Закери Ронн - Стражи империи: хроники Чрезвычайного отдела

— Та‑ак, — протянул Вараллен, одной рукой листая доклад, а другой, гладя прильнувшего Сюрприза. — А по полковнику у нас, что новенького?

— По какому полковнику? — удивилась Съюзан.

— Хоремхеру, дорогая моя. Какому же еще. — Смерив капитана пристальным взглядом, процедил генерал.

— А, что по нему может быть нового. Он умер. — Не к месту встрял Самир.

— Та‑ак, — еще более многообещающе протянул генерал, — то есть помер человек и ладно с ним. А вы не задумывались над тем, что может быть не просто так молния не оставляла нашего доблестного полковника даже после его смерти. — Окинув подчиненных пристальным взглядом, он понял, не задумывались. — Значит, так. Приказываю объединить в единое производство оба этих дела. Оба происшествия на могиле полковника Хоремхера расцениваются как покушения на убийства.

Генерал вернул Широто протокол экспертов и поднялся из‑за стола. Расхаживая туда‑сюда и машинально поглаживая Сюрприза, он продолжал отдавать четкие распоряжения:

— В отсутствие, по причине болезни, подполковника Даруэла, официально назначаю майора Сарандон начальником отдела.

— Капитан Сарандон. — Посмела поправить начальство Сьюзан. — Я капитан.

— Сусанночка, лилия моя, — ласково улыбнулось начальство, — я прекрасно помню не только чины и звания всех моих сотрудников, но и их имена и фамилии. Если я сказал майор, значит, майор. Лист о повышении придет завтра. Отдел теперь под твоим руководством и прежних дел с него никто не снимал. А конкретно по полковнику будут работать наша преподобная троица.

С этими словами генерал обернулся и проницательно посмотрел на Тристана, Рупперта и Малуэра, которые непроизвольно поднялись под этим взглядом.

— Рекомендую начать с квартиры покойного полковника, а потом пройтись по его знакомым и бывшим сослуживцам. Ой, да, что я вас учу. Вы лучше меня все знаете. — Махнул рукой Вараллен, направился к выходу и уже оттуда через плечо добавил. — Это дело на моем личном контроле, докладывать каждый день.

— Постойте! — Рупперт поспешно подбежал к уже взявшемуся за ручку двери генералу, и указал на Сюрприза. — Господин генерал, вы забыли… мой детеныш.

— Я еще раз напоминаю — я ничего никогда не забываю. — Старательно пряча улыбку и суровя брови, произнес вреднющий дроу. — В мои обязанности входит никогда ничего не забывать. Ты сам говорил, тебе не с кем оставить сыночка. Вот я и займусь воспитанием твоего парня, пока ты занят делом. Все… — пресек дальнейшие пререкания грозный начальник, — за работу. Да мой маленький? Кушать хочешь?

— Макаро‑оны. — Согласился Сюрприз.

— А виноград любишь?

Дверь за генералом закрылась, а Рупперт все еще стоял перед ней, изображая статую очень удивленного эльфа. Рот даже приоткрыл для полноты образа. К нему подошел Малуэр и, проведя рукой по ежику его рыжих, некогда роскошных волос, с усмешкой сказал:

— Это ж надо такую няньку для своего детенка найти. Как это у тебя получается?

— Что получается? — все еще пребывая в растерянности, глупо переспросил Рупперт.

— И ребенка без матери родить и удар молнии схлопотать, и волос лишиться, да еще самого Профессора впрячь в воспитание Сюрприза?

— Заешь, что. — Рыжий наконец‑то пришел в себя и наградил друга тяжелым взглядом. — Иди‑ка ты лучше…

— Куда? — тут же оживился Малуэр.

— В юротдел. — Закончил за брата подошедший Тристан. — Получи санкцию на обыск квартиры полковника.

Малуэо рбернулся на старшего Самисэри и не смог сдержать улыбку.

— Что еще?? — хором спросили братья.

— Ребята, вы только не обижайтесь, но стриженные, вы такие смешные…

Продолжить вредный Малуэр не успел. Вместо этого ему пришлось поспешно скрыться за дверью, спасаясь от гнева своих друзей.

Старый, заросший длиннющей сивой бородой консьерж, вредный как все гномы, минут десять разглядывал ордер на осмотр квартиры покойного полковника Хоремхера. Сначала возил по бумаге своим толстым носом, вглядываясь в свежеотпечатанные буквы, потом достал пенсне и изучал бумагу уже вооруженным глазом. Но этого показалось мало, и он достал откуда‑то из‑под низу огромное увеличительное стекло в старинной бронзовой оправе и с костяной ручкой. Хотел было воспользоваться им, но нервы Тристана не выдержали.

— Так, ну, хватит! — взорвался блондин, выхватывая из рук консьержа бумагу и тыча ему в нос своим удостоверением. — Одного этого достаточно, чтобы поднять на уши полквартала. Если вы, уважаемый, немедленно не проводите нас в квартиру покойного полковника Хоремхера, я вас арестую за противодействие имперской безопасности!

Консьерж обреченно вздохнул, пожевал губами и неохотно выбрался из‑за своего стола. Шаркая артритными ногами в чеботах, неспешно поплелся к лифту, бренча большущей связкой ключей, висящей у него на поясе.

Квартира полковника располагалась в весьма приличном районе столицы для граждан со средним достатком. Сам дом был казенным. В нем проживали либо бюджетники, работающие в государственной сфере или ветераны в отставке, заработавшие жилье добросовестной службой. Такие, как полковник Хоремхер.

Поднявшись на лифте на пятый этаж, консьерж проводил офицеров к тяжелой двери из орехового дерева с бронзовой ручкой и начищенной табличкой с именем и фамилией полковника. Замок двери оказался опечатан прокуратурой района города, но Тристан уверенно сорвал пломбу и обернулся к консьержу. Тот снова, словно нехотя исполнил свои обязанности и отомкнул дверь. Хотел, было, первым войти в квартиру, но Малуэр остановил его вежливым, но непреклонным жестом.

— Спасибо, — сказал чернявый, — дальше мы сами.

— Но, понятные, — попытался было протестовать гном, — по закону обязаны присутствовать понятые.

— Это при обыске. — Пояснил Рупперт, вслед за остальными проходя в квартиру. — А у нас осмотр.

И захлопнул за собой дверь перед самым носом вредного кастеляна, тем самым оборвав все дальнейшие возражения.

В квартире было темно, как у хаффлинга под мышкой и первое, что сделал Тристан — раздвинул тяжелые темно‑бордовые гардины. Стало светлей, но вместе с тем поднялись клубы пыли, от которой Малуэр тут же расчихался.

— Занятно. — Пробормотал Рупперт, оглядываясь по сторонам. — Полковник служил на югах.

Подтверждением слов рыжего было множество сувениров типичных для жарких стран. Самое видное место оккупировала большая черная, вытянутая деревянная маска с вычурными ушами и неестественно большим носом. Вокруг нее по ковру были развешены маски поменьше вперемежку со старинным оружием — кремневые пистоли и разнообразные клинки. Рупперт не удержался и снял один из них и взмахнул в воздухе.