Юрий Пивоваров - Архив Смагина

Один раз я все же позвонил Ивану и поинтересовался Машкой. Было бы странным, если бы я это не сделал. Я бы никому не пожелал попасть в историю, случившуюся с ней – да и со всеми нами – на озере и не думаю, что столь жуткое приключение осталось для неё бесследным. Иван пробурчал что-то невразумительное, из которого при определённых адаптивных способностях можно было понять одно: все ок. Про себя я также заметил, что со дня нашей злополучной для Машки, но благодатной для Виктора Фабриканта поездки прошло немало дней, но никто – ни он, ни я – ни разу не затронули конкретику происшедшего. Что там случилось?

У меня лично тогда возникло впечатление, что Машку схватило какое-то животное. Я гнал в тот момент эту дикую мысль, но она не хотела меня покидать. Когда Машка упомянула о водовороте, я вернулся из мира мистического в мир земной, но легче не стало. Какой водоворот на такой глубине? В озере, в стоячей воде! Но закрутилась вся эта история с попыткой поймать злодея, пытавшегося сломать Фабриканта, и было как-то не до этого. Но вопрос оставался. Впрочем, как и многие, многие другие.

Позднее наступил момент, когда пауза безызвестности, допущенная Иваном, стала просто неприличной и недружеской. Я вознегодовал. То ли Иван это почувствовал, то ли время пришло, как бы то ни было, он объявился. Мы встретились. Я полагал, что Глеб тоже примет участие в нашей беседе. Но, как пояснил Иван, наш «будущий великий писатель» не может присутствовать на рандеву, так как помогает Машке. Ей выделили в какой-то галерее кусочек стены, и она там устраивает экспозицию своих работ. Для столь ответственного процесса необходим был хотя бы ещё один творческий человек, обладающий грубой физической силой. Последнее в данном случае было более приоритетно, чем первое. Должен же кто-то таскать, сверлить, крепить, устанавливать… Глеб справится. У меня возникло резонное сомнение: если его состояние и, соответственно, поведение будут, мягко говоря, неадекватными, то заслуженный успех может обойти стороной нашу героиню. Иван никак не отреагировал на моё замечание, но и не показал, что оно совсем неуместное.

– С чего начать? – спросил Иван.

Вопрос был, скорее, риторическим, но я посчитал своим долгом отреагировать:

– Со всего!

И Иван начал говорить. Когда он произнёс: «В истории этой в отличие от палки, имеющей два конца, наличествует этих концов намного больше, и какой из них зацепить, дабы распутать эту пренеприятную, но весьма интересную историю, не смог бы сказать даже автор акульего узла. Жил–был Фабрикант, и тут появился тролль…» – я пришёл к двум выводам. Первый – надо набраться терпения. Второй – понадобится переводчик, и этот переводчик – я.

Итак, жил–был Виктор Фабрикант. Коснёмся только деловой части его биографии. И жил–был он не один. У него был партнёр по бизнесу, и как это всегда случается в период романтического старта, – дружба, полное взаимопонимание, планов громадье, стабильный рост и уверенный взгляд в будущее. Оптовая база, пара магазинов, долгосрочные IT-программы… Что ещё надо двум прагматичным полным сил людям? На этот вопрос каждый из них имел свой ответ.

Виктор полагал: союз аналитика (это он) и прикладника – мощная базовая посылка для движения вперёд. А тролль, его партнёр, имел иную точку зрения: каким бы ни был сильным Боливар, а одному скакать и веселей, и интересней. К тому же Виктор, по его мнению, вёл себя чрезмерно осторожно, проявлял не свойственную жёсткому времени мягкость и вообще показал себя в бизнес–экспансии недотёпой и слабаком.

Эти внутренние противоречия могли бы существовать в скрытом состоянии ещё долго: интерес превыше всего. Но однажды наступил переломный момент. Фирма попутно как сопутствующий проект получила права на неплохой земельный участок, куда и входило уже известное нам озеро. Финансовое положение уже позволяло ввязываться в долгосрочные проекты, и Виктор, исходя из этого очевидного факта, был «за». Тролль не разделял эту точку зрения, он не верил в устремлённые в будущее идеи и предпочитал «меньше, но быстро». Поупирался, а затем неожиданно согласился.

То, что случилось потом, серьёзно выбило Виктора Фабриканта из колеи. Тролль отправился на отдых в Крым и там погиб. Стоял на обрывистом высоком берегу моря в сильный ветер, упал, утонул. Труп искали, не нашли. Прошло несколько дней – ничего. Для Виктора это был удар. Во-первых, словно кусок сердца вырван. Во-вторых, бизнес уже несколько лет был настроен на тандем, и одному этот настроенный механизм было провернуть непросто. Но пришлось.

Может, здесь проявился рудимент юношеского романтизма, может, сыграла свою роль поверхностная религиозность, но Виктор за год, прошедший со дня гибели компаньона, ни разу даже не подумал о перерегистрации фирмы – покойник так и фигурировал в учредительном договоре. Юрист, финансовый директор фирмы, несмотря на недовольство Виктора, не раз заостряли внимание на непорядке в документах. Виктор сдался: делайте, что хотите.

Юрист суетился, направлял запросы, а потом остыл. И на перерегистрации не настаивал, объясняя самому себе своё бездействие очень просто: если нет трупа и бумаги о смерти, то человек считается пропавшим без вести; то есть никакая перерегистрация просто не состоится, да и, в конце концов, не его это, простого служащего, дело.

Иван замолчал. А я перевёл дух – нельзя так с переводчиками… Конфликт Виктора и тролля он описывал семнадцать минут (я засёк по часам), и слова «эмпатия», «катарсис» и «цугцванг » были самыми простыми. Я ожидал продолжения, однако Иван решил допустить лирическое отступление, которое я поначалу расценил как явный уход от темы и даже раннюю стадию склероза.

О недоброй славе озера я уже рассказывал. Эта слава не была такой уж яркой, чтобы о ней раструбили в печати, по телевидению. О ней, об этой славе дурной, можно сказать, просто поговаривали. Когда произошёл трагический случай с рыбаками – теми самыми, что утонули вместе с лодкой, Иван пришёл к выводу, что заняться этой темой желательно всерьёз, что и сделал.

Экспертиза, косвенные свидетельства показали – рыбаки глушили рыбу. И можно было предположить: лодка в силу различных причин «наехала» на место взрыва и, естественно, перекинулась. Так и предположили, так и записали, так и порешили. Закрыт вопрос. Но Иван поговорил с людьми, вдовой одного из погибших, с экспертами и не согласился с таким поспешным выводом. Сомнением своим он ни с кем не делился. И дело здесь не в том, что заряды, используемые рыбаками, были слабыми, а глубина – приличной. Произошла у него одна интересная встреча…

Встреча эта стала следствием изучения документов Виктора Фабриканта. В числе прочих был там и пакет бумаг по земельному участку. Со слов Виктора, планировалось там построить базу отдыха со всей сопутствующей инфраструктурой. Иван полистал папочку, сформированную в то время, когда у фирмы было два хозяина, и заметил: не хватает там основных типовых документов – заключений гидрологов и геологов. Могли потеряться? Конечно, могли, тем более, что проект, по сути, был заморожен.