Ила Опалова - Криминальная фантастика (сборник)

— Саша не был подлым!

— Простите, это не о нем, — проговорил доктор смягчившимся тоном. — Но если ваш жених лгал, был любителем мата и… и прочее, не хочется повторяться, попытка будет безнадежной. Мат — это вообще чудовищный по своей разрушительной силе вирус. Он может инфицировать самые прекрасные мысли, и как червь, поганящий яблоко изнутри, выедает душу. Остается грязная труха, болезнь. Понимаете, столько злых мыслей и скверных слов накопилось в информационном поле Земли, что это давно грозит катастрофой. Планета перегревается, леса горят, животные гибнут, на нас обрушиваются штормы и цунами. Справедливо, что людям, загрязняющим планетарное информационное пространство, Земля или Бог отказывают в попытке возрождения.

— Но каждый человек в чем-то нехорош!

— Все зависит от степени. Как чистота воды, которая может иметь примеси, но быть питьевой. Так же здоровье души зависит от соотношения добра и зла. Мы воскресили Пушкина. Удалось воскресить Маркса, а вот Ленина — никак! Кстати, для тех, кто возродился, построен прекрасный город, в котором, например, у господина Грибоедова и его жены Нины Чавчавадзе есть дом с огромным садом, фонтанами, конюшней с чистокровными скакунами. Это справедливо.

— И кто еще живет в этом городе?

Сергей улыбнулся:

— Николай Васильевич Гоголь, Федор Михайлович Достоевский… я долго могу перечислять. Есть неизвестные люди: медсестры, учителя, почтальоны, дворники… Но все они — хорошие люди. У всех отличные дома, и никаких катаклизмов!

— Как здорово жить в таком месте!

— Да, Это лучше рая, — убежденно сказал Сергей.

В следующий понедельник перед кабинетом Сергея опять была очередь. Доктор никого не узнал из пришедших. Обычная история: когда люди осознают, что возвращение их любимых в живой мир реально, они, поразмыслив, решают, что не стоит менять порядок вещей. А может, боятся неудачи.

Первой в кабинет вошла стройная дама в цветистой юбке и изумрудного цвета майке. Она сняла темные очки, улыбнулась, и Сергей Арутюнов с удивлением узнал в ней Истомину Т.П. Она была определенно старше, чем ему показалось вначале. Ее улыбка отражалась сиянием в темно-серых глазах, вокруг которых легли легкими штрихами морщинки, как изысканная оправа для драгоценных камней.

«Боже, да это не лицо, а прекрасный лик, — пораженно подумал он. — Она словно сошла с иконы. Странно, что я это не увидел сразу».

Татьяна, подойдя к столу, порывисто сказала:

— Доктор, он мне как-то сказал: «Ты отняла у меня весь мир, без тебя он мне стал неинтересен». Это слово в слово, понимаете? Я о Саше говорю…

— Что вы сказали? — Сергей взял какие-то бумаги и спрятал в них смятенный взгляд.

— Это точная фраза, — радостно произнесла Татьяна.

— Хорошо, — проговорил врач, так и не услышав ее слов.

Неужели ее так преобразила надежда, что художник возродится? Поразительная красавица!

— Ваш жених не пробовал написать ваш портрет?

— Н-нет… при чем здесь это, доктор?

— Это было его профессиональной ошибкой. Он видимо не был хорошим художником.

Губы Татьяны обиженно дрогнули.

— Простите! — виновато пробормотал Сергей, не понимая, как он смог себе позволить такой бестактный выпад. — Главное, чтобы ваш Саша был хорошим человеком.

Достав с полки прозрачный контейнер, Сергей положил в него принесенные Татьяной бумаги, диски, фото. Подписав крышку, поднял глаза на посетительницу. И сердце его вновь толкнулось восхищенно.

— Я жду вас в следующий понедельник. До свидания, — кивнул Сергей, с сожалением глядя, как Татьяна поднимается, поворачивается спиной и идет к двери, и яркая юбка обнимает ее ноги.

Она была уже в дверях, когда он спохватился:

— Татьяна Петровна, номер вашего телефона… Вдруг понадобится что-то уточнить… И домашний, пожалуйста.

Он не стал забивать цифры в электронную память ежедневника, а стремительно написал ручкой на листке бумаги.

День прошел, как в лихорадке. Сергей мыслями то и дело возвращался к Татьяне. К концу рабочего дня, он уже знал на память оба ее телефона.

После работы Сергей отправился пешком, чего давно не делал. Все было прекрасно: металлические стекла зданий, охапки цветов, опускающие любопытные головки из корзин, установленных на стилизованных под старину фонарях. Хорош был даже накрапывающий дождик, мерно нашептывающий невнятные стихи.

— Эй, красавчик, не промокни! — перед Сергеем остановилась нахально красивая девушка в перламутровой накидке с капюшоном, в которой дождь был не страшен. — Возьми мой зонтик, потом вернешь, только мой номерок забей в телефон.

— Спасибо! — улыбнулся Сергей. — Спасибо, что напомнили про зонт. Я сейчас куплю.

И он повернул к сияющему магазину. Его сбили с толку зеркальные витрины, гул голосов, стук каблучков, витающие запахи парфюмерии, легкая музыка. Сергей давно не был в магазинах, заказывая все необходимое по каталогам.

— Вам помочь? — откуда-то появилась тоненькая девушка-продавец с зеркально блестящими волосами и в строгой униформе.

— Мне нужен зонт.

— Разве в вашем телефоне не предусмотрена функция создания защитного поля? — с легким удивлением спросила девушка.

— Я хочу слышать дождь… как он стучит о зонт. Это красиво, — настроение Сергея не могли испортить ни неловкий вопрос, ни его глупая попытка объяснить свое желание.

— Простите, — смутилась продавец. — Нам иногда возвращают товар из-за того, что забыли о сходных функциях других вещей. У нас широкий ассортимент зонтов, — она подвела его к витрине. — Я думаю, вам подойдет этот, в мелкую клетку. Что-нибудь еще?

— Да, мне нужна одежда.

— Для работы, отдыха, для свидания?

— Для свидания.

— Сегодня поступила новая коллекция, просто изумительная. И еще я бы посоветовала купить одеколон из последней мужской серии… — голосок девушки мило журчал, и Сергей подумал, что она, возможно, тоже влюблена.

Рассчитываясь, он попросил доставить купленные вещи к нему домой. И проверил, сколько у него денег на карте. Оказалось достаточно, чтобы купить хороший дом для двоих. А ведь у него еще есть другой счет в банке.

Отойдя к окну, он набрал номер домашнего телефона Татьяны и с наслаждением слушал, как гудки разбиваются о тишину ее дома. Интересно, где стоит у нее телефонный аппарат? У Сергея было чувство, будто он коснулся воздуха ее квартиры. Надо позвонить еще. Ему хотелось услышать ее голос.

На следующий день Сергей заторопился в клинику, не выпив даже кофе.

Вчерашние контейнеры еще не ушли в работу. Сергей достал фотографию художника. Неприметный человек, глаза с прищуром и изогнутая левая бровь придают лицу легкую загадочность. Он что-то скрывал. Наверняка, изменял Татьяне. У Сергея неожиданно навернулись слезы.