Сергей Недельский - Прайм Поинт

Огромный пес во дворе настороженно зарычал. Егор определил в собаке крупную, хоть и изрядно исхудавшую, кавказскую овчарку.

– Тихо, Джим, тихо, – Алексеевич завел овчарку в вольер. – Вот кормлю, а то с голоду помрет, пока хозяин объявится. Похудел, бедолага, совсем, на скелета похож, хоть и жрет как не в себя.

– Интересно, – Филипп остановился у вольера, рассматривая пса.

Тот недовольно оскалился, и ученый поспешил ретироваться. Алексеевич достал из-под стоящего на веранде вазона ключи и отпер массивную железную дверь.

– Камин у него тут на первом этаже, дровишки вон, возле сарая. Пока не протопите хорошенько, холодновато будет, но да ничего, справитесь.

Егор скинул с плеч рюкзак.

Вскоре зажженный камин осветил просторную гостиную с дорогим, но безвкусным интерьером в стиле агрогламура. Спецназовцы быстро освоились в доме, заполнив его звуками голосов, запахами разогреваемой еды и сигаретного дыма. Егеря уже залезли в мини-бар и с любопытством изучали добычу – несколько бутылок марочного коньяка. Егор почувствовал, как сводит от голода желудок и покосился на бойцов, которые уже организовали шведский стол, выложив на него припасы. Как они относятся к Воронову, пока не понятно. Все ж таки потеряли своих друзей, там в Хомино.

Сержант, рослый мужик лет под сорок посмотрел на Егора:

– Идем, парней помянуть бы надо. Ты единственный кто за них пока поквитаться успел…

Роман вышел с Алексеевичем во двор.

– Что у вас произошло, почему вы патрулируете улицы ночью?

– Позавчера как буря началась, ночью сторож с коровника пропал. Нашли только пятна крови и никаких следов. А вчера хуторянина зверюга какая-то задрала. Дверь выломана, кровища повсюду и ничего больше. Думаем, медведь-шатун. Поэтому и решили ночью обходить деревню. А тут еще днем каких-то людей в лесу видели в камуфляже. Похоже, бандюки. Тут до границы всего ничего, а там сейчас неспокойно – могли и забрести.

– Сколько их было и где видели?

– Вчера под вечер двоих заметили, они за деревней наблюдали. У нас ружьишек то хватает, да вот только ни одно не стреляет. Хрен его знает почему. Пришлось вооружиться топорами, да организовать присмотр за деревней.

– Отец Иван, что вы о нем можете сказать?

– Хороший человек, что сказать. Только ушел он, зря ваши к нему пошли. Там сейчас Мишка с матерью живет – племяш мой.

Роман ощутил неловкость, выходит Алексеевич заметил исчезновение Жоржа.

– А почему вы решили, что мы за ним?

– Он сам сказал, что за ним придут. Предвидел, значит.

– Куда ушел, не знаете?

– Он не говорил. Да я бы и не сказал.

– Спасибо за честность. Думаю, утром увидимся. Покажете где боевиков засекли, и осмотрим места, где люди пропали.

Алексеевич ушел, скрипя кирзовыми сапогами по снегу, а из темноты вынырнул Измайлов.

– Ивана нет. Там мальчик лет четырех с матерью живет. Маяк каждую ночь зажигает сосед – ему такое указание отец Иван оставил.

В медпункте женщина лет пятидесяти, увидев носилки лишних вопросов задавать не стала:

– Заносите его скорей, – взглянула на Милу. – Муж?

– Нет – друг. Я медик группы.

Фельдшера звали Тамара. Она быстро и профессионально осмотрела раны Ермака.

– Ты, милая, посиди, погрейся, я тут сама справлюсь.

Мила почувствовала, что ей действительно нужен отдых. Утомили не столько физические нагрузки, сколько нервное напряжение. В медпункте было тепло и пахло лекарствами, Вознесенская слегка разомлела.

– У вас тут уютно. – Мила обвела взглядом помещение. Образцовый порядок, придраться не к чему. Все на своих местах, чистенько аккуратно.

– Да. И обычно спокойно. Вот, правда, в последние пару дней работы сильно прибавилось. Восемь человек дома лежат со вчерашнего дня. Температура, галлюцинации, не могу толком диагноз поставить. Может, завтра со мной сходишь, посмотришь на них?

– Конечно. Я как раз для этого здесь. Это, вероятно, на них Аномалия так влияет.

– Что за Аномалия такая?

– Ваш район в кольце бурана, даже со спутников не просматривается. Связь опять же не работает у вас. Техника глохнет на въезде.

– Может вышка поломалась сотовая? А техника – мужики говорят: солярку плохую привезли из города, вот машины и не заводятся.

– Да нет. Тут что-то совсем другое. Пока только разобраться не можем что.

– Ну, разберетесь, – Тамара тепло улыбнулась. – Ты где расположилась?

– Нашей группе коттедж председателя выделили.

– Э, негоже тебе там с мужиками. У меня поживешь. Вон ключи возьми на полке, дом напротив. Располагайся. Я здесь ночевать останусь. Утром разбужу тебя.

Мила с благодарностью приняла приглашение. Находится в одном доме с таким количеством мужчин действительно некомфортно. Повышенное внимание со стороны противоположного пола зачастую становилось в тягость.

– Спасибо.

– Ты иди, отдыхай. Я его переодену. Нечего тебе на него голышом любоваться – тяжело дружить потом будет.

– А вы не похожи на обычного деревенского фельдшера.

– Глазастая ты. Лейтенант медицинской службы. В отставке, конечно.

На рассвете Романа разбудил Жорж:

– Пойдем, убийство.

Рыбаков быстро оделся и спустился на первый этаж. Коттедж уже опустел, только егеря дрыхли, завернувшись в спальники. И пара бойцов кашеварила, звеня посудой у растопленной печи. От запаха жареной картошки у Романа свело желудок. «Чёрт, даже кофе попить не успел».

Во дворе морозный воздух сразу защипал ноздри. Солнце еще едва выглядывало из-за леса, пытаясь багровыми лучами рассеять тьму. Топать пришлось почти через все селение. Роман, на ходу застегивая камуфляжную куртку, осматривал деревню. Дома попадались разные: и полные развалины, в которых наверняка уже никто не живет, и вполне приличные кирпичные коттеджи.

Вокруг крайней от леса хаты толпились жители. Спецназовцы оцепили дом, никого не пуская внутрь. Роман прошел в просторные сени, обратил внимания на вырванную с «мясом» входную дверь. Вторая, ведущая в хату, висела на одной петле.

Льющийся из окон свет восходящего солнца и несколько свечей позволили рассмотреть заляпанный кровью пол и стены. Нехитрая деревенская утварь разбросана по комнате. В углу под потолком стояла икона в белом рушнике. Мила изучала отпечатки обуви на неокрашенном полу. Прямо на укрытом старенькой клеенкой столе лежало изувеченное тело. Роман даже не сразу определил в погибшем мужчину.

– Тварь жрала его всю ночь, а под утро унесла жену бедолаги, – Жорж кивнул в неопределённом направлении. – Кровавые следы до самого леса тянутся.

– Что за животное могло это сделать? – Роман постарался представить хищника, который орудовал в доме. – Медведь?