Влад Полевой - Протокол «Шторм»

– Односторонний приемник, – с готовность пояснил он, разом ответив на все вопросы. – Еще одни проект смежных межмирных конструкторских бюро. Работает в одном направлении, как ответная часть. Без основного передатчика не более чем простое железо. Работает по следующему принципу: если встроить в основной передатчик определенную частоту вещания или уникальный идентификатор устройства, то сама передача будет осуществляться персонально на него. В данном случае сам энергетический импульс не важен, также как и количество потраченной энергии, в случае с подобной технологией минимальное.

Далее все просто. Делается запись, с занесенным в нее идентификатором с одной стороны и способом инициализации с другой. Как только ответная часть инициализируется, происходит точечный выброс.

– А если проще? – Танк недовольно покачал головой.

– Да тут проще некуда. – Байт нервно дернулся. – Голос, что ты слышал, это запись. Основной импульс может происходить откуда угодно. Технология положена в вариант инновационной разработки Протокола «Шторм».

– Протокол «Шторм»! – воскликнул Пашка, однако здоровенная лапища Танка закрыла ему рот.

– …вещание происходит сразу на все приемники в радиусе трех-пяти реальностей, если таковые за идентификатором имеются, – продолжил Байт, казалось не заметив реакции Кочеткова. – А в качестве инициации было твое присутствие. Скорее всего, по рисунку голоса.

– То есть Ивашка мог реально выйти на связь и попросить о помощи?

Танк хрустнул костяшками пальцев и выжидательно взглянул на Байта, на что тот утвердительно кивнул.

– Мог, – кивнул он. – Еще как мог.

– А можно определить, откуда пришел сигнал?

– Можно, но сложно. – Специалист по вооружению с сомнением взглянул на передатчик, зажатый в ладони. – Вещание может происходить как из другой реальности, так и из подвала соседнего дома. Четкий след-прокол проследить можно, но не с нашим оборудованием.

– А с каким? – напрягся Кочетков.

– На площадке переброса есть, – пожал плечами Байт. – Можно попросить Градского, однако сейчас к оборудованию доступа нет. Московское начальство сняло со всех сотрудников доступ.

– Но там же Ивашка, и он просил о помощи, – напомнил Танк, однако вновь завопил дверной звонок, и Кочетков вынужден был выпасть из разговора.

Третьей появилась Кали, и Пашка даже обрадовался тому, как она к нему отнеслась.

– А, это ты, дефективный, – хмыкнула оперативница, смерив Пашку иронично-презрительным взглядом. – Выбрался-таки?

– Ну, это хотя бы честно, – довольно кивнул Пашка.

– Чего?

– Проходи, там все узнаешь.

Пашкин рассказ затянулся до поздней ночи. Сначала он рассказывал нехотя, умом понимая, что его пояснения несвязны, путанны и могут казаться бредом, однако потом увлекся и в красках описал битву в ангаре, где пришлось лишить головы человека без лица, а затем и погоню в парке, свое состояние азарта и дурмана в голове, а также внезапное воскрешение своей проекции.

Но тут вновь раздался звонок в дверь, и все присутствующие вопросительно переглянулись.

– Вроде все на месте. – Пашка с удивлением обвел собравшихся взглядом.

– Ты кого-то ждешь? – Танк настороженно приподнялся и потянулся рукой под куртку, где у него почти наверняка было припрятано оружие.

– Нет вроде, – Кочетков растерянно развел руками, а дверной звонок уже захлебывался, разнося свои отчаянные крики по всей квартире.

– Ладно, – Танк кивнул Кали: – Подстрахуй, – и, шагнув в сторону коридора, на секунду задержался. – Все готовы?

– Все. – Пашка перевел взгляд сначала на напряженную фигуру оперативницы, готовой в любой момент перейти к активным действиям, потом на Байта. Специалист по вооружению, решив, видимо, что без его непосредственного участия тут точно обойдутся, благоразумно переместился с дивана на стул около шкафа и теперь посверкивал оттуда глазами, кривил в нервной судороге рот и пребывал в ожидании.

Танк кивнул и щелкнул входным замком. На секунду в квартире повисла зловещая тишина, а затем раздался удивленный голос здоровяка:

– Это же надо, какого к нам дядечку занесло! Чем обязаны, господин Митин?

– Не так я себе вас представлял.

Григорий Митин, тот самый олигарх, темная лошадка в начатой было, но так и затухнувшей игре, предстал перед собравшимися коллегами собственной персоной.

Прямой узкий лоб, нос картошкой, редкие седые волосы, едва покрывающие голову, глубокие носогубные складки и мешки под глазами делали его скорее похожим на бухгалтера средней руки, кое-как перебивающегося от зарплаты до зарплаты, нежели на крупного финансового воротилу.

Бодигарды по углам смотрели на компанию бывших сотрудников отдела шестьдесят два спокойно, а некоторые верзилы по своим габаритам не уступали даже Танку.

– Вы не возражаете? – Митин опустился на свободный стул и обвел собравшуюся компанию насмешливым взглядом.

– Да всегда пожалуйста. – Пашка, который уже перестал чему-либо удивляться, пожал плечами и по инерции дружелюбно кивнул. – Присаживайтесь, и армия ваша пусть располагается. Квартира большая, всем места хватит.

– Как знаете. – Митин вновь улыбнулся. – Однако не так я вас всех себе представлял.

– А как же? – подала голос Кали.

– Ну, не так. Просто не так. – Митин почти виновато развел руками, однако тут же подобрался, и лицо его вновь приобрело непробиваемое выражение безразличия.

– Тогда позвольте спросить, что же вам нужно? – осторожно поинтересовался Кочетков.

Банкир снова обвел комнату взглядом и, улыбнувшись, кивнул.

– Интересы у нас общие, господа, как ни крути.

– И какие же они? – сам того не понимая, Кочетков перешел на диалог с гостем, а остальные, молчаливо отдав ему старшинство, особо не возражали.

– Жизнь, дамы и господа. Жизнь в ее единственном, самом лучшем проявлении. Когда стучит сердце в груди, кровь бежит по жилам, вы можете чувствовать, видеть, обонять – это ли не величайший подарок судьбы для каждого из здесь собравшихся?

– Философское замечание, – осторожно вставил Кочетков, однако незваный гость лишь усмехнулся.

– Станешь тут философом. Но к делу, господа. Я, представляю некую организацию, ну скажем, частный инвестиционный фонд, который желает предложить вам, всем собравшимся тут, работу.

– Мы сотрудники органов, мы не имеем…

– Да бросьте вы, – Митин даже руками замахал. – Я отлично знаю о текущем состоянии дел в вашем ведомстве и осведомлен, что отдел шестьдесят два существует теперь только на бумаге, работа по данным собранным сотрудниками приостановлена, а поднятые дела переданы службе безопасности некоего сектора «Площадка». Вы, господа, безработные. Все до одного.