Карина Пьянкова - Долго и счастливо

— Шибуя Изуми, — чуть смущенно представилась предполагаемая девушка Мисаки, накручивая на палец прядь волос и очаровательно краснея. — Добро пожаловать в Ямато. Надеюсь, тебе понравится здесь.

— Очень рада познакомиться с вами всеми, — из последних сил растянула губы в улыбке я. Хотя, как подозреваю, гримаса вышла еще та…

Обижать девушек совершенно не хотелось, но сейчас мне требовалось время для принятия того простого факта, что больше я не дома и обратного пути для меня уже нет. Даже когда я уехала из родного города в столицу, и то первое время было чудовищно тяжело. А тут и вовсе чужая страна…

Никого моя напряженность особо не смутила, девушки решили, что так и надо, окружили меня и отконвоировали к стоянке, где нас ждал… ярко-розовый мини-вэн.

Честно говоря, учитывая, с кем они встречаются, я ожидала что-то более пафосное и модное… Но девочки, как оказалось, предпочитали радость общения радости вождения дорогого автомобиля. Эту машинку они приобрели в складчину для совместных поездок пару лет назад как раз с расчетом, что их в конечном итоге будет шестеро. Вариант, что с будущей пассией Ватанабэ они могут не сойтись характерами, вообще не рассматривался. Я заранее была приговорена стать их шестой «сестренкой», и вердикт не подлежал обжалованию. До этих со всех сторон милых барышень никак не доходило, что я могу просто смущаться от слишком большого количества внимания и слишком сильной, но пока незаслуженной любви.

Понять мое состояние сумела только Макото, с которой я общалась почти без перерыва последнюю пару недель. Она-то и успокоила, заверив, что подобное — в порядке вещей и нужно просто смириться и полюбить новых подруг в ответ. Так как выбора все равно нет.

Сразу захотелось домой. Или хотя бы с Лиллен поговорить по душам. Подруга из нее вышла отвратительная, но после подколок Адамс всегда быстро удавалось взять себя в руки.

Черт, да я уже скучала! По родителям. По начальнице. По заразе напарнице и ее Дэниэлсу.

Вокруг говорили на чужом мелодичном языке, вместо привычных букв мелькали закорючки иероглифов… Раньше я всегда утверждала, что на самом деле люди везде одинаковые… Глупости! Люди разные! И жизнь разная!

Надеюсь, я достаточно сильно люблю свое несчастье, чтобы попытаться освоиться на его родине… Если нет, то на будущей семейной жизни можно смело ставить жирнейший крест и готовиться к скорому возвращению домой. Где меня насмерть заест мама. А заодно и бабушка.

В нашей семье все было строго: вышла замуж — назад уже не зайдешь. Просто не пустят. Поэтому рано ни мама, ни тетки, ни кузины не решились связывать себя узами брака, боясь не столько разочароваться в избранниках, сколько нарваться на активное неодобрение родни в случае неудачного замужества. Но, по крайней мере, никто не разводился и не сбегал из дому, только чтоб спастись от мужа.

— Джули-сан, у нас весь день впереди! Пройдемся по магазинам! — радостно предложила девушка Кавамуры Шинджу, когда мы уселись в автомобиль. — А то приехала с одним чемоданом, как бедная родственница!

Я вздрогнула и обреченно уставилась на дизайнера, искренне надеясь, что она просто пошутила. Я хотела есть, спать и увидеть Ватанабэ. Больше ничего в ближайшие планы не входило. Совсем. Да и с шопингом у меня сложились не самые теплые отношения, которые не очень походили на великую страсть. Я очень долгое время была слишком занятой и слишком бедной, чтобы тратить свое время в бутиках. К тому же не составляло труда пополнять гардероб на работе. Рекламодатели часто предоставляли одежду для фотосессий без возврата, чем пользовались все без исключения сотрудницы «Фейри стайл», кроме разве что главного редактора. Да и то, может быть, миз Коллинз просто не признавалась в этом, чтобы не терять ореола недосягаемого божества…

К тому же я была не настолько состоятельна для посещения столичных бутиков. Цены здесь, насколько я знала, были такие, что оставалось только за голову хвататься. А ходить по магазинам, не имея возможности делать покупки, — это та еще пытка… Но не могла же я признаться новым знакомым в собственной финансовой несостоятельности? Или признаться? Тогда сразу отпадет множество вопросов… А с ними — и множество проблем.

В итоге, когда я тонко намекнула, что мне не по карману поход по местным торговым центрам, Кимура Мегуми с плутовской улыбкой продемонстрировала мне кредитку, на которой значилось имя Ватанабэ Такео.

— Так что в тратах ты свободна… Но я тебе карточку не отдам, — сообщила мне звезда сцены.

От последнего заявления я слегка опешила. И пыталась понять, в чем же заключается загвоздка.

— Почему?

— Такео-сама запретил строго-настрого, — рассмеялась Мегуми, демонстрируя идеально белые зубы. Прямо как в рекламе зубной пасты. — Сказал, тогда ты точно ничего не купишь, а он хочет, чтобы ты себе ни в чем не отказывала.

Ну, Такео…

Пожаловаться на самоуправство жениха я могла только Лиллен. Девушки друзей Ватанабэ меня бы точно не поняли, в их умах то, что Ватанабэ собирается оплатить мои предполагаемые огромные траты, казалось чем-то совершенно естественным. Они бы не поняли моих чувств.

Адамс тоже, впрочем, не поняла.

После моего панического сообщения: «Лил, я так не могу, он за меня уже платить начал!» — через пару минут пришел, как всегда, саркастичный ответ: «Это ничего, скоро он тебя еще и рожать заставит».

Если она надеялась этим меня ободрить, то совершенно зря. Паника только усилилась.

А если… и правда заставит? От мысли о детях вообще мелко трясти начало и все попытки завязать разговор я просто игнорировала, погрузившись в свои тяжкие думы о том, чем мне будет грозить семейная жизнь с Ватанабэ. Девочек мое затянувшееся молчание ни капли не смущало. Убедившись, что добровольно общаться я не собираюсь, они тактично перестали навязывать свое общество и только временами загоняли меня в примерочную очередного магазина, кормили и пытались не потерять по дороге.

К восьми вечера глаза совсем слипались, и к маме я хотела даже больше, чем к жениху. Но к тому времени наш женский отряд прибыл на место встречи, в один из клубов, и я практически упала в объятия Такео, подло намереваясь тут же и заснуть.

Ватанабэ чмокнул меня в нос, вручил здоровенную чашку заранее приготовленного кофе и попросил потерпеть еще полчасика. Я на автомате кивнула и положенные тридцать минут так и просидела, только вдыхая горьковатый приятный аромат напитка и практически не шевелясь. Парни что-то обсуждали, явно по работе, только из-за своей любимой музыки эти шесть великовозрастных мальчишек могли так яростно и непримиримо спорить, но понять толком суть проблемы не получалось. Не сразу сообразила — это потому, что говорят они на родном языке.