Максим Алексеев - Марионетка

Среди портовых рабочих назревал бунт, инспирированный очередным номером «Остгарды новины». В них излагались основы философии Шарля Красси, главы фридрихсландских мятежников. Офицер, беседовавший с Лоренцом, не один раз помянул черным словом имперского цензора, не обратившего внимания на статью, повествующую о равенстве перед законом, свободе и правах личности, «справедливом» перераспределении собственности в руки черни и прочем откровенном бреде.

Сейчас, не дожидаясь открытого мятежа, готовились массовые аресты. Филлеры отслеживали зачинщиков. Жандармы и армейцы по возможности незаметно стягивались к рабочим кварталам. Расстроенный донельзя Лоренц направился обратно. Где-то на полпути до него донеслись раскаты взрыва с окраины. Тайная полиция начала операцию.

Город казался вымершим. Жители чувствовали — что-то затевается. По респектабельным кварталам центра ходили патрули рейхсвера. Перед адмиралтейством расположился целый взвод морской пехоты в полной выкладке — в темно-синих треуголках, кирасах, при саблях и коротких многозарядных стрелковых жезлах.

Окончательно потерявший надежу Лоренц оказался дома только к ужину. Он мрачно жевал рис с мясом в странном желтом пахучем соусе, приготовленном Айрин сидя в гостиной на наконец-то усмиренном табурете.

— Лоренц — джи…

— Даже не спрашивайте. Никакой помощи не будет. Сегодня-завтра в городе заварится такая каша, что потом следов просто не останется. Проклятье.

Баронет продолжал механически жевать, продумывая варианты. Ни одного толкового в голову не приходило.

— Господин, я могу предложить вам свою помощь.

— Какую, Айрин? Если моя магия не справилась… Вы ее по запаху, что ли, найдете, как ищейка? Так уже все затоптали.

— Лоренц-джи, да примерно так. У Ирэн особенная душа и я смогу взять ее след. У меня есть некоторые особые способности. Просто стеснительно их показывать. Если вы подождете темноты…

— Про что вы говорите?

Но рассказывать Айрин категорически отказывалась до последнего. Даже когда они подъехали почти к воротам дома гауптмана Кунца, Лоренц не знал, что его ждет.

Они отошли за угол, в узкий темный переулок. Айрин скинула свой китель ДД, упаковала его в сумку, которую тащила с собой, затем начала стягивать сапоги и штаны.

— Вы что делаете?! — Лоренц покраснел, когда за ними последовала рубаха и нижнее белье. Сейчас темнокожую Айрин было почти невозможно заметить в темноте.

— Простите… но так надо. — ответила девушка, достав из кармашка сумки небольшой росток бамбука.

— Что за варварский обряд вы собираетесь здесь устроить?!

Айрин между тем прижала к губам растение и чуть слышно прошептала: «Саотоме!…» И ее облик стал эфемерным, полупрозрачным, тело расплывалось меняясь. Это не было той отвратительной трансформой, которой перекидываются оборотни. После нее остаются на земле обрывки прежней плоти, крови и нечистот. Менялась сама реальность, внутренняя суть, ее дух. А за ним нехотя следовала и внешняя форма.

Нет, магия шаманов бистаа не имела к преображению Айрин решительно никакого отношения. Только высшая некромантия Ки-эн-ги была способна на такое. Контролируемая одержимость духом, с ужасом понял Лоренц. Но еще больше, чем страх его мучало сейчас любопытство.

Полминуты спустя рядом с ним стояла огромная медведица, странной окраски. Черные лапы, уши и шерсть около глаз.

Лоренц оробел и позабыл всякую магию, когда зверь обманчиво медлительно оказался рядом с ним и урча ткнулся носом в его руку, а затем нежно прикусил ладонь и таким образом повел обратно к воротам дома Кунца. Оберлейтенант задержался лишь на мгновение, чтобы подхватить сумку с одеждой Айрин и взять лошадей под узцы.

Теперь он понял, почему девушка до последнего молчала о своих способностях. Лоренц заодно вспомнил и про оговорку насчет проблем с инквизицией… Между тем медведица взяла след. Она двигалась все быстрее и быстрее. Вскоре Лоренцу пришлось забраться в седло, чтобы поспевать за ней.

К счастью, их путь лежал из города на север, к оконечности полуострова, на котором стоял Остгард. Появление Айрин в этом облике на Бундесрадской площади перед адмиралтейством, несомненно, вызвало бы фурор и неконтролируемое применение боевой магии со стороны морпехов. Хорошо еще им не встретился ни один патруль.

Дома сменили заборы садов, а затем брусничные рощи и совсем уж дикие заросли. Дорога вывела их на берег и повела дальше, мимо небольшого рыбачьего поселка. Она все больше сужалась, превращаясь в тропинку, ведшую наверх, к каменистым холмам, обрывавшимся крутым утесом в море. Айрин, не снижая темпа, бежала так, что лошадь под Лоренцом начала покрываться пеной.

Они остановились перед небольшой двухэтажной виллой, стоявшей на обрыве. Внизу прибой бил о скалы. Луна освещала окрестности. Лоренц подошел к краю и бросил взгляд вниз. Он увидел крутую лестницу, лепившуюся к почти отвесной стене утеса и небольшой причал, к которому был пришвартован баркас.

Не заметив никого вокруг, Лоренц прошел через калитку в невысокой каменной ограде, подошел к дому по вымощенной гранитными плитами дорожке и громко постучал. На кончиках его пальцев искрилась заготовка магической стрелы. Медведица присела чуть в стороне, за кустами.

— Именем кайзера, откройте! Тайная государственная полиция!

/Ять, Лор! Ты что творишь?! Назад, баран!!! /.

Вопль в голове спас ему жизнь. Разряд штурмового посоха врезался в землю прямо перед ним, опрокинул его на спину и оглушил. Когда баронет пришел в себя, перед ним стояло четверо.

— Глянь-ка, живой. Пора тебе с ромом завязывать, Ганс. Так промазать…

— Да я тебе говорю, он, как чувствовал, увернулся!

— Оберлейтенант Лоренц Паульс… — прохрипел баронет, глядя на медведицу, стоявшую почти в плотную за спиной у нападавших и с интересом наблюдавшую за происходящим.

— Молчать! — болезненный пинок по ребрам заставил Лоренца хватать воздух ртом. — Кончать его надо и сваливать. Не выйдет ничего, я же шефу говорил. А теперь запалили нас еще.

Говоривший приподнял свой штурмовой посох, готовясь обрушить его окованный железом заостренный конец на грудь Лоренца. И тут Айрин решила, что ждать дальше нельзя. Молниеносный удар лапы заставил шею бандита неестественно согнуться в сторону с хрустом. Остальные трое не успели даже развернуться, как все было кончено.

На выложенной камнем дорожке лежали четыре смятых, исковерканных трупа. Айрин уже в человеческом теле стояла рядом. Она протянула Лоренц руку, помогая встать.

— Айрин, спасибо! Я ваш должник!

— Лоренц-джи, это я должна просить прощения. Я могла помочь вам раньше, но к сожалению, когда Саотоме выбирается на волю я почти не могу ей управлять… — Она поклонилась. — Вы не дадите мне одежду? Здесь х-х-холодно.