Александр Лонс - Чужие ключи

— При наличии отсутствия упомянутых трат хочу тыщу евро в месяц, — не задумываясь, ляпнул я.

Тем временем погода понемногу начинала портиться. В воздухе чувствовалось напряжение и знакомое многим ощущение надвигающейся грозы, как сказали бы в сентиментальных романах девятнадцатого века.

— Все? — спросил Леонид. — Как там у Высоцкого? «Где б найти мне такую обитель, чтоб ни баб, ни вина, ни души, никого — только я».

— Это не у Высоцкого.

— Что?

— Это стихи Владимира Туриянского. Пародия на Высоцкого. Так что там про обитель?

— А больше у тебя никаких особых требований и желаний? Может еще что-нибудь эксклюзивное? — ехидно спросил Леонид.

— Ну, есть, конечно, — нахально и в тон ему добавил я, — Надо бы, чтоб не дергали меня, а я мог бы книжки свои спокойно писать, которые никому нафиг не нужны и которые никто, практически, не читает.

— И чем бы ты отплатил благодетелю, который все вышесказанное предложит?

— Ничем, кроме «спасиба» и верной службы.

— Давай.

— Что? — не понял я.

— «Спасиба» твое давай. Правда, кроме «спасиба» потребуется еще кое-что. Я же предоставлю все тобой ранее изложенное. Может и не совсем все, но почти. Ладно, потом обговорим, пошли в компанию, а то там что-то занятное сейчас рассказывают.

Но Леонид ошибся. Ничего особо занятного не рассказывали, просто Стэн ударился в нудные и малоинтересные воспоминания о недавнем разводе со своей молодой женой. Что ж, ее можно понять. Я был с ней немного знаком. Симпатичная, вполне спортивная молодая женщина и Стэн — пузатый и лысый. К тому же, не столь уж богатый и ничего от будущего не ожидающий. Разве что комплекс сердечно-сосудистых заболеваний и аденому простаты в качестве бесплатного приложения. На что другое рассчитывал Стэн, пару лет назад женившись на своей иногородней аспирантке, можно было только вообразить.

Дальнейший вечер оказался скомкан. Где-то далеко уже начало погромыхивать, гости совсем расслабились, а потом стали откровенно дремать. Стэн объявил вечеринку закрытой, и присутствующие разбрелись по своим раскладушкам — всем жутко хотелось спать.

Как только мы улеглись, где-то рядом ударила ярчайшая молния, а через секунду раздался необычайно сильный гром. Помнится, в сочинениях начальной школы нас доводили выражениями типа «гроза разразилась». Нет, чтобы сказать «грянула» или «ударила», а то непременно «разразилась». Чуть ли не половина класса написала это с ошибками. В ту ночь первая в этом году гроза именно разразилась, ничего иного даже не приходило на ум. Гроза была такой мощной, что проснулся давно забытый животный страх перед этим природным явлением. Казалось, молния вот-вот ударит прямо в крышу и, несмотря на обещанный Стэном громоотвод, подожжет коттедж или разметает его к чертовой бабушке. Начавшийся ливень хлестал, не ослабевая, около часа. Потом дождь стал понемногу изнемогать, и я, убаюканный его стихающим шумом, незаметно заснул.

Под самое утро почему-то приснился мне славный город Рио-де-Жанейро. Ну и какого черта? Никогда я там не бывал, и даже не хотел бывать. Знаю, что есть такой город в Бразилии. Знаменитая Капа-Кабана, Атлантика, тропический морской воздух. А еще туда намеревался эмигрировать Остап Бендер, но так и не доехал, по всему судя. Еще с детства помню: «полтора миллиона человек, и все поголовно в белых штанах». И вот, ни с того ни с сего — Рио-де-Жанейро. Какие-то широкие проспекты, пальмы, умеренное количество небоскребов, океан вдали, море… или бухта? Никого в белых штанах, правда, не видно. Известная всему миру гора — «Сахарная Голова». А на другой горе огромная фигура Христа Искупителя, растопырившего руки над городом. И какая-то молоденькая изящная сильно темнокожая девушка, с которой я иду по улице, с восторгом доказывает, какой это хороший город — Рио, и как гнусна и отвратительна моя Москва. Потом лежу я с нею на песке пляжа, а «шоколадка» все говорит: «Ну, давай, признавайся, ведь Рио лучше Москвы? Ну, слышишь?» Тут начинаются какие-то тупые толчки, как при землетрясении, а моя темнокожая спутница все никак не унимается: «Ну, давай же, давай! Давай, слышишь?» — говорила она почему-то грубым мужским голосом. Да что мне Москва? Признаю. «Шоколадка» аж расцветает вся. На том и проснулся. Рядом с моей раскладушкой стоял Стэн и повторял:

— Давай, слышишь? Ну? Вставай! Хорош дрыхнуть. Соседа моего убили, — грубо твердил хозяин дачи, стуча ботинком по ножке моей раскладушки. — Подъем!

— Леонида что ли? — спросонок спросил я.

— Почему обязательно Леонида? Жив и вполне здоров наш Леонид. Другого соседа, его с нами не было вчера. Кличка у него в нашем кругу — «Рио», поскольку иногда он подрабатывал на фирме с соответствующим названием. Поднимайся давай, скоро сюда полиция из района приедет. Ты последний, кто еще не проснулся.

Я встал и кое-как привел себя в порядок. Несмотря ни на что, спать хотелось невероятно.

Оказывается этого Рио, соседа, которого в миру звали Владимир Антонович, во время грозы почти в упор угрохали из, скорее всего, помпового ружья заряженного картечью. Поскольку гром гремел часто, выстрела никто из нас не заметил. А ведь могли бы — все-таки гром, и ружейный залп — звуки разные. Короче, день предвиделся тяжелый и неприятный.

Вся наша невеселая компания собралась в столовой. Говорить категорически не хотелось, а в качестве завтрака Стэн подавлено предложил холодный сок, пухлые булочки и остатки вчерашней закуси. Ни кофе не было, ни чая.

— Мы не особо дружили, просто здоровались, — зачем-то оповестил своих гостей Стэн. — Он, сосед мой, вообще вел скрытный образ жизни, чем сейчас занимался, на что существовал — никому не говорил. Возможно, даже прописан тут: свет по ночам у него горел практически всегда. В первом от въезда и крайнем у дороги доме обитал.

Пока ждали ментов, наш хозяин поделился информацией. Проснулся он первым, чуть ли не сразу после рассвета. Оценив похолодание, Якин задумал сделать похмельным друзьям неожиданную приятность: растопить камин. Гости еще пребывали в объятиях Морфея, когда Стэн обшарил все, что можно, но ни спичек, ни жидкости для разжигания каминов так и не обнаружил. Вчера надобности в огне не возникало, — еще сохранялось летнее тепло, ничего зажигать не требовалось, да и в проводах текло электричество. Однако ночная гроза принесла резкое похолодание. В довершении проблем вырубилась подстанция в соседнем селе, электричество пропало, а резервный дизель Стэна не работал в силу отсутствия нужного горючего. Не желая беспокоить гостей, чтобы спросить зажигалку, и даже не пытаясь колдовать с прикуривателем машины, Стэн решил отправиться за спичками к ближайшему соседу по «деревне» — Владимиру по кличке «Рио», мимо ворот которого мы проезжали вчера. Почему он не обратился к тому же Леониду, я не понял, — тоже не хотел будить, видимо.