Таис Сотер - Простые вещи

– К чему этот интерес? – сухо спросила я.

Не к добру все эти разговоры в уютном уединении в автомобиле. Уж слишком напоминало… другую ситуацию.

– Видите ли, от вашего ответа зависит, насколько уместно будет мое второе предложение, – загадочно сказал роанец. – Оно несколько более личного характера, чем первое.

Мои параноидальные подозрения вновь вернулись.

– И в чем же это предложение заключается, пан Анджей?

Серьезное лицо Котовского осветила легкая улыбка.

– Впервые вижу девушку, так недоверчиво относящуюся к мужскому вниманию. Или вы настолько им избалованы?

– Не вниманием принцев точно.

– Вот и я удивлен. Судя по всему, это я избалован, – совершенно искренне признался Котовский. – Но моя просьба невинна: пани София, вы не могли бы составить мне компанию на одно светское мероприятие? В следующие выходные в столице будет премьера новой лермийской оперы. Мне предоставлена императорская ложа. К сожалению, рядом будут весьма скучные люди, большинству из которых уже хорошо за пятьдесят. А вы сможете спасти меня от смертной тоски. Скажите мне, вы любите музыку?

– Нет, – покачала я головой. – Не люблю.

– Но неужели у вас нет желания выйти в свет со столь завидным кавалером? – продолжал соблазнять Котовский. – Без ложной скромности, но лучшего спутника вы себе не найдете.

Я заколебалась, представив выражение лица Шефнера, когда он узнает о принятом предложении роанца. Признаюсь, менталиста хотелось уязвить и даже заставить ревновать. Меня неожиданно сильно задело, что так долго и упорно преследовавший меня мужчина внезапно исчез из моей жизни. Нет, я помнила, что он обещал мне больше свободы. Но не после же поцелуев в последнюю нашу встречу! Пропадать после всего этого было верхом наглости!

– Благодарю, но нет, – со вздохом сказала я, вспомнив, что моего ответа еще ждут.

Соблазн назло Шефнеру пойти с Котовским в оперу был велик, но я никогда не умела играть в эти игры. Да и зная главу СБ… Он все повернет в свою же пользу. Нет, лучше я спокойно проведу вечер дома за книжкой. Или же в мастерской.

Анджей Котовский настаивать не стал, хотя выглядел расстроенным. Может быть, поэтому я решила рискнуть и все же согласиться на предложение блеснуть своими знаниями. Осторожно так, никого не раздражая и не вызывая желания меня после этого похитить или убить.

– По поводу подарка императору… У меня давно есть одна идея о неком артефакте, вот только возможности для его создания отсутствуют. Но с вашими деньгами это не должно быть сложно.

– Чувствую себя кошельком на ножках, – вздохнул Котовский. – И что вам нужно?

– Камень.

– Обычный камень? – изумленно переспросил роанец.

– Драгоценный, – уточнила я. – Подойдет рубин, изумруд или алмаз. Вот такого размера!

Котовский грустно посмотрел на мой кулак.

– Ручки у вас, пани, конечно, маленькие, но я все же разорюсь. Выкладывайте, что у вас за идея.

Спустя полчаса, когда водитель снаружи окончательно продрог, а Котовский начал зевать, я милосердно отпустила его домой. Может быть, и зря я в это ввязывалась. Шансы, что удастся остаться незамеченной, равнялись нулю. С другой стороны, если созданный мною артефакт понравится императору, то даже недовольство моих коллег не помешает получить ранг мастера. Мне не посмеют отказать!

Но оказать услугу пану Котовскому – это одно, а вот стать его спутницей – это совсем другое. Мне отчего-то не хотелось, чтобы другие думали, что нас связывает что-то… подобного рода. Хватит мне сплетен и про наш роман с Петером. Я стремилась к тому, чтобы во мне видели артефактора, а не охотницу за женихами.

Хотя поохотиться как раз не мешало. Вот только почему-то больше не было желания. Слишком крепко двуличный менталист укрепился в моем сердце – не выдерешь и с корнями.

Маги чудовищно суеверны. Иначе и быть не может. Хотя по теории магии писались научные работы, а сам процесс волшбы пытались уместить в строгие формулы, все мы понимали, что на самом деле магия – это искусство. Да, знания помогали, формулы описывали то или иное заклинание, но без таланта и искры все это было мертво. Да даже одно и то же заклинание действовало у разных магов по-разному! Если вообще действовало. Артефакторика не была исключением. Как бы ни был искусен и силен чародей, у него все равно случались неудачи. Чары, которые ты мог сотворить с закрытыми глазами, внезапно начинали сбоить, а то и вовсе переставали работать.

Поэтому маги и чародеи верили в удачу и всегда чутко прислушивались к знакам, которые подавала судьба. Ведь сверни не туда – и потеряешь свое везение. А прислушайся вовремя к нужным словам или заметь совпадения – и сможешь найти что-то поистине драгоценное. И жизнь у тебя будет складываться легко и просто.

Все вертелось вокруг этой лермийской оперы. Джис, невзначай спросивший, люблю ли я оперу. Котовский, предложивший составить ему компанию. И это было началом. В хмурый октябрьский вечер ко мне заглянул Петер. Как оказалось, не просто так. В руках он торжественно держал билеты. Да-да, на то самое представление, от которого я уже успела отказаться.

– Ты должна со мной пойти, иначе билеты пропадут! – заявил этот невыносимый человек еще с порога.

– А посоветоваться, прежде чем покупать? И разве ты не живешь в режиме жесткой экономии?

– Я выиграл эти билеты в карты.

– Ты выиграл… Подожди, ты играл в карты?!

Петер был ужасен во всех азартных играх, но, к счастью, достаточно умен, чтобы ограничивать себя в этом удовольствии и не делать большие ставки.

– Так получилось, – пожал плечами артефактор. Он увлек меня за собой в гостиную, объясняя на ходу: – Представь себе, мне попался еще больший неудачник, чем я. Продул мне подчистую. Вот и расплатился билетами, так как денег у него уже не было. На хорошие места, кстати!

– Но я не могу с тобой пойти, – запротестовала, послушно усаживаясь рядом с ним на диван. – Лучше бы тебе пригласить невесту.

– У меня на руках три билета. И я хочу пойти и с Мартой, и с тобой, – заупрямился Петер. – Она не против. Ей с подругой будет интереснее, чем со мной.

– Это она тебе сказала? – не удержалась я, хоть и знала, что его веру в нашу с целительницей дружбу не развеять.

– Поменьше скепсиса в голосе, фрейлейн! Представь себе, как мы будем смотреться. Я, весь такой элегантный и красивый…

– …скромный…

– И вы как, как… – Шефнер-младший запнулся, подбирая эпитеты.

– Ну? – поощрила я его.

– Как две прекрасные богини!

– А ты, значит, тоже божество? И наверняка олицетворяющее собой все лучшие качества? – хмыкнула я.

– Это твои слова, – мой друг игриво подмигнул, но тут же стал серьезнее. – Соглашайся. Мы давно уже не выбирались никуда, и все, о чем говорим, это об узорах на спине Котовского.