Наталья Азимова - Затаившееся во времени. Тысячелетняя тайна (СИ)

Рифус до сих пор не мог прийти в себя.

– Брат, пожалуйста! Убери это!

Тогда он подошел к окнам и стал по очереди открывать их, чтобы выветрить запах масел. Как только дело было сделано, король, наконец, взял себя в руки и сказал:

– Что случилось, Лундес? Ты помнишь, как оказалась на ступенях?

Его сестра как раз задула последнюю свечу и задумалась. Она и сама удивилась, когда воины сообщили, где нашли ее. С тех пор она все пыталась вспомнить, что с ней случилось, и вспомнила – Джасфера, пустыню, свою авантюру. А еще она запомнила город в другом измерении и Фавластаса. Императора древней империи.

– Все. Я знаю, – сообщила она, а затем подошла к брату и обняла его. – Ты прости, что взбесилась. Знаешь, каково это, видеть свои собственные поминки?

– Так. – Рифус решил во всем разобраться. – Иди сюда. – Он подвел ее к трону, весьма невзрачному, простоватому на вид. Некоторые кресла во дворце выглядели более богато, а то был всего лишь удобный стул, будто бы увитый плющом, на самом деле – искусная резьба. Тем не менее на «королевском стуле» легко уместились двое. – Расскажи мне все, все, что помнишь, все, что произошло с момента падения корабля в пустыне. За эти проклятые три месяца я такого натерпелся. Знаешь, что мне приходилось слушать о тебе?

– Три… месяца? – она замерла. – Нет, постой. Как это? Рифус… дело в том, что в ту ночь кое-что странное произошло. Корабль упал…

– Такое бывает, милая сестра. Корабли иногда тонут, иногда падают. И я разберусь, в чем неисправность.

– Ты меня не понял. Мы столкнулись с преградой…

– В пустыне. Невидимой. Я знаю, слышал от этой лживой твари. А еще он сказал мне, чтобы ты сбежала с ним в пустыню, исключительно по своему собственному желанию.

Лундес давно не видела брата в таком состоянии. Холодность и печаль одновременно.

– Вот что, – она примирительно подняла руку, – выслушай меня, все не так, как ты думаешь. Я не пыталась сбежать. Было кое-что важное, нужно было разобраться. Я ушла не потому, что не уважаю тебя и не потому, что хотела опозорить тебя перед султаном. В пустыне действительно приключилось нечто странное. Я не вру!

– Лундес, как ты не понимаешь, что…

– Я не вру, ну пожалуйста! Просто послушай! – она осторожно коснулась его плеча. – Пожалуйста, позволь мне объяснить. Ты ведь еще ничего не знаешь…

– Я же сказал, твой новый друг – вор и убийца – все мне рассказал!

– Убийца? Он кого-то убил?

– Я лучше разбираюсь в этом, Лундес! – воскликнул Рифус. – Ты ничего не знаешь об этом, так что не спорь со мной!

– Я не дура! – крикнула она, резко поднявшись с трона и скрестив руки на груди. – Корабль разбился о невидимую стену, неподалеку от места его падения я увидела фигуру. Я думала, что это был фантом. Он всегда был поблизости, словно хотел сказать что-то! – она выдохнула и уже заметно тише добавила: – И я решила понять, зачем я ему нужна. Ты сам когда-то говорил, что призраки могут всю жизнь преследовать, если что-то желают сказать.

– Воришка утверждал, что ты ушла с ним, но потом он потерял тебя из виду и так и не смог найти. Что ты исчезла в пустыне. И я решил, что он убил тебя и закопал.

– Ты говоришь, прошло три месяца, – напомнила Лундес. – А ведь все это время я была почти что там же, где исчезла, в пустыне. И, как видишь, до сих пор жива. Я нашла призрака, и он перебросил меня в другое измерение. В древний город, который когда-то назывался Утренним Ликом…

Лундес рассказала ему все, что помнила. Однако ее воспоминания были искажены. Она знала лишь то, что было выгодно Фавластасу. Описала его как идеального и несправедливо осужденного жизнью человека, грязный пустой город назвала загадочным куском великого прошлого, а Непоколебимый и его народ – мучениками. И несмотря на то, что благодаря магии Фавластаса Лундес стала считать первых стражей врат последними тварями, ей хватило ума не говорить о них так в присутствии брата. Рифус был союзником стражей и всегда их очень уважал.

Закончив объяснения, Лундес замерла, ожидая его реакции. Во всяком случае, повествуя о произошедшем, она вложила в свои слова столько эмоций, сколько смогла.

Ее брат выждал немного, затем медленно поднялся с трона и мягко обнял ее.

– Прости меня, – попросил он. – Поверить в твой побег и смерть – это было слишком.

– Ты меня прости, Рифус. Я только сейчас осознала, каково тебе было. Я никогда не думала, что ты так дорожишь мною.

Он непонимающе сморщился, со скорбью в голосе заметив:

– Очень жаль, что мы, оказывается, так плохо знаем друг друга. Может, это недоразумение – наш шанс стать ближе?

Лундес могла бы улыбнуться и согласиться с братом, но в тот миг она явно мыслила иначе. Фавластас странным образом преобразил ее, вбив в ее голову цель, а Рифус, сам того не зная, окрестил эту самую цель недоразумением.

– Как ты назвал все эти события? Недоразумение? Это НЕ недоразумение, это самые важные и, быть может, судьбоносные события в моей жизни, они меня переменили, понимаешь? А ты говоришь… недоразумение!

– Знаешь, – протянул Рифус, – в пустыне бывают миражи…

Взгляд его сестры изменился. Этого было вполне достаточно, так как остальное лицо принцессы было скрыто платком.

– Лундес, – правитель решил объяснить свои сомнения, – послушай меня, сестра, я вижу, что тебе обидно, но я лучше знаком с миром. Ты не помнишь половину событий, следовательно и город, и призрак могли тебе привидиться. Тебя могли похитить и одурманить твой разум магией. Такие случаи ведь были и не раз… – Он вовсе не пытался оскорбить ее или назвать сумасшедшей. Лундес верила в свой рассказ, не лгала ему, это было ясно. Однако миражи и вправду бывают очень похожими на реальность. Рифус говорил мягко, он был очень заботлив. Но его сестра была не в себе и видела происходящее через призму заложенной в нее цели.

– То есть все это время ты считал, что я видела мираж, – подытожила она. – Наверное, мне следовало ожидать. А я уж начала надеяться.

– Что еще мне остается думать? – более жестко, но довольно тихо спросил он, глядя прямо в ее глаза.

– Все, что от тебя требовалось, это поверить мне. Прислушаться к моим словам. Я тебе раскрыла все, а ты одним ударом опустил меня и указал, где мое истинное место при дворе Астании, – теперь она душила его своим ледяным тоном и совершенно неестественным спокойствием. Рифусу было непросто говорить с ней.

– Твоя история безумна, – не сдавался он. – Есть некие записи, подтверждающие существование Непоколебимого. Города, разрушенного и стертого с лица земли тысячу лет назад! А ты уверяешь меня, что какой-то призрак… хотя нет, не призрак, а живой тысячелетний император Фавластас явился к тебе посреди пустыни, где не было ничего, кроме песка и жалкого вора Джасфера, и отвел тебя в сгинувший город, в другое измерение! – С каждым словом его спокойствие улетучивалось. Последнее слово он буквально выкрикнул, и его глаза вновь засверкали зелеными искрами.