Евгений Филенко - Энигмастер Мария Тимофеева

– Возможно, – сказал подошедший Фазылов. – Но я рассчитываю на то, что Яровой и Антонов придумали какой-нибудь способ продержаться на три часа дольше, чем позволяют ресурсы.

– Это было бы чудом, – произнесла Маша укоризненно.

– Чудеса случаются, – сдержанно сказал Фазылов.

– Как часто они случались в вашей богатой биографии? – спросила Маша.

Фазылов иронически усмехнулся, а затем взглянул на нее жестко и прямо. Теперь он выглядел особенно грозно. Такого одень в кольчугу, вскинь на кряжистого конька, и он завоюет Великую Степь. «Надеюсь, ему не взбредет в голову меня стукнуть», – быстро подумала Маша.

– Нечасто, – наконец произнес Фазылов.

– А теперь, милая девушка… – Вараксин деликатно, но в то же время непреклонно начал выпроваживать ее прочь.

– Я вам как раз чудо и предлагаю, – сказала Маша, поджав губы.

– Не надо нам ваших чудес, – немедленно сказал Фазылов.

Но Маша продолжала настаивать:

– Я знаю, как выгадать те несколько часов, что у вас в дефиците. И даже больше, – она сосредоточилась и добавила в свой игрушечный голосок максимум убедительности. – Я – знаю.

– Откуда вы только беретесь на мою голову, – тяжко вздохнул Вараксин. И вдруг свирепо зарычал: – Домой! К мамочке! В куклы играть!

На них все оглядывались.

– Олег Петрович, так нельзя, – воскликнул из своего угла Витя Гуляев. Голос его предательски дрожал. – Хотя бы выслушайте прежде!..

– Цыц! – рявкнул Вараксин. И напустился на бедного Гуляева: – Вы почему здесь? У вас смена закончилась? Вот и ступайте отдыхать, а то будете завтра дрыхнуть на посту…

– Когда такое было? – обиделся Гуляев.

– Олег, – вдруг промолвил Фазылов спокойно. – Все равно мы никак не можем повлиять на ситуацию. Мои ребята будут лететь к Марге семь часов. Почему бы не уделить этой девочке несколько минут?

– Уделишь одной несколько минут, тут же появятся другие! – огрызнулся Вараксин, хотя уже и не так агрессивно. – Не успеешь оглянуться, как вокруг тебя уже водят хороводы астрологи, хироманты и экстрасенсы!..

– Я энигмастер, – сказала Маша отчаянным шепотом. – Коль скоро вы обратились ко мне за помощью…

– Не помню, когда такое было, – отчеканил Вараксин.

– Вы сами пригласили меня на совещание, – рассердилась Маша. – И позволили задавать вопросы! – Голос ее окреп. – По правилам Тезауруса это равнозначно официальному обращению к энигмастеру за помощью.

– Не знаю я ваших правил… – пробурчал Вараксин, совершенно уже по инерции.

– Для Тезауруса это несущественно, – произнесла Маша с напором. – Я собрала информацию, провела анализ ситуации. И вполне готова высказать свои рекомендации. За которые, между прочим, несу ответственность не меньше вашей. – Холодея от собственной дерзости, она перешла на чугунный канцелярит. – Вам также следует знать, что мои выводы, в особенности если вы к ним не прислушаетесь, будут обязательно проверены экспертами Тезауруса. Если они окажутся обоснованными, факт вашего уклонения от сотрудничества будет предан гласности.

– И что? – сердито осведомился Вараксин.

– Ваша профессиональная репутация будет разрушена. – Маше ужасно хотелось захныкать и убежать куда глаза глядят. Но она умела дрессировать своих внутренних трусливых крольчат, ее научили этому в Тезаурусе. К тому же, чем меньше оставалось шансов на отступление, тем сильнее она утверждалась в собственной правоте. Придав лицу отсутствующее выражение, она закончила черствым голосом: – Вы будете виноваты во всем плохом, что случится.

– Это угроза? – спросил Вараксин, набычившись.

– Речь идет о спасении людей, – удивилась Маша. – А вы бог весть о чем думаете!

– Тезаурус… – произнес Фазылов раздумчиво. – Серьезная контора. Но вот зачем туда берут детишек?

– Мне двадцать четыре года! – обиделась Маша. – Я чуть младше Лермонтова и намного старше Галуа! Какое это имеет отношение к нашей проблеме?

– Из простого любопытства: что вы предлагаете? – спросил Фазылов, усмехаясь.

– Я уверена, что Яровой и Антонов живы, – твердо, как на экзамене, проговорила Маша. – Что они находятся неподалеку от куттера либо внутри него и ждут помощи, – заметив, что Фазылов шевельнул губами, она упреждающе вскинула ладошку. – Пожалуйста, не перебивайте. Мы должны привлечь их внимание к бортовому приемнику…

– Покричать в мегафон? – ввернул Вараксин.

– Сигнал «свой-чужой», – тихо промолвил Витя Гуляев.

– Ах да, – сказал Фазылов с деланным равнодушием. – Кто же помнит такие мелочи!

– Я помню, – мстительно заявил Гуляев.

– …а затем, – продолжала Маша, – передать по экзометральной связи директиву в форме, исключающей возможность ее неисполнения. И повторять эти действия до того момента, как ситуация разрешится тем или иным образом.

– Что еще за директива? – нахмурился Вараксин.

– Смысл ее таков: люди должны покинуть поверхность Марги и на куттере совершить перелет на одну из соседних планет. Вячеслав Иванович Огневец говорил, что сейчас парад планет. Гравикуттер преодолеет расстояние часа за два-три. Там они должны высадиться в точке с координатами, соответствующими Чаше Сократа на Марге.

– Бред какой-то, – сказал Вараксин досадливо.

– Несомненный бред, – согласился Фазылов. – Деточка, как вас… Маша, в звездной системе Шастра несколько планет. Которая из них предусмотрена в вашем нелепом сценарии?

Маша сложила руки за спиной. Это придало ей вид подпольщика на допросе. На самом деле она украдкой прогоняла на пальцах считалочку.

«Вышел робот из тумана… вынул лазер из кармана…

Антара или Надидхара?

Там есть еще какие-то небесные тела, но они мне неинтересны. Они слишком удалены в этом так некстати приключившемся параде планет.

Ирулкары во всех своих закидонах все же сохраняли некую видимость системного подхода.

Надидхара или Антара?

Буду резать и кромсать…

Но между Гугиштой и Сарангой, помнится, был еще пояс астероидов. Это серьезное препятствие. И, вдобавок ко всему, отклонение от экспериментальных стереотипов. Но ирулкаров это не остановило.

К тому же, на Антаре есть атмосфера. Которая, увы, не пригодна для дыхания. Зато много-много воды. Опять же, не нашей родной аш-два-о, а какого-то местного химического соединения, сохраняющего в заданных природных условиях жидкое состояние. Суши там очень мало. В общем, условия неблагоприятны, с позиций выживания ничем не предпочтительнее Надидхары. Но все же это лучше, чем сильно разреженная газовая среда и серые пески.

…Выходи, тебе плясать».

– Антара, – сказала Маша.

И похолодела от внезапного озарения и ужаса.

Она ошиблась.

Проклятая считалка ее подвела.

«Надидхара – голый камень, местами присыпанный крупным песком. Черным, а иногда серым. Газовая оболочка ничтожна. Ни намека на биосферу, не говоря уже о водных пространствах.