Анастасия Лик - Во власти притяжения (СИ)

– Нет, видимо что-то пошло не так в их расследовании. Проведём своё, не будем идти по заведомо неверному пути. Ступай, распорядись, чтобы ужин подали сюда, у нас много работы.

Доро кивнул, соглашаясь со мной. Нам предстояло за короткий срок изучить и проанализировать всё, что собрала моя предшественница.

Я устало потёрла глаза и выпрямилась, разминая затёкшую спину. Солнце село уже давно, и помещение освещали бледные магические лампы, в свете которых читать было тяжело. За окном барабанил дождь, а рядом, свернувшись клубком как котёнок, сопел Доро. Он держался до последнего, а после ещё делал вид, что обдумывает тяжёлую думу, прислонившись к стене, но быстро свалился на пол и крепко уснул.

Вытянула ноги и взяла в руки стопку карточек с записями, сделанными моей рукой. Ничего определённого, просто обрывки фраз, мыслей, но из всего найденного барахла, они были самыми ценными. Вот только понять их не представлялось возможным.

«Альфа разрушается ромом» – что это значит? Кто такая Альфа? Или что?

«Охота» – короткое слово, но оно повторяется несколько раз.

«Парниль оберегает ларец. Кто следующая?»

Парниль – первая жертва, но о каком ларце идёт речь? Почему она его оберегает? Следующая… следующая жертва?

Я раз за разом листала карточки и перечитывала, перечитывала… это писала я, в этом нет сомнения, моя привычка делать заметки на всём, что попадается под руку, бумага, книги, не важно, но это лишь заметки, чтобы прочесть и вспомнить.

«Дэфари готовы умереть во сне, зная, что проснутся» – а вот это интересно. Другая я разгадала орудие убийства? Некто проникал в сны и уже в них совершал убийство, а жертва умирала в жизни?

Догадки, это всё лишь догадки. Как проверить?

Поднялась, дошла до своего кабинета, пересекла его и вышла во внутренний дворик с магическим огнём. Надо бы лечь спать, отдохнуть, но, несмотря на усталость, сон не шёл. Мысли то и дело возвращались к Рагону. Как он просто отпустил меня, не спорил, не просил остаться, не спрашивал о причинах моего решения. Просто сказал, что обратного пути не будет и… всё.

Слёзы встали липким комом в горле. Хорошо, что дождь, он поможет отвлечься, а отвлечься надо обязательно. Потому я и пошла на этот шаг. Дома меня ждёт мой Рагон, настоящий, любимый и любящий, нужно скорее закончить с этим делом и вернуться, а нынешний его высочество связывает меня, замедляет.

Принятое решение было правильным… но тогда почему так больно?

Я лежала на песке с закрытыми глазами и наслаждалась прохладными потоками воды, ласкавшими мою кожу. Думать о Рагоне слишком тяжело, нет… необходимо заставить себя вернуться к делу. Обнаруженные документы, хотя и порадовали меня сперва, оказались интересными, но не более. Она догадалась, что убийство Парниль открывает серию, что будут остальные, даже список предполагаемых жертв составила, как она пришла к этому, другой вопрос, но суть в том, что её усилиями была найдена лишь одна улика – тот самый злополучный золотой лист. Всё. Остальное – лишь мысли, догадки и почему-то глубокое изучение иерархии Двора дэфари. Может быть, её волновало положение в обществе? Может оно имеет отношение к убийствам?

И письма с угрозами. Не много, всего три, но такое ощущение, что они присланы друг за другом, в короткий период времени, а после прекратились. Почему? Я не получила ни одного письма, а она целых три.

Рядом послышалось движение. Я приоткрыла глаза и увидела рядом свою сожительницу. Её полупрозрачное платье намокло и облепило роскошное тело, а огненные волосы ей очень шли.

– Ты не с Рагоном? – спросила я как можно беззаботней, но голос, упавший до комариного писка, выдал меня.

