Флетчер Нибел - Ночь в Кэмп Дэвиде

— Марти, ради бога, прости меня за всё, что я натворил! Я так люблю тебя!

К его удивлению, она в ответ только улыбнулась и, ласково погладив его по лицу, быстро поднялась. Потом отыскала на песке полотенца и одно из них швырнула ему:

— Уйми-ка лучше свою страсть да хорошенько разотрись! А то схватишь ещё воспаление лёгких!

Они встали, и она приблизила к нему своё лицо. Её короткие волосы прилипли к голове мокрыми прядями, на лице, лишённом привычной косметики, было задорное выражение:

— Ну как, сенатор, не возьмёте ли вы меня в любовницы? Как вы считаете, я достаточно хороша для этого?

Он привлёк её к себе и осыпал жадными поцелуями:

— Боже, какая ты замечательная, Марта! Я на всё, на всё для тебя готов! Что ты хочешь?

Она вскинула голову и задумчиво посмотрела на небо:

— Да нет, ничего такого мне вроде не нужно, разве чего-нибудь из норки или из русских соболей. Ничего такого, понимаешь, чересчур показного.

— Господи, как же я люблю тебя!

— Этого мало, Джим! Ты должен меня боготворить!

Они весело рассмеялись и, держась за руки, поднялись по вьющейся тропинке в маленькую гостиницу, приютившуюся на своём душистом ложе из цветущих кустарников. Уже давно Джим не чувствовал себя таким безмятежно счастливым.

В последующие дни они превратились в шаловливую, непрерывно поддразнивающую друг друга парочку, наслаждавшуюся ярким солнцем и друг другом. Они не были похожи на обычных молодожёнов в их медовый месяц — ни телячьих нежностей, ни грустного томления, — они были веселы и счастливы. Они радостно встречали утро, ловили рыбу, плавали, ходили под парусом, бродили по деревушке Нью-Плимут, основанной здесь во времена Освободительной войны беглыми тори из Соединённых Штатов. Они осматривали рассыпающиеся памятники на старом кладбище, лениво слонялись у причала, наблюдая, как разгружаются шхуны, курсирующие между островами. Они шутили, валяли дурака, немилосердно разыгрывая друг друга, и каждую ночь тайком прокрадывались на пляж.

Так и проходили эти блаженные часы, вплоть до того злополучного вторника, когда Джиму позвонили из Вашингтона. Телефона в гостинице не было, но один владелец баржи имел на борту своего судна телефон, связывавший его с берегом. Джим спустился к причалу, чтобы ответить на вызов через Майами. Слышимость была отвратительная, в трубке непрерывно скрежетало и свистело, и Джиму приходилось напрягать слух, чтобы хоть что-нибудь разобрать. На другом конце провода он услышал голос Флипа Карлсона:

— Тут без вас произошли преинтереснейшие события, босс. И я подумал, что вы захотите быть в курсе.

— О’кэй, выкладывайте!

— Прежде всего, в ответ на наш запрос полковник Джозефс сообщил, что послужной список известного нам джентльмена среди микроплёнок в картотеке военных кадров США в Сан-Луи отсутствует.

— Отсутствует?

— Да. Несколько дней назад к нему приходил из Пентагона один малый по имени Андрейт и забрал эту микроплёнку. Джозефс, вообще-то, не должен был мне об этом говорить, но тем не менее сказал.

— А кто такой Андрейт?

— Я вижу, что ваша память начинает слабеть под жарким тропическим солнцем, босс! Бутч Андрейт — доверенное лицо нашего уважаемого министра обороны, Сида Карпера.

— Карпера? Вы в этом уверены?

— Абсолютно, и ещё одна интересная новость. Вы меня в это не посвящали, но вчера вечером вам звонили из библиотеки Конгресса и просили передать, что они всё ещё не могут предоставить в ваше распоряжение полный материал по вопросу о неспособности президента, потому что материал этот находится у другого лица.

— А они не сказали, у кого именно?

— Сказали. Эти материалы теперь у… — Карлсон назвал фамилию, но из-за плохой слышимости Джим ничего не разобрал.

— У кого? Повторите ещё раз, Флип! Ничего не слышно.

— У Карпера. У Сиднея Карпера.

Джима охватило страшное возбуждение.

Вся его сонливость слетела с него прочь, как использованная гильза от патрона.

— Мы завтра же прилетаем в Вашингтон, Флип! На последнем дневном самолёте из Уэст Пальм Бич. Встречайте меня в Далласе, слышите?

— Понял, босс. — Последовало короткое молчание. — Вы всё ещё не хотите рассказать мне об этой истории, босс?

— Потом, Флип, потом. — Джим чувствовал невероятное волнение, руки его тряслись. — Не могу же я говорить об этом по телефону! Не забудьте встретить нас в Далласе!

— О’кэй, босс. Если вас так интересует Карпер, то даже хорошо, что вы возвращаетесь именно завтра. Дело в том, что послезавтра этот самый Карпер будет отчитываться перед вашей подкомиссией.

Джим стремительно поднялся по тропинке в гостиницу, но, как ни быстро он шагал, мысли его летели ещё быстрее. Итак, Сидней Карпер копается в военно-послужном списке президента Холленбаха и читает материал но вопросу о неспособности президента США управлять страной! Почему? Неужели он тоже…

В дверях гостиницы его поджидала Марта. Она взглянула на мужа и по его отрешённому виду мгновенно поняла, что их второму медовому месяцу наступил конец.

Во вторник, в десять часов утра, Маквейг и два других сенатора, демократ и республиканец, уселись в чёрные кожаные кресла во главе длинного, покрытого зелёным фетром стола, за которым заседала комиссия Сената Соединённых Штатов по делам вооружённых сил.

Огромное зеркало над старинным мраморным камином отражало группу собравшихся. Сенатор Маквейг, председатель подкомиссии по изучению затрат на оборону, кивнул министру обороны Сиднею Карперу, опустившемуся в кресло несколько поодаль. Порядок, в котором расселись, служил министру молчаливым напоминанием о том, что в залах Сената член кабинета министров всего лишь иностранец на территории суверенного государства. Карпер явился на заседание комиссии очень тщательно одетый, в противоположность своему доверенному советнику Кармину Андрейту, одетому в сильно измятый костюм.

Служащий комиссии прошёл мимо развешанных на стене военных флагов к выходу, повесил на наружной ручке двери главного входа небольшую табличку, на которой было написано «Закрытое заседание», аккуратно закрыл за собой дверь и запер её на ключ.

Джим Маквейг, внимательно изучавший Карпера с того самого момента, как министр перешагнул порог зала, приступил к исполнению обязанностей председателя.

— Я полагаю, что нет никакой необходимости в представлениях, джентльмены! Все мы — старые друзья или, быть может, правильнее будет сказать — старинные знакомые.

— Не совсем так, мистер председатель! — отозвался Карнер. — Мой доверенный помощник по особым поручениям Кармин Андрейт новичок для большинства присутствующих. Однако он имеет полный допуск ко всем секретным материалам, так что с этой стороны трудностей никаких не возникнет.