Дэн Абнетт - Пария

Рядом с ним возникла вспышка мертвенного, грязно-белого с голубоватым оттенком света, она мерцала и росла на глазах. Пока она росла, другая вспышка появилась с другой стороны от него. Эти огни свидетельствовали о том, что кто-то телепортируется сюда.

Они увеличивались в размерах, покачивались в воздухе, а потом — приняли четкие очертания фигур. Воздух наполнил резкий запах озона и огни погасли.

Скарпак, Несущий Слово стоял слева от Блэкуордса. Второй космодесантник, родич Скарпака, появился справа.

— Мои клиенты прибыли ко мне, — сообщил Блэкуордс.

Космодесантники Хаоса ринулись вперед, чтобы схватить нас. Они двигались так же быстро, как Теке — но сами движения были иными. Они неслись вперед, словно прущие напролом танки, или разъяренные буйволы. Теке двигался с текучей грацией ядовитой змеи.

Лайтберн и я развернулись и побежали, стараясь оторваться от них, крича Лукрее и Шадрейку, вошедшим в помещение следом за нами, чтобы они сделали то же самое. Я уронила зрительное стеклышко, оно упало на пол — но у меня не было времени вернуться и подобрать его.

Лукрея увидела угрозу сразу, но Шадрейк был слишком поглощен своей болью и потрясением, чтобы отреагировать достаточно быстро. Скарпак на бегу ударил художника. Он просто отбросил его в сторону кулаком, даже не замедляя шага. Но удар был настолько сильным, а нанесший его кулак — таким огромным, что кровь и ошметки плоти брызнули на стену, а несчастный Шадрейк, когда то, что от него осталось, упало на пол, уже не был не только живым человеком, но и телом, представлявшим собой единое целое.

Еще одна яркая вспышка света — и на нашем пути материализовался третий Несущий слово. Мы были в ловушке между тремя Космодесантниками Хаоса.

Но внезапно к ним присоединился Теке Улыбчивый.

Не могу сказать, откуда он появился — разве что, из теней, сгустившихся в углах. Ужасный, воющий мотив, песнь смерти, рвался с его губ, когда он устремился к трем чудовищам, облаченным в алое. Его золотистые мечи располосовали воздух.

Ближайший к нам Несущий Слово, тот, что появился последним, повернулся, чтобы отразить удар. Он только начал поднимать свой болтер — а Теке уже оказался прямо перед ним. Воин Детей Императора, великолепный в своей розово-черной броне обрушил один из своих длинных золотистых клинков на плечо Несущего слово, отсекая руку напрочь. Пальцы отсеченной конечности конвульсивно стиснулись, грохнули два выстрела, пули пробили широкие дыры в стене позади нас, осыпав нас мелкими обломками кирпича. Второй меч Теке в стремительном диагональном ударе срезал примерно треть шлема Несущего Слова. Кровь и мозги фонтаном вырвались в воздух из разваленной надвое головы. Теке пинком отшвырнул тело поверженного Несущего Слово, чтобы не путалось под ногами.

Скарпак ждал его, вынув из ножен свой проклятый меч. Стычка была яростной, клинки сверкали, кружили и с лязганьем сталкивались в воздухе. Манера Скарпака вести бой была неистовой, почти звериной — но впечатляла. Своим единственным тяжелым мечом он ухитрялся отбивать молниеносные атаки парных клинков Теке. Другой Несущий Слово, кажется, хотел рискнуть и выстрелить в воина Детей Императора, но не сделал этого, опасаясь задеть своего командира. Он отбросил болтер, выхватил меч и бросился в битву. Теперь Теке противостоял двум противникам, по мечу на каждого.

Я никогда не видела поединка, подобного тому, что разворачивался передо мной. Все происходило слишком быстро, чтобы можно было уследить. От сверхчеловеческой скорости и реакции захватывало дух. Они были равны силой — и каждый удар, каждое парирование, сопровождались настоящей взрывной волной, которая едва не сбивала с ног каждого человека, оказавшегося поблизости. Схватка была поистине титанической, она вызывала в памяти мифы невообразимой древности. Она была подобна войне, которую вели боги до того, как решили сотворить человека.

Это походило на отблеск ужасной войны, Войны всех Войн, которая захлестнула звезды во время Ереси, великой Войны Примархов, охватившей огнем всю галактику.

— Пока они заняты, бежим, — поторопила я, и мы вместе с Лайтберном побежали к выходу из зала, таща за собой несчастную Лукрею. Она рыдала на бегу и была на грани истерики.

Мы были готовы лицом к лицу встретиться с Блэкуордсом и его людьми. Все что угодно было лучше, чем эта сверхчеловеческая бойня, развернувшаяся у нас за спиной. От нее поместье Лихорадка сотрясалось до самого фундамента.

Но в приемной не было ни малейших следов Блэкуордса, его куклы или его телохранителей. Парадная дверь была настежь распахнута, мы видели темную дорогу и жуткие черные деревья снаружи.

— Ничего не понимаю, — сказала я.

— Они сбежали, — произнес голос. — Они поняли, какую ошибку совершили, и сбежали.

Я резко развернулась, чтобы увидеть говорившего. Голос был мне знаком. Этот голос всегда имел для меня особое значение.

В общем, я не могла поверить, что действительно слышу его.

Она стояла в дверном проеме, ночная тьма обрамляла ее красное одеяние и накрахмаленный белоснежный апостольник.

— Скорее, Бета, дорогая, — произнесла Сестра Бисмилла. — Нам ни к чему оставаться здесь.

- Сестра? — начала и запнулась.

— Скорее. Скорее же, Бета, — произнесла она. — Давай, дитя мое. Нам нельзя терять времени. Веди своих друзей.

Сестра Бисмилла улыбнулась мне и распахнула объятия. Я побежала к ней.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я, обнимая ее.

— Моя работа, — она вздохнула. — Долг, который я исполняю. Но в твоем случае дело не в нем.

— В смысле? — не поняла я.

— Я наблюдала за тобой долгие годы, Бета, с тех пор, как ты была совсем крошкой. Поначалу предполагалось, что это временное задание — но стало постоянным, когда мы поняли, кто ты такая.

Я чувствовала себя окончательно сбитой с толку.

— О чем ты? — недоумевала я.

— Я говорю о том, что два десятка лет я присматривала за тобой и охраняла тебя, — произнесла Сестра Бисмилла. — но потом Зона Дня пала и я потеряла тебя из виду.

Она снова обняла меня.

— Я думала, ты погибла, Бета. Я люблю тебя, как дочь — и мне казалось, что именно моя небрежность привела тебя к смерти. Но мы искали тебя — и нашли.

— Кто это «мы»? — поинтересовалась я.

Она пообещала, что ответит на все вопросы. Жуткая схватка между Космодесантниками Хаоса, от которой дом трясся и со стен летела штукатурка, угрожала выплеснуться в приемную, где мы стояли. Несколько гипсовых пластин с гербами сорвались со стен и вдребезги разлетелись, ударившись о пол. Сестра Бисмилла повела нас к выходу, обняв меня за плечи. За нами следовал Лайтберн, старавшийся успокоить хнычущую Лукрею.