Нирэ пожала плечами.

– Я пошла разузнать, что у вас случилось, но Рагон был неразговорчив. Он работал и, как мне показалось, был рад видеть меня, позвал ещё Ксириль, странно, он уже давно не приглашал её к себе… – задумчиво пробормотала дэфари. Прошла ко мне, села рядом. – Мы любовались, как кто-то их гвардов пытался разбудить её Силу. Та притворялась, как могла, но глаза её были спокойны. Рагон разозлился. Он вообще был напряжён, думал о чём-то своём. Оставшуюся часть ночи провёл со мной, но… он не видел меня, забыл. Я просто лежала рядом, и когда была обнаружена, отослана домой, – закончила свою речь Нирэ.

Я закрыла глаза, чувствуя, что те защипало от слёз.

– Нирэ, скажи, а у нас во дворе много дэфи владеющих Силой призыва? – спросила я, чтобы отвлечься.

– Силой… призыва? Никогда не слышала о такой.

– Ну как же, а кристаллы на шпилях дворца. На них начертаны символы призыва, они регулируют погоду во Дворе.

– О, нет, Лани, – отмахнулась Нирэ. – Это вовсе не Сила, а просто знание. Этому учатся.

– Но король сказал, что символы, используемые мастером, известны лишь ему. Но если это общедоступное знание, то и символы должны быть если не одинаковыми, то узнаваемыми, – удивилась я.

– Да, но эта наука весьма неоднозначна и каждый мастер, изучив азы и основные символы, никогда не использует их в чистом виде. Каждый мастер добавляет что-то своё, уникальное, на то он и мастер…

– И много у нас таких мастеров?

Нирэ пожала плечами.

– Орки в этом преуспели, а у нас не знаю, есть ли вообще мастера. Мне не известен ни один.

– Орки говоришь…

Интересно, а Доро знает что-нибудь об этом?

– Нирэ, скажи, а тебе не страшно? Неужели тебя волнует лишь постель Рагона, а о том, что можешь стать следующей в списке убийцы не думаешь? – спросила я, поднялась с мокрого песка и села рядом с рыжеволосой дэфари. Она пребывала в приподнятом настроении, совершенно несоответствующем. Рагон погнал её со своего ложа, таких же как она убивают, а ей всё шутки шутить.

– Страшно? – задумалась Нирэ и надула губы. – Нет, страх неподходящее слово. И при нашем Дворе и при остальных постоянно проходят противоборства, дуэли по поводу и без. Слабые вынуждены защищать себя и пробиваться наверх, на наверху примечают только сильных. А я… да и не только я, другие прекрасные дэфари его высочества избалованы. Статус неприкосновенности и, конечно же, Сила истинной дэфари оберегают нас. А убийства… они волнуют, будоражат и возбуждают. Нашёлся кто-то, кто не испугался гнева Рагона, кто нашёл способ убить дэфари… да как! Во сне! Немыслимо.

Нирэ заулыбалась ещё шире, удивляя меня всё больше и больше.

– Признаться, я хочу с этим таинственным убийцей познакомиться… поближе.

– Поближе? – воскликнула я.

– Лани, ты ещё так молода, не понимаешь, а когда живёшь уже семьсот двадцать три года, чувство страха перед смертью притупляется.

Семьсот двадцать три?! Ого!

– Мне даже интересно, как это.

– С ума сошла, – покачала я головой. Интересно ей как умереть. А потом вспомнила заметку моей предшественницы «Дэфари готовы умереть во сне, зная, что проснутся». Неужели Нирэ не одинока в своих безумных суждениях, и встретившись со смертью во сне другие с охотой принимают её, чтобы удовлетворить своё любопытство? Но ведь сейчас уже очевидно, что дэфари именно убивают, а не умирают сами, да и связь между жертвами совершенно чёткая, чтобы следующая любовница Рагона, встретившись во сне со смертью начала сопротивляться. Или любопытство сильнее чувства сохранения?