Юлия Зеленина - Любовь по волчьим правилам

– Макс рассказал о процедуре, благодаря которой я снова стану обычной, – сказала Даяна. – Я согласна, Иван Андреевич.

– Ты рассказал ей, Максим? – озадачился профессор.

– Я уверен, что это лучший выход в нашей ситуации…

– Не торопитесь! Я уверен, что смогу договориться со спецслужбами…

– Нам слишком трудно осознавать, что мы брат и сестра, понимаете? Я не смогу быть рядом с Максом. Это выше моих сил! – призналась Даяна дрожащим голосом. Слезный ком сдавил горло, она была снова на грани срыва.

– Вы ведь вернете мне жизнь студентки Дружининой? С жалующейся на давление Тамарой Сергеевной? Она меня вспомнит?

– Конечно! Я все верну. Когда ты хочешь провести сеанс?

– Завтра.

Севастьянов кивнул. Даяна рванула к выходу. Ей не хотелось плакать при мужчинах.

– Я получил важный звонок, Максим, – Севастьянов отвлек лидера «койотов» от горестных мыслей. – Если мы хотим избавиться от преследований спецслужб, придется выполнить пару условий.

Макс одобрительно кивнул. Он слишком устал прятаться и готов был на что угодно, только бы все это закончилось.

Бравый временно остался в одиночестве. Лиде пришлось лечь в больницу на сохранение беременности. Даже несмотря на все ее капризы и причуды, ему было намного комфортнее, когда она находилась рядом. В доме было пусто без нее.

Руслан Викторович готовился ко сну. На балконе он выкурил сигарету, поэтому слишком тщательно чистил зубы. При этом корил себя за слабость. «Всего лишь одна сигарета вместо пачки в день, – оправдывался он мысленно перед невестой. – А вот раньше я дымил как паровоз!» Из комнаты донесся подозрительный шум, он насторожился, прислушался, но звук не повторился.

Бравый вышел из ванной, медленно двигаясь по коридору, затем сделал шаг к гостиной и резко отпрыгнул в сторону от громкого визга кошки, которой он случайно наступил на хвост.

– Муся! Черт бы тебя побрал!

Сотрудник спецслужб не любил домашних питомцев, однако не смог отказать возлюбленной. Как утверждала Лида, кошки смягчают отрицательные эмоции, а из-за слишком опасной работы будущего мужа она почти всегда была на взводе.

– Так и до инфаркта можно довести, – пожурил Бравый пушистого домочадца.

– Есть и другие способы вызвать инфаркт, – заверил его Макс. Он сидел на кресле в гостиной. Свет был выключен, поэтому хозяин дома не заметил непрошеного гостя.

– Добрый вечер, Максим. Или, точнее, доброй ночи! Вообще-то наша встреча запланирована на завтра.

– Мы с Иваном Андреевичем предположили, что вы можете не справиться с искушением устроить облаву.

– Я привык держать слово!

– Но Севастьянову вы ничего не обещали. Сказали, это будет зависеть от того, с какой ноги вы встанете утром.

– Итак, Максим, с какой целью вы здесь? – уточнил Бравый, стараясь выглядеть совершенно спокойным. Он включил свет в комнате и сел на диван.

– Я хочу договориться, чтобы вы убрали капканы и перестали травить «койотов».

– Нескромное желание, учитывая, что вы и Чоп занимаете часть экранного времени с горячей новостью о разыскиваемых преступниках.

– Внимание людей переключается вместе с каналом.

Интуиция подсказывала Бравому: юноша не причинит ему вреда. Хотел бы убить – уже бы это сделал. Или начал бы применять свои штучки! Возле кресла Бравый заметил чемодан.

– Вам нужен был пульт! – откликнулся на его мысли Макс. – Он не рабочий. Вы же помните тот день, когда Грифель нырнул в холодную речную воду вместе с чемоданом? Они провели в воде много часов.

На самом деле Севастьянов потрудился над устройством, чтобы переливающиеся включенные лампочки не смущали Бравого.

– Откуда я знаю, что вы не лжете? Может, вы активировали других ДУО-людей! И теперь ваша волчья стая разрослась!

– Вам придется мне поверить. Я знаю, вы хороший человек, Руслан Викторович, вы чуете ложь за километры! Сколько вам надо времени, чтобы определить, что кто-то вас водит за нос? Несколько секунд! Три! Вы такой же сверхчеловек, как и я. Два! Вы уверены, что больше никогда меня не увидите! Один! Дело о «койотах» закрыто!

Бравый сидел на диване, глядя перед собой. Макс не стал искажать события в сознании загипнотизированного сотрудника спецслужб, оставив все, как есть. Он был уверен, что Бравый их отпустит. Всем надоело возиться с проектом «ДУО-люди», обе стороны заслужили отдых друг от друга.

В квартире «койотов» было шумно. Из холодильника достали все вкусности, чтобы устроить прощальный пир. Как обычно, Санрайз сетовала на отсутствие спиртного, по старинке Чоп ее подкалывал, но на этот раз они ругались без тени злости. Просто были очень рады видеть друг друга живыми и почти здоровыми.

Вернулся Макс. Он просто сел к столу и стал частью вечеринки в честь ухода из стаи Даяны. Хотя повод для всех был грустный, «койоты» нашли в себе силы абстрагироваться от горестных мыслей и наслаждаться сиюминутной близостью.

Даяна услышала шаги в пустынном дворе дома – это был Севастьянов.

– Я пригласила Ивана Андреевича к нам на застолье, – призналась она. – Я знаю, надо было спросить у вас, но…

– Он нормальный мужик! – подбодрил ее Чоп. – Лично я не против.

– Людям надо давать второй шанс, – с серьезным видом произнесла Санрайз, чем развеселила присутствующих.

– Что смешного? Я говорю дельные вещи! – возмутилась Санрайз.

Макс тоже не был против. Он налаживал контакт с отцом, считая, что умный предок-изобретатель – хорошая поддержка для «койотов». Какой смысл плевать в колодец?

Даяна открыла дверь и проводила смущающегося Севастьянова к столу. Он бережно прижимал к груди портфель, в котором притаился коварный аппарат, похищающий память. Ему очень хотелось разбить его, но обязательный человек не мог предать доверие Даяны.

На радость Санрайз, профессор поставил на стол бутылку шампанского, скромно оправдываясь:

– Вроде как невежливо приходить на праздник с пустыми руками!

– Теперь наша тупая обжираловка превратилась в настоящий праздник, – заметила Санрайз.

За разговорами и приятными воспоминаниями о школе (коих оказалось несметное количество) никто не заметил, как героиня праздника загрустила. Она рассматривала беседующих друзей и в это мгновение была невероятно благодарна им за возможность стать частью их жизни. Пусть и на такой ничтожно короткий период.

За окном забрезжил рассвет.

– Пора, – выдохнула Даяна, вставая из-за стола, после чего добавила: – Я быстро умоюсь.

Конечно, все понимали, что она захочет смыть нахлынувшую печаль, вызванную расставанием.