Гапарон Гарсаров - Глаза дьявола

– Экзархата? – Лицо Лавры не покидала гримаса недоумения. Коливин что, подшучивает над ней?

– Это такое сообщество бесов…

– Чертей?

– Нет-нет, бесов , – поправил её Иван Пантелеевич. – Между ними есть существенная разница. Черти – это самая низшая каста среди нечисти. Как правило, чертями становятся преступники – бесы, которые грубо или неоднократно нарушили Правила Дорта.

– Что? Правила?.. Господи, Вы меня что, дурачите?!

– Я говорю правду, Вы в ней можете легко убедиться, заглянув на любое лесное болото или озеро. Там обитают черти.

У Лавры засосало под ложечкой. В Вартемягах, накануне похорон Аскара, ей, действительно, пришлось столкнуться с коварными тварями, которые обитали в местной речушке.

– Так вот, – продолжил Коливин, отдёргивая занавеску и обнажая стопы старых книг, которые громоздились на подоконнике, – черти в бесовском сообществе не признаются полноправными. Их постоянно притесняют, относятся к ним как к грязи. В общем, всё равно, как в человеческом мире относятся к закоренелым асоциальным личностям.

– Ну, не скажите, – усмехнулась Гербер, по-прежнему воспринимая всё это как сказку, – у нас многие преступники нынче являются успешными бизнесменами и даже проникают во власть…

– Поверьте, в мире бесов такое никогда не произойдёт. Ставший чёртом меняется и внутренне, и внешне, он становится отбросом общества и чаще всего продолжает совершать преступления. Правда, экзархат старается контролировать отдельные группы чертей, но это не всегда удаётся… Следующими по старшинству идут инкубы, они работают на экзархат, выполняют задания по совращению людей, иногда используются как слуги.

– Подождите, но ведь инкубы – это демоны любви, они удовлетворяют похоть одиноких людей…

– Если им это разрешат в экзархате, – признал Иван Пантелеевич, выискивая на полке какую-то книгу. – Инкуб не может действовать самостоятельно. Если он нападёт на человека, его ждёт наказание, так как по Правилам Дорта это является довольно тяжким преступлением.

– Надо же, у бесов ещё есть свои правила, кто бы мог подумать, – не переставала ухмыляться брюнетка, изумлённо мотая головой.

– На самом деле, эти правила стали обязательными для них сравнительно недавно, в последние лет двадцать. Раньше царил полнейший хаос, не было никаких экзархатов, каждый был сам по себе… В принципе, и сейчас есть ярые сторонники того, чтобы ликвидировать систему экзархатов. Особенно в этом преуспевают люцифериты…

– Вы говорили, что Ламбрант…

– Да, он люциферит. Это так называемая высшая каста среди всей нечисти. Люцифериты наделены магическими способностями. По слухам, некоторые из них даже могут общаться с самим Дьяволом и творят на земле только зло.

– И Вы держали такого типа у себя в подчинении???

– Ламбрант не знает, что я работаю на экзархат. Он давно представляет угрозу для всего бесовского мира. Он уличён во многих ужасных преступлениях, среди которых убийства высокопоставленных лиц из соседних экзархатов, бесчисленные убийства людей, грабежи, хулиганства, организация преступных сообществ…

– Почему же ваш экзархат до сих пор не казнил Павлова?!

– Лавра Эдуардовна, из всей нечисти только бесов, инкубов и чертей можно убить простыми способами, да и то в большинстве случаев они выживают. Главная их слабость – рога. Если сломать бесу рог, он незамедлительно умрёт, поскольку рога – это сосредоточие всей живительной силы, благодаря которой можно остаться на этой земле после смерти.

– После смерти? – насупилась Лавра.

– Бесами становятся люди, разве Вы не знали? Любая осязаемая нечисть имеет тело обычного человека, даже Вы. Ведь Вы же тоже распрощались с человеческой жизнью прежде, чем стать русалкой.

– А бесы, значит, не могут рожать других бесов…

– Такое случается очень редко. Как правило, рождённый бесом обретает большое могущество и становится экзархом или великим воином… или люциферитом.

– Ламбрант? – с ужасом предположила Гербер.

– Нет, он стал таким из-за ритуального убийства, что, конечно, нисколько не умаляет его достоинств.

– Почему же Вы сейчас рассказываете это всё мне? Ведь Вы же могли бы и дальше хранить эти секреты…

– Вчера Ламбрант в открытую напал на нас. Он сильно покалечил декана, по его приказу убили профессора Пименова. К тому же своим появлением он подтвердил подозрения властей о том, что именно на его совести убийства наших студентов и нападение на общежитие. – Коливин показал аспирантке потрёпанный томик с колдовскими знаками на потёртой обложке. – Я дам Вам ознакомиться с этой книгой, в ней довольно подробно изложена история появления экзархатов…

– Я так и не поняла, тогда зачем Вы покрывали злодеяния Ламбранта?

– У меня был кое-какой план, но он рухнул. Я не сумел обуздать Павлова.

– Обуздать этого монстра? – усмехнулась Гербер, приняв секретную книгу. – Я вообще удивляюсь, как Вы не побоялись держать люциферита возле себя да ещё позволили ему находиться в тесной близости с ничего не подозревающими людьми! А ведь он ещё преподавал… Боже, у меня мурашки по телу бегут от одной мысли, что он успел наворотить со студентами!

– Ну, до вчерашнего дня я был в авторитете у Ламбранта. Я помог ему в одном деле. Вместе мы уже больше двух лет. Я посвятил его во многие таинства из жизни нечисти взамен на то, что он обуздает свой нрав и не будет нарушать Правил Дорта… Я не учёл, что он был и остаётся люциферитом и что рано или поздно это даст о себе знать. На этот раз он организовал группировку скинхедов.

– Неужели Вы не знали об этом?

– Я узнал это накануне, когда Вы разоблачили его. Я не успел ничего предпринять, так как Вы уже раструбили всем о том, что он руководит скинхедами.

– Так Вы по-прежнему считаете, что об этом ужасном факте нужно было умолчать?!

– Возможно, тогда бы и не случилось вчерашней трагедии, – злобно оскалился Коливин. – С ним бы разобрались подданные экзархата. А теперь он показал себя обычным людям, причём показал в облике люциферита. Свидетели вчерашнего нападения так и сказали следователям, что он обладал нечеловеческой внешностью: с горящими красными глазами, острыми рогами и серым лицом. И теперь такой монстр, взбешённый и отчаянный, разгуливает на свободе, да ещё и неизвестно, чем он там вознамерился заняться…

– Ну, скинхедов у него больше нет, они взорвались ночью в подвале.

– Да, Ваша подруга, это она сделала, – подтвердил мрачный Иван Пантелеевич.

– Кошмар, – прошептала Лавра после паузы, вспоминая несчастную Луизу.

– Есть кое-что похуже, – ответил мужчина.

Лавра подняла на него встревоженный взгляд.

– Вам известно о замысле Ламбранта похитить «Глаз Дьявола»… – добавил Коливин и подсел к опечаленной аспирантке. – Лавра Эдуардовна, думаю, Вы представляете, что может произойти, если эта реликвия окажется в руках люциферита. Экзархат, да и я, не можем допустить этого. Надеяться на охранную систему Музея Истории Религии нельзя. Ламбрант хитёр и силён. И он обязательно заполучит второй «Глаз Дьявола».