Ольга Романовская - Девятка мечей. Игра на опережение

— Алина, почему вы превратили мой кабинет в проходной двор? Запишите госпожу назавтра и проследите за тем, чтобы меня никто не беспокоил.

— Хорошо, — пожала я плечами и развернулась, — пойду к хассаби Аларду. Просто мне казалось, вас надлежит поставить в известность…

Начальник издал странный звук, похожий на рычание, и сел обратно в кресло. Не дав подоспевшей Алине открыть рта, Лотеску выслал её, а мне разрешил остаться, но мстительно не предложил сесть. Он прав, я переборщила, но как иначе было заставить себя выслушать?

— Пора проводить аттестацию на знание элементарных норм поведения, — буркнул Лотеску. — Знаете, ведь вы допрыгаетесь, ишт Мазера. Хассаби Алард же терпеть не может подобных девиц. Он вообще никого не любит, ишт Мазера, но у ликвидаторов нервы крепкие, они привыкшие. Понимаете, на что я намекаю?

Кивнула. На золотое начальство в своём лице. Хочет это услышать? Хорошо, мне не жалко польстить Лотеску, спев оду его компетентности, пониманию и терпению. Но мне не позволили закончить даже первого предложения, поставив перед выбором: либо коротко и по делу, либо за дверь. Я выбрала первое и подробно рассказала обо всём.

Лотеску слушал молча, а потом кисло усмехнулся:

— Поздравляю, в выходные придётся работать. Садитесь, берите книгу, да ту, что лежит на столе, и открывайте оглавление. Тут много чего по некромантии. Азам магии вас учили, разберётесь. Если непонятно, спросите.

— А что искать-то? — я бережно вытащила фолиант из футляра и, жмурясь, провела пальцем по бумаге. Будто человеческой кожи касаешься!

— Ваш обряд. Вернее, тот, который провели над девушкой. Скоро вернусь.

Лотеску ушёл, оставив меня одну. Ни одной бумажки не убрал — вот это доверие! Впрочем, ему я тоже верила, иначе бы не позволила в госпитале заглянуть в свою голову. Кажется, первый зам беседовал с Алиной: до меня доносились приглушённые голоса. Потом всё стихло, а через минуту раздался стук каблучков. Не удержавшись, выглянула. Приёмная опустела, только на столе сиротливо валялась брошенная книга. Не иначе Алина плачет в туалете. Что ей сказал этот изверг? Ясно же, что она не предательница, что её подставили, грязно использовали, а потом собирались убить.

Как ни хотелось успокоить Алину, я вернулась к столу и углубилась в чтение. Фолиант оказался кладезем знаний, ни в одном справочнике столько не писали, даже в нашей служебной библиотеке не было ничего подобного. Сколько же некромантских обрядов и ритуалов на свете, как всё сложно, запутанно! Я с трудом разбиралась в рисунках и схемах, продиралась через заумные теоретические описания и далеко не всё понимала. Сразу как-то перестала считать себя специалистом по структуре магии. Но нужную вещь нашла — единственную, для которой требовалось дерево, а не камень. Называлась она «Единение с природой». Какая злая насмешка! Проводить мог кто угодно, главное, правильно нанести узор на тело жертвы и произнести словесную формулу. Ритуал, как и все прочие, забирал силы и жизненную энергию, но концентрировал её в каком-то конкретном предмете, обычно сосуде. Там она спокойно хранилась несколько месяцев — этакие заготовки на зиму.

Зачем требовались сердце и лёгкие, я не поняла, но другая глава подсказала — некроманты делают из них живительные напитки. Брр!

— Ну как, прониклись?

Я так увлеклась чтением, что не расслышала шагов Лотеску, аж подскочила от неожиданности. Меня удержали за плечо, забрали книгу и открыли на сделанной закладке. В качестве последней использовала лист из собственного блокнота.

— Ясно, — пробежав глазами статью, процедил Лотеску и откинулся на спинку кресла, заложив руки за голову. — Ещё и исполнителя искать! С квартирой странно. Телепорт — штука затратная, двоих не потянет. Один он был. И снова замёл следы. Копию записки сделали?

С готовностью раскрыла блокнот на нужном месте и протянула начальнику.

— Тут всё по некроманту? — Кивнула. — Можно посмотреть?

Он ещё спрашивает!

На полчаса в кабинете воцарилась тишина. Я сидела и изучала потолок, Лотеску же шуршал страницами, периодически сверяясь то с книгой, то с записями из кипы листов.

— Ошибка, — начальник ткнул пальцем в одну из восстановленных цепочек. — Исходя из данных, тут восходящий алев. Соответственно, дальше меняются полукольца…

Не удержавшись, Лотеску взялся за карандаш и быстро набросал над моей версией свою. Заинтересовавшись, на что повлияла ошибка, попыталась заглянуть в записи — велели не мешать.

— Так, внешность остаётся та же, а возрастная коррекция нужна. Вот эти чёрточки, — Лотеску обвёл карандашом едва заметные крапинки, — всегда кратны трём и образуют новый пучок опять таки раз в три года. Берите лупу, считайте и определяйте.

— Но откуда?..

— Вы собрали разные кусочки цепочек, при некоторой фантазии можно соединить их в один короткий фрагмент. А, вы не маг, вы принципа этой мозаики не знаете, — махнул рукой Лотеску. — Всё, полнее портрета не выйдет. Там немного дополнено, вы хорошо поработали. Угостить вас, что ли? Никакой романтики! — меня тут же спустили с небес на землю. — Заодно присмотрю, пока Нару с Алиной возится. До вечера его не будет. Мысли, госпожа ишт Мазера?

— По поводу чего: обеда или некроманта?

— Того и другого. Может, список на что натолкнул? Нужно будет отметить там кандидатов в клиенты палача, напомните. Это терпит, но вам поможет. С голосом потом, не до него мне теперь.

— А можно просто обед, без работы? — на свой страх и риск спросила я. — Простите, что лезу не в своё дело, но вам бы тоже выходной не помешал.

Лотеску цокнул языком и убрал книгу в футляр. Никак не отреагировав на мою реплику, начальник поставил фолиант на место и, будто размышляя вслух, произнёс:

— Каждый новый ритуал делает его сильнее. Тонкий психолог, множество друзей и знакомых, доступ к служебным архивам. Одновременно практик и теоретик. Рука твёрдая, умелая, даже в первый раз всё чётко. Только в первый ли? И на шаг вперёд всё знает… Кто ж ему рассказывает-то? И о вас тоже, ишт Мазера, — Лотеску обернулся ко мне. — Некромант читал ваше досье, знает привычки. И почему-то не спешит убивать. Почему, а?

— Не знаю, — честно ответила я.

— Потому что жалеет. А жалеют исключительно в двух случаях: по моральным соображениям и в случае симпатии. Первое мы исключаем, женщин он режет только так, напивается, будто комар, кровью, значит, кому-то дорога конкретная брюнетка. И в живых он вас оставит до последнего, для той самой, ключевой, жертвы, которая превратит его в Хозяина. Поздравляю, Магдалена, вы дороги маньяку.

Нервно сглотнула и почему-то вспомнила Гарета. Кому ещё я так нужна? Только он не блондин и не маг. Хотя, шайтан, некромант прекрасно деревцем прикинется!