Олег Дудко - Тройной капкан для Земли

С такими разносторонними мыслями Гейзер увидел открывшийся синий океан и успокоился. Его всегда привлекала мощь водной стихии, во-первых, это беспредельная сила, периодически перерастающая в девяти бальную мощь, а во-вторых, это просто красиво и наполняет спокойствием. Часть дороги проходила вдоль лагуны и сочетание зелени растений, синевы океана и золота песка только подчеркивало иллюзорность мига восхищения. Но за этот миг, чтобы его не разрушили, и он мог повторяться, Гейзер готов был бороться не только с земными врагами, но и инопланетными. А что такие будут, он даже не чувствовал, он это уже знал. Его яснознание в этот миг сказало ему, что игры становления закончились и что скоро придется принимать решения не только за себя и своих близких, а за многие миллионы людей. Такая ответственность выведет из равновесия любого, и Гейзер решил не углубляться в проблему и заблокировал мысли связанные с этим вопросом. И сразу почувствовал холодок давления на голову — это была попытка ведуна взять их сознание под контроль. Гейзер поставил защиту себе и товарищам и не стал разбираться, что из приведенного было предсказанием, а что наведенной дезинформацией. Это можно было сделать и в другое время, а сейчас необходима концентрация — ведун приступил к активным действиям.

Дистанция между машиной и ведуном сокращалась. Он находился где-то рядом с защитным полем, как раз недалеко от схрона, где первый раз Гейзер вошел в зону. Когда до встречи осталось километра полтора, Гейзер вдруг сказал:

— Останови!

— А что такое? — спросил капитан, нажав на тормоза.

— Ловушка.

— Что делать будем?

— Сейчас подумаю.

Гейзер не мог понять, что именно задумал ведун, но был уверен, что на дороге, где-то метров через триста сконцентрирована непонятная энергия. Можно было попробовать обойти, но границы поля могли быть большими.

— Давай выходи. Пустим машину вперед, только наше добро давай выгрузим, — наконец проговорил Гейзер.

Они быстро вынули вещи, и капитан, закрепив руль прямо, включил коробку на драйв. Машина плавно поехала по прямой дороге, понемногу удаляясь от ребят и приближаясь к непонятному месту. Джип въехал в опасную зону и резко замедлил движение, но продолжал двигаться дальше. Сначала не было видно никаких изменений, но, приглядевшись, Гейзер понял, что машина таит, как шоколад во рту. Ее очертания поплыли, она стала мягкой, но все еще продолжала двигаться, хотя колес уже не было. Машина двигалась на днище, вернее двигалось только днище, так как сверху все оплыло и стекло вниз: крыша, двери, крылья, капот, сиденья. Наконец от джипа осталась одна лужа, но и она скоро пропала, и ничего уже не напоминало о когда-то существовавшей машине.

— Красиво, — сказала Алена.

Сзади уже подъехал мини-вэн и агонию джипа наблюдали все вместе.

— И что будем делать? — спросил Дмитрий.

— Ведун ушел, — сказала Мелиссина.

— Да, он скрылся в зоне, и ловушки больше нет. Можно ехать, — подтвердил Гейзер и, подняв свои вещи, пошел к мини-вэну.

До защитного экрана они доехали без происшествий. Все быстро разгрузились и стали готовиться к переходу в закрытую зону.

Насколько себя помнил Болеслав, он всегда был один. Мать его умерла при родах, во всяком случае, ему так сказали, об отце он никогда ничего не слышал. Новорожденным его отдали в дальний острог, где жили староверы, их еще называли родноверы или инглиисты. Обитали староверы обособленно в глубокой тайге, не общаясь ни с кем кроме охотников, заходящих к ним, когда начинался новый сезон заготовки меха.

На воспитание его взял старый волхв, такой древний, что никто не помнил, сколько он живет. В остроге уже сменилось несколько поколений, а волхв с длиной седой бородой так и жил в своей избе на окраине. Его никто не любил, его сильно боялись, зная его колдовские способности. Вообще в остроге волхв: целил, предсказывал, заговаривал, колдовал, принимал роды, проводил обряды и делал все то, что обычные старообрядцы делать не умели. И вот к такому человеку попал на воспитание Болеслав. Потом ему рассказывали, что когда собрался совет, чтобы решить, кому отдать грудничкового младенца, встал ведун и сказал: «Теперь его имя будет Болеслав! Я беру его к себе. Я передам ему все свои знания и умру. Он заменит меня. Кто против?» Естественно возразить никто не решился, да и зачем. Не каждое поселение имеет у себя волхва и их никогда не трогали соседи, наоборот, иногда даже просили помощи у старца.

К двенадцати годам Болеслава стали называть ведуном. Он не умел читать и писать, он не знал, как устроен мир и не представлял, что где-то есть еще люди. Но он мог вылечить многие болезни, он знал, как принять роды и облегчить смерть, он мог превратить свое зрение в ястреба и увидеть мир с высоты полета, или в волка, и смотреть на жизнь леса изнутри. В пятнадцать он умел становиться почти невидимкой, передвигаться быстро и бесшумно, знал, как защищать себя и как нападать, но тренироваться ему не с кем было. Старый волхв уже не выходил из дома и почти все дела перешли к Болеславу.

Но в этот год случилась неожиданная встреча, как часто ее любят называть, роковая. В километрах пятнадцати протекала быстрая река, по которой иногда плавали любители байдарочного отдыха. Ведун развлекался, перевоплотив свое зрение в волка и заставив его бегать по лесам и полям. Неожиданно он выбежал на берег реки и увидел вдалеке дым от костра, что само собой уже было удивительно в необжитой тайге.

Волк осторожно подобрался к костру и увидел, что это девушка готовит еду на огне. Она было настолько красива, что минут пять Болеслав просто наблюдал за ней не зная, что предпринять. День был жаркий, и девушка была в купальнике, причем настолько открытом, что всю ее можно было рассмотреть с головы до ног. Конечно, он видел женщин у себя в остроге, а когда лечил, то и в обнаженном виде. Более того, принимая роды, он знал и разбирался в строениях их половых органов, но воспринимал это как работу, и никакого влечения это не несло. Здесь же он наблюдал девушку из другого мира, имеющую много отличий от его землячек, что его наблюдательный взгляд сразу заметил. Во-первых, она была с очень красивыми волосами, такого оттенка белых волос с цветными вкраплениями прядей он никогда не видел. Во-вторых, у нее не было волос ни под мышками, ни на ногах, и даже на лобке ничего не было, что просвечивалось под купальником. В-третьих, у нее были накрашены ногти на руках и ногах, и такого он еще тоже не видел.

Вдруг от реки пришел парень, несший в руке две большие рыбины.

— Вот, дорогая, как раз на уху хватит, да еще оду закоптить можно.

— Да, молодец! — обрадовалась девушка. — У меня уже вода скоро закипит. Может надо ребят позвать? Еды хватит.