Елена Клещенко - Файлы Сергея Островски

— Ты предупредил его.

— Что? — Сергей вытащил затычку из уха.

— Пока Уилли звонил мне, ублюдок вышел из нашего офиса и направился к лифту на служебную посадочную площадку. Похоже, взял у кого-то со стола ключ-карту, когда узнаю, у кого — оторву голову раздолбаю. Оттуда его, очевидно, в ту же секунду забрал коптер, потому что на площадке его не было. Бежать за тем мороженщиком, насколько я понимаю, поздно, хотя я и озадачил ребят. Мороженое возил курьер из «Дзанарди», всегда один и тот же, — студент медицинского колледжа. И коптер никто не видел, черт, черт, черт… Это ты его предупредил.

— Дон! — укоризненно воскликнул Сергей. — Возможно, я был сегодня утром несколько неосторожен. Понятия не имею, где я прокололся, но… да, наверное, он что-то понял.

— И разумеется, ты этого не хотел!

— Разумеется. Но утечка прекращена. Он ведь не успел получить четвертую главу и далее? А публичный судебный процесс против известного художника не добавил бы издательству шарма. И откровенно говоря, я тоже подумал, что этой унитазно-литературной истории не нужна огласка.

— Что?! Да теперь об этом будут кричать все пиратские форумы!

— А «Дольфин Букз» ответит, что это гнусная ложь, недостойная внимания. Одно дело заявление обвиняемого на открытом процессе, другое — брехня в форумах. Но едва ли до этого дойдет: такой хороший метод где-нибудь сработает еще раз, если болтать о нем поменьше. Мысли позитивно: может, в другой раз это случится с другим издательством.

— Ты ни хрена не изменился с академии. — Дон подошел к бару и вдумчиво оглядел три пузатых бутылки.

— Такой же многообещающий юный курсант?

— Такая же самодовольная сволочная зараза. Хочешь пиццу-маргариту?

Сергей подался вперед, блеснул глазами.

— Отдай половину, и можешь сказать мне еще четыре плохих слова по твоему выбору.

Виски на голодный желудок производит удивительное действие. Веселящее главным образом, но также что-то случается с интенсивностью света и силой тяготения.

— За литературу!

— За литературу. Как этим проклятым тварям покажется алкоголь?

— Тем, что выжили после гептамиксина? Наверное, понравится. А тебе разве не нужно работать? Докладывать начальству, директорату, все такое?

— Сейчас выпьем еще, и я им напишу. А вообще я увольняюсь, как только сдам отчет. Хватит с меня. Кстати, ты, надеюсь, понимаешь, что издательство предъявит твоему протеже иск о возмещении убытков?

— Что ж, полагаю, недвижимость в этой стране ему больше не понадобится. А в качестве капитала у него останется имя. Завтра более громкое, чем вчера.

— Чего не хватало этому старому идиоту? — простонал Дон.

— Это был вопрос? — невинно уточнил Сергей. — О мотивах преступления?

— А что, ты и это успел узнать?

— Только гипотеза. Ничего такого, чего не было в его досье. Помнишь, лет двадцать назад он участвовал в инциденте, связанном с правами на интеллектуальную собственность? Когда был художником мультсериала «Форкосиганы».

— Инцидент… а, рисунки на стенах кафе в кампусе Херберт-колледжа? Помню, конечно: нарисовал нескольких персонажей да еще и подписался, безумец. Но это же ерунда, с кем из них не случается. Ему, кажется, ничего за это и не было.

— Можно сказать, что ничего. Студия повела себя великодушно, они были в нем заинтересованы. Стену покрасили, виновные отделались штрафами, инцидент предали забвению. Все, но, возможно, не он. Я обратил внимание на некоторые его картины того периода, те, что выставлялись, они тоже есть в досье. «Долли с черной кошкой», «Долорес», «Д.Г. и три апельсина»…

Дон недоуменно свел брови, потом сунулся в файлы.

— Бинго! Не ищи, я тебе сам скажу: владелицу кафешки звали Долорес Гилл. Кстати, Мольвиг ни разу не был женат, верно?

— Ну, это уже твои фантазии.

— Гипотезы. Но если они верны, то закон о защите интеллектуальной собственности сильно подпортил его жизненные планы.

— Экие нежности, — буркнул Дон. — Преступление — в любом случае преступление, не согласен? Ничего, что этот артист намеревался отнять деньги — не у издательства или Каматы, нет! — а у сотен сотрудников издательства, у конкретных людей? Отнять шанс у молодых писателей, чьим агентам «Дольфин» отказал бы? Когда прибыли мало, не до новых проектов.

— Ты прав. Просто, понимаешь… я сам в школе смотрел «Форкосиганов». Естественно, не знал имени художника до вчерашнего дня. Но меня бы не обрадовал его арест.

— Б-благотворитель. — Дон произнес это, словно еще одно плохое слово. — Куда он двинет теперь, как ты думаешь?

— Выбор большой. Латинская Америка, Африка южнее Сахары, острова. Многих художников на определенном этапе развития манят экзотические страны, вспомни Гогена. И, может быть, ему хочется снова порисовать на стенах и заборах.

— Как будто ему кто-то мешал делать это здесь! Заключай контракт либо подписывай отказы — и рисуй себе.

Сергей откинулся в кресле, взглянул в окно, на летнее небо с разноцветными блестками «летучих такси». Потом неуверенно предположил:

— Может, его что-то не устраивало в этой схеме.

— Вот тут это произошло, сэр. Я был у себя в кабинете, за той дверью, услышал стон, выбежал, сразу набрал девять-один-один… Я вам говорю, он это сделал нарочно! Ладно, он не специалист по пластикам, но ведь он инженер, так? Как вы считаете, мистер Островски, инженер должен понимать, что расплавленный поликарбонат — это не гель для рук, или не должен?!.. Прошу, вот сюда.

Клиент моложе меня, подумал Сергей. Существенно моложе. Ивен Стрингер, руководитель и директор по науке Repeat&Return Ltd. (компания состояла из трех человек, включая Ивена), был похож на капитана школьной спортивной команды. Причем этой команде только что коварно и незаслуженно присудили поражение. Высокий, кудрявый, с мальчишеским румяным лицом, на котором написано: «ТАК НЕЧЕСТНО!»

— Из общих соображений должен, — осторожно согласился детектив Островски, — но частные случаи бывают разные. Я встречал людей, которые годами водили машину или ховеркрафт, при этом не имели водительских прав и не знали элементарных вещей. Понимаете, ничего сверх того, что нужно, чтобы ехать прямо, вправо и влево… (Ивен выпятил губу, показывая, что пример его не убедил.) Хорошо, давайте я перескажу, что понял из вашего письма, а вы меня поправите, если заметите неточность.

Ивен кивнул.

— В апреле к вам обратился некий Крис Новак с просьбой распечатать объект… что это было?

— Защитные очки.

— Очки, так. Он дал вам свой файл, вы проверили его и запустили печать. Он сразу сказал вам, что хочет наблюдать за процессом?

— Нет, этого он не говорил. Просто отказался пройти в холл, я не настаивал… если бы я знал, сам бы его отвел за руку, но откуда мне было знать?! Многие просятся понаблюдать. Людям это нравится.