Владимир Романовский - Полезный Груз

Неизвестно, смогут ли они крутилку остановить, а если остановят – смогут ли снова запустить. В прошлый раз запустилась чудом. Без крутилки не будет гравитации, а до хутеня еще пилить и пилить, и не хотелось бы в дополнение к уже имеющимся проблемам, неприятностям, болячкам, страхам иметь невесомость и потерю мышечной и костной массы и, возможно, выпадение оставшихся зубов и волос. А также потерю оранжереи, в которой без гравитации ничерта не растет, сколько не удобряй. Вопрос – стоит ли риск невесомости на три месяца проверки матерника в узле связи возле крутилки – поскольку с большой уверенностью можно сказать, что это именно матерник грохнул, а не проводок отделился от клеммы. Дело в том, что запасные матерники остались на Ганимеде, и виноват в этом именно он, Грейви. А остальные выжившие ничего не знают, даже прикрученный к стояку в своей каюте капитан. Начнут спрашивать – куда делись запасные. И обязательно заподозрят. И так всю жизнь. Всегда Грейви в чем-то подозревают.

С крутилкой вопрос решился сам собой – Грейви специально медлил. Кларетт полезла на выход, Юридиси выключила. Ровное гудение крутилки нарушилось, забасило, погустело. Грейви заспешил к люку, распахнул его, и втиснулся в узкий тоннель. Гравитация убывала быстро, и вскоре Грейви пришлось вспоминать и подготовку, и время, проведенное на Ганимеде. Несколько раз он ударился головой о стену тоннеля, затем выронил все отвертки и долго не мог их поймать. В конце концов он добрался до поворота, отворил люк, и вырулил к матернику. Отомкнув дверцу, он с огромным облегчением увидел свешивающиеся с панели два проводка. Подсоединив паяльник, он поставил проводки на место и передвинул фуз. Мигнули контрольные лампочки.

– Рубка, говорит Жерве. Рубка, откликнись.

– Починил? Ну молодец! – удивленно откликнулась рубка голосом Юридиси.

В этот момент на панели что-то щелкнуло, сверкнула искра, и связь исчезла. Ругаясь сквозь зубы, холодея, Грейви осмотрел панель. Нет, ему определенно везло сегодня! Ничего страшного! Сгорели шесть предохранителей сразу – и черт с ними! В кладовой этих предохранителей – тонна. Нужно добраться до кладовой, вытащить предохранители, вернуться, и вставить.

– Нет, не починил, дура толстожопая, – объяснил Грейви потухшей панели. – Но скоро починю, чтоб тебе лопнуть, блядища, хонница.

Мелочи это все. Главное – мне двадцать шесть, и у меня стоит хуй. Я уж думал – прощай будущее. А тут вот какое дело. Мы это обсуждали, обсуждали … с ребятами … И что же – Дубстер оказался прав. Не у всех, не всегда, но у многих зависит всё от Солнца. Как далеко от Солнца. Незаменимый источник примоэнергии. На Земле меня ждут два миллиона звякалок, настоящих, вечноразменных, обеспеченных – и свобода. Куплю себе хутень в теплых краях, у прибоя, и переебу всех женщин в округе. Чтобы каждую неделю была новая женщина. Или две женщины. Всех возрастов и рас, всех телосложений, всех типов. Жрать буду только самое лучшее, пить тоже.

Однако нужно чинить, чинить … Починю, починю. Главные трудности позади. Я герой и спаситель суверенной страны и ее друзей. Во имя благосостояния человечества обеспечил я идиотов топливом на год вперед. Правда, есть одна заминка – капитан сидит там у себя, связаный. Все записывающие устройства у него в каюте я вывел из строя в самом начале заварухи. Это было необходимо, иначе мы бы все погорели. Капитан до Земли не добирается. Мы держим его на тот случай, если он нам понадобится в качестве технического консультанта. Так мы решили, не сговариваясь. А потом пошли спать, и проспали двое суток, и проснулись в полной апатии. Мы и раньше были в полной апатии, но какие-то промежутки наличествовали, когда нужно было что-то делать, и воля к жизни нас будила. А потом снова проваливались в апатию.

Грейви пихнул отвертку в кожух на поясе, развернулся, ударился плечом о стену, чудом избежал таранного удара лбом в панель – удар этот повредил бы ее перманентно – и нырнул вниз, к люку.

***

Кларетт очень тщательно, как учили, натянула, приладила, пригладила, застегнула, засупонила, задраила белый скафандр. Проверила, как учили, мунштук, подачу кислорода, прожектор. Проверила трос на поясе. Все элементы экипировки отозвались безупречно. Кларетт присела у двери и стала ждать, когда остановится крутилка. Она совершенно забыла, что когда крутилка останавливается, начинается невесомость. Начавшаяся невесомость слегка ее шокировала. В паху разлилось тепло. Если так будет продолжаться, подумала Кларетт, из меня вся кровь вытечет. И я стану бледной как белые люди, а глаза станут прозрачные, и я буду всех пугать в темноте.

С первого раза люк открыть не получилось, и Кларетт, неловко зацепившись за створку и дернувшись, отплыла от люка метров на пять. Вспомнив инструкции поведения в невесомости, она снова приблизилась к люку, осторожно его отворила, и заползла в трубу. Проследовав до поворота, Кларетт повернула налево, потом вспомнила, что нужно поворачивать направо, развернулась, и вскоре уперлась руками и лбом в люк выходной камеры.

Сперва она нашла кольцо, за которое следует цеплять трос. Зацепила. Затем, точно следуя инструкциям, нажала нужную кнопку (оранжевую) и повернула рычаг (белый). И стала ждать. Насосы напряглись и высосали из камеры воздух. Скафандр среагировал увеличением давления. Затем прошло еще двадцать секунд – ровно двадцать – и выходная створка поехала влево. Кларетт перепугалась, хотя все было, вроде, правильно. Осторожно оттолкнувшись, она доплыла до выхода и, держась за край створки, выпросталась в открытое пространство.

Невероятное множество очень ярких звезд, очень красиво. Освещенная этими звездами поверхность нашей кастрюли. Вон пропульки, рядком, вон грань крутилки, а дальше – прицепом – груз. Темная поверхность.

Кларетт проследовала к корме, держась за скобы в корпусе. Затем повернула налево – там была дорожка из скобок, и первый ряд креплений тросов. И вот одиннадцатое крепление. Она еще раз убедилась, пересчитав крепления, показывая на каждое из них рукой.

Кларетт отстегнула от бедра кейс с магнитным дном и поставила на поверхность. Открыла. Вынула ключ, подключила с питанию. Простукала крепление.

Трос держался прочно, закрепленный в глубине обшивки. А вот напрявлялка, у самой поверхности, сильно пострадала. Четыре болта вырваны с корнем, клочья металла торчат в разные стороны. Кларетт вспомнила, что это очень опасно – рваный металл. Порежешь скафандр – умрешь. Но она не испугалась. Ей ведь не велели резать скафандр. Вот она и не будет его резать. И не умрет.

Работая кусачками, плоскогубцами, отверткой, и ключом с элетропитанием, Кларетт привела повержденное место направлялки в приемлемый вид. Затем вытащила из кейса электроклепалку, прицелилась, и поставила ее точно над центром направлялки. И нажала пуск. Почувствовав коленом вибрацию, Кларетт отвела рычаг клепалки в сторону и отодвинула аппарат. Получилось очень красиво, ровно. Удовлетворенно кивнув самой себе, Кларетт передвинулась к следующей направлялке – двенадцатый трос.