Ольга Романовская - Паук раскинул сеть

Ужин накрыли в столовой. Огромный стол на троих. На одном конце восседал герцог, на другом — Брагоньер. Эллина, как спутница, а не супруга, сидела по левую руку от соэра на расстоянии вытянутой руки. Гоэта с удовольствием пересела бы к Брагоньеру, но не позволяли светские условности. Только сейчас Эллина оценила прелесть пышных приёмов: на них все сидят кучно, пусть и в соответствии с этикетом, заняты беседой и сверлят тебя взглядом, будто преступника. Расправляя салфетку на коленях, гоэта гадала, подавится ли первым же куском или сумеет его проглотить.

— Итак, госпожа Тэр, расскажите что-нибудь о себе.

Герцог поднял бокал с соломенным вином и пристально осмотрел его на просвет.

— Право, не знаю, что может заинтересовать вашу светлость, — попыталась замять неприятный разговор Эллина. — Я столь ничтожна.

— Меня может заинтересовать всё, — покачал головой министр, — а господин Брагоньер недавно доказал, что вы достойны уважения. У господина Брагоньера большое будущее, сами понимаете, как важна женщина рядом с ним. Мне следует пояснить, или вы поняли?

— Поняла, ваша светлость, — сглотнула Эллина и нервно отхлебнула вина. Оно оказалось отменным, как и полагалось в подобном доме. — Но вы напрасно опасаетесь, уверена, господин Брагоньер изберёт достойную женщину.

— Вы недооцениваете свою роль. Вы должны быть безупречны.

Ей только что дали понять, где её место, и намекнули, такой нечего делать даже в постели будущего высокого сановника. Значит, это смотрины, и назавтра Брагоньер скажет, что сказка закончилась. Стало грустно и безумно обидно, но лишать любовника будущего Эллина не желала.

— Ваша светлость! — гневно сверкнул глазами Брагоньер. — При всём уважении к вам, дело может дойти до вызова. Я не позволю оскорблять госпожу Тэр даже вам.

Герцог многозначительно протянул: «О-о-о!» и поставил бокал на стол.

— Госпожа Тэр всё ещё ждёт, — напомнил Брагоньер.

— Чего? — сделал вид, будто не понял министр.

— Извинений, — соэр медленно сложил салфетку и положил её на стол. Внешне Брагоньер сохранял спокойствие, но его выдавал взгляд — взгляд человека, готового к нападению. — Вы оскорбили её в моём присутствии.

— Так вызов — это серьёзно?

Герцог поднялся и упёрся руками о стол. Брагоньер последовал его примеру. Звякнули ножны с мечом. Эллине захотелось встать между мужчинами и крикнуть: «Не надо!». Она готова на всё, пусть министр считает её шлюхой, поломойкой — кем угодно, только бы не дошло до дуэли.

— Если заденут честь моей дамы, да.

— В таком случае приношу свои извинения, — лицо герцога озарила вежливая улыбка. — Я не предполагал, будто мои слова вызовут подобную реакцию. Глубоко сожалею.

Министр встал, подошёл к Эллине и склонился над её рукой.

— Мои извинения приняты? — несильно сжав ладонь гоэты в своей, спросил герцог.

Однако Эллина понимала, вопрос предназначался не ей, а Брагоньеру. Тот расслабился и сел. Гоэта же заверила, будто ничуть не оскорбилась.

— Слабое место — это очень плохо, баронет, — покачал головой герцог. — И с каких это пор на ужин приходят с оружием?

Соэр молча отстегнул ножны и демонстративно положил их на консольный столик.

Министр одобрительно кивнул.

— Понимаю, работа иногда делает людей забывчивыми.

Брагоньер промолчал и заново разложил салфетку на коленях. Ужин продолжился.

— Подумайте над моими словами, баронет. Мне очень хорошо известно, как одно слабое место приводит к краху всей жизни.

— Я знаю, ваша светлость, — помрачнев, глухо ответил соэр, — очень хорошо знаю. Так же, как и вы. Но, полагаю, госпоже Тэр не интересны наши заботы.

— Вы правы, — согласился герцог, — об этом мы с вами поговорим после за бокалом коньяка. Я попрошу экономку составить компанию госпоже Тэр, чтобы она не скучала во время чая. К сожалению, другой особы женского пола достойного положения в доме пока нет.

— Я приложу все усилия, — понял намёк Брагоньер.

— Уверен. Итак, — тон министра потеплел, — поведайте об истории вашего знакомства. Наверняка она полна тайн и загадок.

Разговор с Эллины плавно перешёл на политику. Гоэта с облегчением занялась содержимым тарелки. Кажется, она прошла проверку. Высший свет жесток и постоянно проверяет на прочность.

Внезапно зазвенело стекло. Брагоньер подскочил и выбил стул из-под Эллины, увлекая её на пол.

Что-то взорвалось, и столовая озарилась языками пламени.

Герцог выругался и метнулся к окну, в которую метнули бутылку с «огненной смесью».

— Схватить, задержать! — бушевал он.

Глаза выхватили из темноты человеческую фигуру. Министр выхватил спрятанный под сюртуком кинжал и метнул в поджигателя. Разочарованно стукнув кулаком по подоконнику, герцог развернулся к уже стоявшему рядом Брагоньеру.

— Видели?

Соэр кивнул и пробормотал:

— Уволю и пущу по миру!

Речь шла о дежуривших в парке солдатах и судебном маге.

Пока слуги гасили огонь, уничтоживший стул, часть паркета и штофной обивки стен, мужчины обсудили дальнейший план действий. Эллина же уселась на полу и подручными средствами чертила Большой круг. На неё всё равно не обращали внимания, к чему соблюдать условности? Зато так гоэта сможет помочь, указать, где скрылся поджигатель, может, даже назвать его имя, если духи попадутся покладистые.

В качестве указателей сторон света подошли столовые приборы. Эллина положила их на тарелку и, пару раз глубоко вздохнув, отправила зов по иному пространству. Ждать отклика пришлось недолго: незримую гоэту тут же окружил сонм духов. Они с неприязнью взирали на нарушительницу спокойствия, но не спешили оскорблять.

— Мне нужна ваша помощь, — твёрдо заявила Эллина. — Мне и владельцу этого дома — вашему потомку и хозяину. Кто тот человек, который бросил бутылку, и где он теперь?

Ответом гоэте стала непривычная тишина. Ни усмешек, ни попыток прорваться сквозь защитные круги, ни условий. Духи просто парили вокруг и молчали. Занервничав, Эллина повторила вопрос.

— Ничем не могу помочь, — прошелестел голос ближайшего духа. — Ищи сама, магичка.

— Почему? — в отчаянье спросила Эллина.

В первый раз она сталкивалась с подобным поведением. Лучше бы оскорбляли!

— Потому что он мёртв и полон тьмы. Никто из нас не рискнёт перерождением ради какой-то девчонки.

Духи разлетелись. Сколько гоэта ни звала, они не возвращались.

После пришло понимание странного поведения душ. Они боялись мести некроманта, который управлял зомби. Именно он неумело бросил зажигательную смесь в окно. И по иронии судьбы только из-за естественной неуклюжести живого мертвеца все сидевшие в столовой остались живы.

— Ольер, — позабыв об условностях, вернувшись в этот мир, дрожащим голосом сообщила Эллина, — там некромант. И он караулит теб… вас. Пожалуйста, не ходите!