Карина Пьянкова - Долго и счастливо

— Нии-сан, — укоризненно покачал головой Рё.

Старший из братьев Ватанабэ только нахмурился.

— Юкио-нии-сан, что на тебя нашло? Джули не злой дух, не нечисть и не одержимая! — возмутился Такео, словно становясь больше ростом.

Краем глаза я заметила, как довольно кивнула его бабушка. Остальные члены семьи Ватанабэ продолжили выжидать.

Юкио отвечал что-то спокойно на своем родном языке, будто пятилетнему ребенку выговаривал. Моему солнцу совершенно не нравился ни тон, ни слова брата. Я видела, что понемногу музыкант начинает впадать в состояние, которое у него заменяет бешенство. Посторонний бы сказал, что ничего и не изменилось в тоне Такео и его позе, но… Словом, все присутствующие понимали, насколько разозлился младший Ватанабэ.

— Джули не нечисть, не одержимая и не приворожила меня, — медленно начал говорить он. — И ты не смеешь ее подозревать в этом.

Я осторожно дернула любимого за рукав.

— Такео…

— Джули, подожди, — тихо вздохнул он.

— Такео, может быть, все дело в моем дедушке. Не злись на брата, он же просто тебя любит.

В беседу вступила бабушка моего жениха.

— И что же с твоим дедушкой, моя дорогая? — спросила женщина, которую язык не поворачивался назвать пожилой. Она просто… была женщиной. Невероятно привлекательной, хотя ей наверняка уже исполнилось около девяноста лет. Если не больше.

— Мой дедушка был фейри, — безо всякого стеснения ответила я. — Это…

Ватанабэ Юкико-сан только рукой махнула.

— Я знаю, кто такие фейри, Джулия-сан, — кивнула матриарх семьи. — И что же, в вас нет ни капли волшебства?

— Ни единой, — спокойно подтвердила я. — Я вообще ничего не могу.

Темные глаза поймали мой взгляд. Странное было ощущение. Будто в бездонный колодец ухнула.

— Юкио, уймись, — услышала я через пару минут.

Ощущалось тепло стоящего рядом Такео, но вынырнуть из темноты чужой силы пока не удавалось. Ватанабэ Юкико оказалась удивительно впечатляющей.

— Такео нашел себе достойную девушку. А уж насколько она понравилась или не понравилась нам, не так важно.

Эти слова стали будто отмашкой. Чинные и благопристойные невестки семейства Ватанабэ подорвались и уже через минуту обнимали меня, наперебой тараторя на дикой смеси айнварского и родного языков. Отец моего будущего мужа теперь глядел на меня тепло, по-родственному, Юкио махнул рукой, давая понять, что вмешиваться больше не станет, дети и вовсе облепили меня со счастливым визгом, по примеру своих матерей.

Я тут же узнала, что жену старшего из братьев зовут Харуко, и она счастливая мать троих детей, двух сыновей и дочери, а вот Каори, супруге Рё, повезло пока не настолько, всего одна девочка, но они стараются и уже ждут очередное пополнение в семье… А я, по их словам, и вовсе стала подарком небес, ведь их дорогой Такео не должен быть один…

Отец моего ненаглядного, Кендзи, тоже изрек что-то одобрительное, но слишком большого внимания моей персоне не уделил. Вроде как галочку поставил рядом со строкой «Младший сын обручился» в списке обязательных семейных дел.

И только Ватанабэ Кимико казалась мне все такой же отстраненной и напряженной. Будущая свекровь третью невестку принимать пока не собиралась. Свекровь. Самая большая проблема, какая только может быть, если верить Адамс.

В последние несколько недель я почему-то начала доверять суждениям Лиллен Адамс. Почти всем.

Ночью я лежала на тоненьком матрасе, который назывался «футон», рядом с женихом, время от времени тяжело вздыхая, а Такео держал меня за руку и монотонно твердил, что все будет хорошо, даже сквозь сон.

Мне в мужья подсунули настоящего ангела. Порой даже становится неудобно за себя: я-то точно не настолько идеальна. Такео заслуживал кого-то… лучшего.

В абсолютной тишине легкий скрип половиц прозвучал для меня как грохот взрыва. Нервы у меня в последнее время были ни к черту, поэтому я пессимистично предположила, что кто-то из потенциальной родни мог явиться душить меня во сне.

С тихим шуршанием отодвинулась бумажная перегородка…

Я повернулась и увидела Ватанабэ Кимико. В светлом легком халате она так напоминала привидение, что я едва не завопила. Увидев мою перепуганную физиономию с вытаращенными глазами, мать жениха только тяжело вздохнула и поманила за собой.

«Надеюсь, она не решила убить меня и закопать где-нибудь… под сакурой… Говорят, сакура цветет красивей, если под ней трупы лежат…» — совсем уже мрачно подумала я, но за возможной своей свекровью все-таки пошла. Во-первых, было интересно, что ей понадобилось от меня посреди ночи, а во-вторых… ну не могла же я отказать матери Ватанабэ.

Мой любимый, почувствовав, что его руку выпустили, заворочался, недовольно бормоча во сне. Я только вздохнула.

Господи, ну какой же ребенок…

Ватанабэ Кимико, убедившись, что я иду за ней, направилась на террасу, где нас уже ждал поднос с чаем и тарелка с традиционными сладостями, насаженными на тонкие бамбуковые шпажки. Отсюда открывался прекрасный вид на ночной сад, где стрекотали цикады. Все выглядело, будто в каком-то историческом фильме о Ямато.

Моя будущая свекровь опустилась на колени прямо на доски, и я тут же последовала ее примеру, чувствуя себя ужасно неловко. Да и сидеть на полу наверняка будет очень неприятно.

— Простите, что помешала вашему сну, Джулия-сан, — чинно извинилась она, разливая чай.

Я тут же заверила госпожу Ватанабэ, что все в порядке и мне только в удовольствие посидеть с ней посреди ночи на улице на сквозняке. Хотя спать на самом деле хотелось чудовищно, да и от последней простуды толком не отошла… Однако надо же как-то налаживать отношения с матерью избранника.

— Вы очень милая девушка, Джулия-сан… Но осмелюсь сказать, мой сын не тот, кто вам нужен. И вы не та, кто нужен ему.

Самое удивительное, именно после такого «воодушевляющего» начала я совершенно расслабилась. Наконец-то! Наконец-то все пошло по сценарию, к которому я готовилась с момента моей нелепой помолвки. Родственники будущего мужа начали тактично объяснять, что мы с ним совершенно не пара и мне не место в такой идеальной родовитой семье.

— Вы же не любите его, я вижу, — с грустью произнесла Кимико.

Вот от такого заявления я едва чаем не захлебнулась. Она могла мне сказать что угодно, что я безродная иностранка, что я работала секретаршей, что у меня за душой ни гроша… это было бы объяснимо, я сама себе повторяла все эти доводы не один раз, да и Такео повторяла то же самое… Но сказать, будто я его не люблю?!

— Я понимаю, он… он знаменит, красив, может вскружить голову. Мой сын — безнадежный романтик, он выдумал себе это великое чувство, заодно и вас убедил… Вы не виноваты, вы просто поверили в сказку… Но все же вам стоит прекратить обманываться и невольно обманывать Такео.