Станислав Рем - Пропавшая экспедиция

Лёшка похлопал себя по карманам, после чего громко обратился к Рыбакову:

— Санёк, у тебя сигарет не будет?

Тот отрицательно покачал головой.

— Жаль. — Донченко положил руки на бёдра и, повернувшись всем телом на север, ещё более громко произнёс:

— А у вас, товарищ, случаем, закурить не найдётся?

Несколько секунд над лесом висела тишина. После чего из-за самой широкой сосны раздался мужской голос:

— Мы чужим не даём.

— А своим?

— А чем докажешь, что свой?

— Я, может, для вас и чужой, — отозвался Донченко, одновременно кивая в сторону майора. — А вот он родной племяш «профессора». Сын его старшего брата. Санёк, покажи дяденьке «ксиву», пусть убедится. Оптика есть?

— Найдётся.

Майор осторожно вынул из кармана удостоверение личности, раскрыл его и вытянул руку в сторону леса.

— Вроде точно свои, — послышалось из листвы. — А где остальные?

— На Гилюе. Отвлекают на себя ваших охотничков.

— И не жалко девчушку? — за деревом явно ещё не доверяли гостям.

— Пока вы на свободе, ни Вике, ни мужикам ничего не будет. — Теперь заговорил Сашка, пряча «корочки». — Максимум используют для торга с нами.

— Нельзя недооценивать противника. — Из-за дерева явно не хотели выходить.

— Противник ещё не знает, что мы здесь. — Донченко с силой прихлопнул комара на шее. — Думают, мы в местном отделении милиции. Но скоро поймут, что их провели. Выйдут на старика, который доставил нас к вам. Он привезёт их — своя шкурка ближе к телу. Так что времени, чтобы исчезнуть отсюда, у нас край как мало. Ещё вопросы есть?

— Последний. Рыжий с ними?

Донченко с недоумением посмотрел на майора:

— Что за хрень? Какой рыжий?

Но Сашка вмиг сообразил, о ком речь.

— Следователь Гаджа Константин Иванович убит несколько дней назад. В Южно-Сахалинске. Дорожно-транспортное происшествие. — Сашка облизнул пересохшие губы. — Я не знаю, кто вы, но нам лучше поскорее отсюда убраться. А заодно начать доверять друг другу. К вашему сведению, ваши, а теперь уже и наши враги, захватили жену профессора Урманского Александра Васильевича. Это имя вам должно быть знакомо. Теперь зависит от нас и от вас, когда её освободят. Итак?

Сашка напряжённо ждал, что будет дальше. Тишина висела ещё с минуту. После чего ветки кустарника, что рос близ сосны, раздвинулись и на поляну вышел немолодой, но достаточно крепкий, жилистый мужчина, лет семидесяти, в потёртом защитном комбинезоне, с биноклем на шее и двустволкой в руках.

— Что ж, — незнакомец настороженно бросил взгляд по сторонам, но никакой опасности вроде не заметил, — придётся довериться. Как вижу, иного пути нет.

Донченко слегка приподнял руки:

— Опустите ствол. Кроме нас, никого нет. Мы действительно от Дмитриева. Он, как вы убедились, майор Рыбаков. Я — опер Алексей Донченко. Из той же Благовещенской управы. Которую достали ваши московские друзья. А кто вы?

— Я? — Мужик всё-таки ещё разок осмотрелся по сторонам. Опасности действительно не наблюдалось. Если бы его хотели схватить, уже сто раз бы это сделали. Взгляд старика вновь устремился к молодёжи. — Я Владимир Сергеевич Савицкий.

— Приятно познакомиться, — спокойно сказал Донченко и уже хотел было протянуть руку для приветствия, как вдруг услышал из-за спины охрипший голос:

— Не может быть! — Сашка с трудом проталкивал слова. — Этого просто не может быть! Вы же…

— Покойник? — Старик усмехнулся. — Вот теперь я вам действительно верю. Нет, молодой человек. Я жив и пока, как видите, здоров.

— И что всё это значит? — Лёха почесал себя за ухом. В подобной обстановке полного непонимания ему бывать ещё не доводилось.

— А то, — голос Рыбакова немного окреп, — что перед нами один из членов пропавшей экспедиции. Точнее, самый младший её участник. Володя Савицкий. Выпускник БГПИ 1969 года, который так и не получил диплома. Пропал летом того же года.

Бирюков внимательно прочитал рапорт Щетинина. Потом прочитал его вторично. А после и в третий пробежал по нему взглядом.

— Уверен, что сработает? — полковник ладонью припечатал к столу документ.

— Полностью, — отозвался сидящий напротив начальства подполковник. — И главное, соблюдём законность. Чин чинарём!

Бирюков погладил рапорт Щетинина:

— А с чего ты такой довольный? Ишь, харя в улыбке расплылась. Бабка надвое пошептала, как оно будет, а он уже радуется.

— Бабка — не знаю. А вот дед уже шепчет. Саньке с Лёшкой.

— Неужели нашли? — встрепенулся полковник.

— Так точно. — СЧХ обнажил в улыбке пожелтевшие от табака зубы. — Савицкий. Самый младший из экспедиции Дмитриева.

— На каком основании выкрали жену профессора?

— Зачем же так грубо? Теперь, думаю, Щетинин станет более сговорчивым. И отзовёт Дмитриева из района.

— Мы же приняли решение не мешать поискам.

— Не мы приняли, а вы. Лично. Я же пересмотрел нашу позицию.

— И потому решили пойти на незаконные действия?

— На данном этапе это вынужденная мера.

— Вы понимаете, что в таком случае мы идём против государства, в лице того же самого Щетинина? Теперь на нас всех собак спустят!

— Не спустят. Если бы хотели спустить, давно бы это сделали.

— Вы превысили свои полномочия!

— Ни в коей мере. Мы потеряли трёх бойцов. Жена профессора — небольшая компенсация за моральный ущерб.

— Вы что, хотите…

— Я хочу выполнить поставленную задачу в срок и качественно. И какими средствами я это сделаю, позвольте решать мне. Всего доброго!

Сначала Донченко заставил группу спуститься вниз, к Зейскому морю, зайти в воду и протопать в ней с полкилометра в сторону Гилюя.

— Думаешь, они с собаками? — метров через двести, с трудом переводя дыхание, высказался майор. — Может, хватит воду толочь? Пошли по берегу.

— Они и без собак нас прекрасно вычислят, если сейчас выйдем на берег, — аргументировал опер, постоянно прислушиваясь к звукам, доносящимся со стороны водохранилища. — Кругом песок. Нужно добраться до камня.

Лёха спросил Савицкого:

— Вы как? Сможете дальше идти? А то, может, давайте понесём вас?

— Я, молодой человек, — старик, согнувшись, с трудом перевёл дыхание, — в своё время чемпионом Москвы был по кроссам по пересечённой местности. Сейчас, конечно, уже не то, но по утрам по десять километров бегаю. Так что не беспокойтесь. — Савицкий зачерпнул ладонями воду, ополоснул лицо. — Ну что, молодёжь, в путь?

Спустя час троица уставших людей выбралась к излучине, где Гилюй впадал в Зею. Лёха кивнул на берег:

— Галька. Идти осторожно, чтобы сильно не вдавить камни в почву. И сразу в лес. — Донченко обернулся. — Ветки не ломать. Если какая зацепится за рюкзак — тихонько вернуть на место.