдержал паузу, а после, посмотрев на тромбельера, стоящего за спиной Альто, сообщил о своём решении.

— Раз ты так настаиваешь, то пусть будет «дыба». Приступай, Зип, — скомандовал он.

Зип подошёл к Джоинту и направил на Альто полупрозрачный пульт. Набрав нужную комбинацию на его мониторе, он нажал с удержанием клавишу «старт», после чего Альто вытянулся струной на стуле, скорчился и закряхтел от боли. Тромбельер некоторое время удерживал кнопку, после чего, наконец, отпустил. К удивлению тюремщиков, заключённый стойко перенёс пытку.

Отдышавшись, Альто уставился на Джоинта, оскалив зубы.

— Видишь, твой интеллектум ещё на что-то годится, — усмехнулся старший надзиратель.

Тромбельер Зип снова нажал «старт», и Альто скорчился от боли. Он сжал зубы, начал мычать и ёрзать на стуле, но ни разу не закричал. Зипу стало скучно, и он отпустил кнопку.

— Я одного не пойму, — отдышавшись, проговорил Альто, — ты забыл важную часть допроса? Или просто вымещаешь на мне свои комплексы? Не мог бы ты задать мне интересующие тебя вопросы, к примеру? Или предъявить обвинения?

Альто знал, что в камере пыток ведётся видеонаблюдение, как и во всём блоке, и не смог удержаться, чтобы не проехаться по самолюбию Джоинта.

— Прежде всего я хотел дать тебе понять, что наказания в этом блоке — важная часть нашей работы, которую ты игнорировал. Вот и Зип теперь тоже признал это и согласился, что был не прав, поддерживая твои методы.

Старший надзиратель положил на стол перед Альто лазерную дубинку как напоминание, что пытка может быть не только виртуальной.

— Мне совершенно всё равно, что будет происходить без меня в этих стенах. Сейчас я — заключённый, а ещё вчера был старшим надзирателем, и даже получил перевод в другой блок, карьера в котором тебе и не снилась. Да, да, я знаю, что ты чуть не сдох от зависти, когда узнал… Ты предсказуем, как и большинство людей, какой бы уровень доступа у них ни был. И мне не нужен интеллектум, чтобы понять это. Для этого есть глаза и сердце.

— Посмотрите, как он заговорил! — воскликнул Джоинт. — Я даже предположить не мог, что получу ответ так быстро, даже не задав вопрос. Ты хотел видеть начальника тюрьмы? Думаю, он скоро навестит тебя. И ты расскажешь ему всё, что знаешь о бесчиповых.

Альто опустил голову. Разумеется, он не собирался ничего рассказывать, и обнулённый биочип в этой ситуации был неоспоримым его союзником. А пытки были не так уж страшны, как, очевидно, считали служащие кибертюрьмы.

Как верно заметил Джоинт, вскоре в камеру пыток вошел начальник Cyber-Castle. Он был чем-то очень взволнован, весь вспотел и даже запинался. Он сразу сообщил, что этот допрос не будет приватным.

— Есть результат? — на ходу поинтересовался начальник тюрьмы.

— Пока нет, сэр, — прочистив горло, отчитался Джоинт. — Честно говоря, я ещё ни разу не видел такой стойкости… Он даже ни пикнул.

Альто понимал, что стены этой камеры были лишь иллюзией. На самом деле видимая глазу облицовка стен лишь маскировала прочные стеклянные панели, предназначенные для удобного обзора снаружи всего происходящего внутри камеры. Оставался один вопрос: кто был в этом помещении? Кого интересовали ответы, которые пытались вытащить из бывшего старшего надзирателя?

Начальник тюрьмы велел всем выйти. Он хотел провести допрос самостоятельно, без лишних свидетелей. Старший надзиратель и тромбельер понуро покинули камеру пыток. Альто был доволен, что Джоинта лишили удовольствия продолжить издевательства.

Проводив этих двоих взглядом, начальник тюрьмы сделался серьёзным и упёрся взглядом в Альто. Он долго и внимательно смотрел на него, и в глазах его читалось презрение.

— Пыток больше не будет, — наконец, заговорил он. — Но положение твоё безвыходно, и в твоих интересах рассказать, где и с кем ты провёл эту неделю. И самое важное — как тебе удалось быть недосягаемым для нас…

Альто выпрямился на стуле. Он попытался высвободить руки, но они были тщательно зафиксированы и прижаты к подлокотникам.

— Мне нечего сказать вам, кроме того, что, как вы видите сами, даже при нулевом уровне доступа мне удалось обвести всех вокруг пальца. Вы никогда не нашли бы меня, если бы я не сдался сам. Поэтому и я тоже хотел бы получить ответы на свои вопросы, — уверенно высказался Альто.

— Ты предлагаешь мне сделку? — прищурившись, спросил начальник тюрьмы и подошёл ближе.

— Нет! Никаких сделок. Мне больше нечего вам сказать. Я лишь хочу знать, где мой брат, — Альто уверенно и проницательно смотрел прямо в глаза бывшего босса, словно мысленно копошился в его голове, от чего тот занервничал ещё больше.

— Да как ты смеешь ставить условия? — воскликнул вмиг побагровевший начальник тюрьмы. — Мало того, что ты годами занимался незаконной деятельностью, так ещё и предал систему и режим в тот самый момент, когда наш уважаемый Президент был столь благосклонен к тебе!

Альто понял, что за стеной камеры находится какой-то высокопоставленный чиновник. Иначе его бывший босс не говорил бы так высокопарно, да и не был бы столь сдержан. Безусловно, Президента Объединённого Правительства уважали, но каждый имел право на собственное мнение. К тому же Альто прекрасно помнил, как недоволен был начальник тюрьмы решением мистера Флэтчера о переводе бывшего старшего надзирателя в блок «Труд на благо нации».

— Я не преступал закон, — спокойно и уверенно ответил Альто, будто начальника тюрьмы можно было в этом убедить. — У меня не было возможности участвовать в розыске преступников, обманом продающих нелицензионный софт честным гражданам, которые всего лишь хотели сделать больше для своей страны, для своих семей. Я лишь исправлял ошибки. Никому не удастся убедить меня, что деятельность Санитара была преступной. Да, я использовал незаконные методы, но лишь с одной целью — помочь людям, пострадавшим от действий настоящих преступников.