Игорь Шенгальц - Сыщик Бреннер

– Кто это с тобой сделал?

– Дядя Дитти. Он сказал, так надо. Мне не было больно, только вначале. Зато потом я стал проходцем. Это забавно.

Невозможно! Или этот ребенок обладал полным иммунитетом к боли от рождения, или же дело было в чем-то ином. Я никак не мог понять суть.

Давая мыслям улечься, я подошел к окну и распахнул тяжелые ставни. Все четыре посольства из окна я увидеть не мог – они были расположены двумя перекладинами широкого креста, пересекавшимися в центре города, на той самой площади, где сегодня я стрелял в императора. Но край одного из энергокуполов я видел и отсюда.

– Адди, ты видишь светящийся купол?

Мальчик подошел к окну и без интереса выглянул наружу.

– Да, это они, другие. Я помог им найти ориентир. Когда небо почернело, они могли потеряться.

– Кто они? Хозяева посольств?

– Другие, не такие, как мы. Они хотели прийти к нам, я помог. Силы сегодня хватило, ее было много, очень много, и я помог им всем. Я мог бы и раньше, но только одним. Мне запрещали светить. Дядя Дитти запрещал. А сегодня я сделал все сам, без спроса. Меня не будут ругать? Я светил, показывал тропы. Они все нашли дорогу.

Все это звучало как самый настоящий бред. Вот только купола посольств в городе говорили об обратном. Адди, воспользовавшись тем, что кубы схлопнулись, каким-то образом почерпнул высвободившуюся энергию и открыл путь для хозяев посольств в наш мир. Именно так я интерпретировал его рассказ.

Теперь я понимал, что даже Костас, рассказавший мне про посольства, и сам знал о них не слишком много. Он не понимал технологии их появления, а эта тайна была ключом ко всему. Его не посвятили в секрет. Жорик искал ребенка самостоятельно. Иммунитет к боли, способность «светить» – вот что интересовало подселенцев. Возможно, эта способность как раз и проявлялась после пыток, и, чтобы отыскать одного, пришлось замучить сотни.

Бесчеловечно. Такое не может прийти в голову даже отпетому негодяю. Но для чужаков это оказалось в порядке вещей. Цель оправдывала средства.

Своим светом Адди показал «тропы» и открыл пути для прихода послов. Он показал дорогу чужакам в наш мир. И сразу четыре чужих мира теперь соединились с нашим. К счастью или несчастью, мир подселенцев проиграл. А больше четырех миров быть не может, так сказал мне Костас.

Я стоял посреди комнаты и не знал, что делать. Переговорник я все еще держал в руках, нервно щелкая переключателем туда-сюда. Адди вернулся к своим солдатикам. Энергокупола его не интересовали.

В один из моментов, когда переговорник оказался во включенном состоянии, сработал вызов.

Я приложил ухо к устройству и слушал. Некоторое время ничего не происходило, видно, с той стороны тоже ждали, но, так и не дождавшись ответа, не выдержали:

– Бреннер?

Голос показался мне смутно знакомым.

– Да. Кто спрашивает?

– Здесь Волков… ну, Вульф, вы помните?

Я хорошо помнил двух неразлучных агентов Девятого делопроизводства. Волков – агент со шрамом, самый активный из них двоих.

– Что вы хотите?

– У меня есть важная информация, вы должны кое-что узнать…

– Зачем? – удивился я. – Мне неинтересно. Поговорите со своим напарником, если больше не с кем общаться.

– Жуков мертв, убит сегодня.

Я помолчал. Выражать сочувствие не хотелось, да Вульф его и не ждал от меня.

– Что ж, говорите, – наконец решил я.

– Это государственная тайна. Вы не должны…

– Говорите, или я отключу аппарат, – пригрозил я. Мне все надоело.

– Слушайте, – сдался Волков-Вульф. – Мы с Жуковым раскрыли в городе крупную агентурную сеть.

– Знаю, – перебил я, – компания «Механикс». Они финансировали Серафимова. В унтербане под землей я видел секретные залы, где они прятали «страусов». Большинство и сейчас там стоят, ждут своего часа. Так что поторопитесь, если не хотите опоздать.

Вульф замолчал. Несколько секунд из переговорника доносились хрипы и посторонние шумы.

– Вы многое узнали, Бреннер. Жаль, что мы не работали вместе.

– Я привык работать один.

– Вы знаете, какова текущая ситуация в городе?

– Нет, – разочаровал его я. – Я некоторое время… скажем так, отсутствовал по личным причинам… – Не рассказывать же ему о моем путешествии в мир чужаков.

– Император убит неким террористом Ястребом, великий князь тяжело ранен. Константин Платонович принял на себя временное управление империей. Сейчас он – первое лицо государства.

Император убит? Да еще и Кречетовым! Так это он стрелял с крыши, отомстил-таки за свои старые обиды и годы в изгнании. Уничтожил своего былого сюзерена. Предал, пройдя весь путь до конца.

Но Костас! Как же он шустер. После нашего возвращения прошло не так много времени, а он уже успел получить всю полноту власти. Боюсь, первым его указом будет повеление найти меня и уничтожить. Некоторые тайны не должны выйти на свет.

А Белла, носящая его ребенка, что случится с ней? Если Костас примет ее, то актриса Лямур может стать первой дамой империи. Если же не примет, то ее судьба будет столь же плачевна, как и моя.

Если же великий князь не выживет, то Костас получит титул императора. Он сумеет добиться своего, я был в этом уверен. Подселенцы проиграли битву за посольства, но, возможно, выиграли другой бой, еще более важный, сделав своего агента главой огромной империи.

– Кстати, Серафимов тоже мертв, случайная пуля, – продолжил рассказ Вульф. Голос его время от времени прерывался, дышал он тяжело. А я не слишком-то поверил в случайность этой пули…

– И что теперь?

– Анархия. Больше никто никого не контролирует. Ястреб после убийства императора исчез, армия Серафимова разбрелась по городу, регулярные части остались без командования. Константину Платоновичу нужно срочно брать власть в свои руки. Но ему еще предстоит доказать свое право на трон. Думаю, прольется много крови…

Если подселенец вновь возьмет верх над разумом Костаса, то кровь обязательно прольется, в этом я был уверен.

– Давайте ближе к делу, – напомнил я Вульфу. – Вы что-то хотели рассказать?

– Да… есть информация, что у «Механикс» был свой человек в городе. Именно он следил за правильностью исполнения приказов, именно ему поручалось принятие ключевых решений. И вы очень хорошо знаете этого человека, Бреннер. Доверять в наше время нельзя никому.

– И кто же он? – безразлично поинтересовался я. – Ястреб? Мне нет до него дела.

– Нет, при чем тут Ястреб? Я говорю о Семенове, начальнике криминального сыска.

Эта новость шокировала меня и вывела из ступора. Мысли лениво заворочались. Семенов. Начальник сыскарей, бравый усач, правая рука барон-капитана Мартынова, мой давний знакомец. Он – предатель?

Но если Вульф не лжет, это многое объясняет. Кто, как не Семенов, имел доступ к самой свежей информации, которую он спокойно мог передавать дальше? Кто первым прибывал на место преступления и имел возможность замести лишние следы? Кто стрелял в меня на крыше? Да, признаться, это не лучший вопрос. На крыше он исполнял свой долг… и даже наше давнее знакомство не позволяло ему сделать мне поблажку. Ладно, оставим крышу в покое. Но надо признать, что Семенов эти дни всегда оказывался в эпицентре событий. Впрочем, так же, как и я. Неужели Вульф прав?