Дарья Кузнецова - Дым и зеркала

Маариф Идар-ай-Аль. Потомственный Иллюзионист в девятом поколении. Пятидесяти восьми лет от роду, в молодости был заправским дуэлянтом, потом дуэли запретили, и он перешёл на менее очевидные способы сведения счётов. Ещё одним поленом на погребальный костёр бедной Базилы была дуэль Маарифа с её возлюбленным, тем самым загадочным Рошаном Тай-ай-Ришадом, не побоявшимся вызвать на бой опасного соперника. И по глупости, наивности или лишнему благородству оставившим его в живых. Такого унижения амбициозный Иллюзионист не простил, отомстив страшно и жестоко. Лишнее напоминание о том, что нельзя оставлять врагов в живых.

Странным человеком был этот Рошан. Чем дальше, тем сильнее мне хотелось узнать о нём побольше. Не для дела, к нему он имел очень небольшое отношение. Для себя. Мне было… любопытно. Человек без прошлого, сумевший в поединке одолеть одного из лучших бретеров страны, причём играючи. Кем он был?

Но в любом случае это терпело. Сначала следовало узнать побольше про магистра Идар-ай-Аля и заскочить с отчётом к Его Величеству.

В приёмной в этот раз было людно. Я смутно вспомнил, что сегодня — день аудиенций, и внимания царя жаждала масса народу. При моём появлении тихое гудение разговоров стихло. Царедворцы замерли на своих местах, затравленно глядя на Разрушителя; какая-то дама неубедительно изобразила обморок, но к ней никто не кинулся. Люди боялись шелохнуться.

М-да. Давненько я не имел дела с большими скоплениями обычных граждан. Отвык.

Характерная чёрная униформа была введена в наших рядах совсем недавно, лет шестьдесят назад, по многим причинам. В том числе, как одна из мер защиты общества от нашей силы, своеобразное предупреждение не связываться лишний раз. Эффект она возымела прекрасный: люди от нас в большинстве своём начали натурально шарахаться. Но это удивительным образом всех устраивало. И, самое главное, наличие постоянно носимого металла хорошо стабилизировало дар даже без учёта влияния камня.

Поиск иных, без участия драгоценных камней, возможностей стабилизировать дар мага или способов многоразового использования кристаллов уже много лет занимал умы исследователей, но, насколько я знал, пока почти безрезультатно. Единственным сдвигом был открытый лет десять назад алхимический способ выращивания камней, но таким способом можно было получить только очень маленькие «живые» кристаллы, а с ними и так особой проблемы никогда не было.

Впрочем, даже дефицитные камни лучше их полного отсутствия. До того, как обнаружили возможность этой связи, вероятность срыва или сумасшествия для магов была слишком велика. Особенно эти цифры удручали в отношении магов выше среднего уровня, которые в невменяемом состоянии слишком опасны. А так после запечатления, фигурально выражаясь, камень растворялся в крови заклинателя, и можно было про него уже не вспоминать.

Долго ждать не пришлось. Секретарь, приветственно кивнув, нырнул в кабинет Его Величества и, выглянув через несколько секунд, поманил меня рукой. Наверное, решили не травмировать придворных.

— Ваше Величество, — склонился я в приветствии, обнаружив монарха за письменным столом в окружении каких-то документов.

— Подполковник, ты бы знал, как я рад тебя видеть, — усмехнулся царь, с видимым удовольствием откладывая письменные принадлежности и разминая пальцы. — Весь день сплошные бумажки, писанина и просьбы. Присядь и порадуй хоть ты меня страшной сказкой. Как там твои заговорщики?

И я принялся за подробное, обстоятельное изложение выясненных фактов. В сухом остатке сказка действительно получалась страшноватая. В Доме Иллюзий — полный бардак, или, как изволил метко выразиться Аббас Зунул-ай-Миц, паноптикум. Дайрон Тай-ай-Арсель с большой долей вероятности жив и инсценировал собственную весьма экзотическую смерть. Вероятность подготовки покушения на Его Величество лично неуклонно растёт. Подозреваемые, фигуранты и просто причастные лица множатся со страшной скоростью. И всё это при катастрофической недостаточности улик.

Причём весть о том, что дор Керц скорее всего не умер, совершенно не удивила Его Величество. Он только недовольно поморщился с явной досадой, как будто нечто подобное и подозревал.

— Да, подполковник, развлёк, ничего не скажешь, — усмехнулся царь. — Дом Иллюзий можешь корчевать смело. А если кто вывернется, я их потом лично всех выпотрошу в этом самом кабинете. И новых Владык сам наберу. Давно они меня беспокоят, но такого, что они там вообще все опаскудились, не ожидал. А про остальное я тебе уже говорил, место и время Возложения Венца менять нельзя. Ну, что ты на меня так смотришь? Думаешь, не понимаю, что мост через Большой Разлом — идеальное место для убийства, и я буду там мишенью? Понимаю. Но это традиция. А традиции менять нельзя. Положим, сына я ещё могу с собой не взять, поскольку мальчик может заболеть и так далее. А царь с царицей не имеют права на слабости. Да ты не волнуйся, переворота не получится. У меня уже такой костяк будущих регентов собран на этот случай, у них не забалуешь, — улыбка стала ехидной. — Начиная с Берггарена и заканчивая тобой. Ишь, как тебя перекосило… Ну, ничего, будет дополнительный стимул предотвратить покушение. А все возможные меры предосторожности я предприму, с двойниками и прочее. Я тебе вот что ещё скажу. Ты спрашивал, что мне известно про способности и таланты моего недопокойного родственничка, слушай. Наследственный дар в нём проявился почти тот же, что у меня. Его нельзя обмануть. То есть, в душах он читать не умеет, но сказанную или написанную ложь чует на раз. А ещё он почти наверняка имел контакты с Верхним и Нижним мирами, главным образом — с последним. И увлекался соответствующими разделами запрещённой магии. Надеюсь, эксперта в этих вопросах ты и без меня найдёшь. Ладно, иди, да хранят тебя боги. Погоди! — вспомнил что-то царь, когда я уже встал из-за стола. — Как там эта бедная девочка, Шаль-ай-Грас?

— Так я, вроде бы…

— Ты рассказал, что на неё напали, и что мать её кто-то из этой компании убил, и что Амар-ай-Шрус сотворил. А меня интересует, как она себя чувствует. Я, признаться, сомневался, стоило ли её трогать, уж очень девочка… слабенькой показалась.

Последнее высказывание почему-то вызвало у меня улыбку, на которую царь ответил весьма выразительной удивлённой гримасой.

— Простите, Ваше Величество, — тщетно пытаясь вернуть на лицо привычную маску спокойствия, повинился я. — С ней всё в порядке. В той мере, в какой это возможно для человека, попавшего в такую ситуацию.

— И именно это послужило причиной твоей радости? — иронично вскинул брови царь.

— Нет, просто… Магистра Шаль-ай-Грас довольно сложно назвать слабой.