Александр Покровский - Не надо оборачиваться

— Может, оно и так. Но, тётя, я и тебе не доверяю.

— И не нужно. Ты хотела отсюда уйти?

— Я и сейчас хочу. Но без одежды это немного сложно, а твоя мне слишком велика.

— Брось, свитер мой вполне тебе подойдёт, и носки, и шапка. Сапожек или ботиночек на твою ножку у меня, к сожалению, нет, но есть валенки, для них размер не сильно важен. Есть и пальтишко времён далёкой юности. Не модное, как ты любишь, да и не очень тёплое, но тебе должно хватить и такого. Одевайся и проваливай. Или думаешь, что за дверью тебя ждут Враги?

— Кому ты звонила, тётя? Врагам?

— Своей подружке. Ну, ты поняла.

— Любовнице? И ты ей всё обо мне рассказала?

— Не бойся, она — тоже член Совета.

— Не ври. Настёна — торговка, а не мудрейшая.

— Да, торговка, но неофициально входит в Совет.

— И при этом агент Врагов?

— Нет, Кармелита. Я ей доверяю. К тому же о Ритуалах я ни разу никому ничего не говорила, и ей тоже. Нападение Врагов — не из-за меня.

— Последний вопрос, тётя. Почему ты не дала мне одежду вчера вечером?

— Надеялась ночью получить твои ласки, — вздохнула Агата. — Настёна приходит всё реже и реже, мне даже кажется, что она завела себе другую. А сейчас я от тебя хочу только одного — чтобы ты держалась от меня подальше. Я тебя боюсь. Одевайся, уходи, и пистолет прихвати с собой, на всякий случай.

— Оружие за пределами собственного жилья имеет право носить только страж на боевом задании, — напомнила Лита ещё одно табу Рода.

— А ты и есть на боевом задании. Если окажется, что ты не беременна, оно тут же и кончится. Если у тебя под сердцем дочь — то же самое. А вот если сын, всё затянется очень надолго. Ну, племянница, удачи! Обнять-то хоть тебя на прощание можно?

Лита опасалась, что Враги ждут её на лестнице, но лестница в этот поздний час была безлюдной. Возле подъезда на неё тоже никто не напал. Машину она оставила на стоянке примерно в квартале от тёткиного дома. По пути к ней попыталась пристать какая-то пьяная компания, но одного взгляда хватило, чтобы её оставили в покое. Попадать в нужную педаль огромными валенками было непросто, она и так водила не очень хорошо, но улицы были пустыми, и она всё же доехала. Машину она оставила у своего подъезда, и домой добралась без приключений. Сбросив валенки, пальто и шапку, Лита повалилась в кровать, не снимая свитера, и заснула мгновенно.

Шеф смотрел на человека, для которого не был шефом, и вновь пытался себя убедить, что правильно сделал, вызвав этого жуткого типа к себе в кабинет. Шефу приходилось разговаривать из бандитами-беспредельщиками, и с крупными авторитетами криминального мира, и с киллерами, и с маньяками-убийцами. Но посетитель, начальник областного отдела по борьбе с терроризмом и экстремизмом федеральной спецслужбы, был заведомо хуже любого маньяка, а вот всё равно пришлось иметь с ним дело. Что ж, раз так, нужно постараться сделать его визит как можно короче.

— Некоторое время назад в вашей конторе меня ознакомили с одним сверхсекретным документом, который дали прочитать, но не дали унести копию, — начал шеф. — Речь там шла о серебряных пулях.

— Помню этот бред, — кивнул борец с терроризмом. — Некоторые мои коллеги от безделья с ума сходят. Есть у нас отдел, занимающийся так называемыми паранормальными явлениями. Экстрасенсы там, и всё такое прочее. Тот документ прислали именно эти дармоеды. А когда мы столкнулись с чем-то очень похожим на настоящую магию, они ничем не смогли помочь.

— Это вы о побеге подсудимого с использованием голограмм террористов?

— Да. Но продолжайте. Кого-то убили серебряной пулей?

— Не совсем так, товарищ подполковник. Не убийство. Наши эксперты считают, что одному глубокому старичку прострелили голову насквозь, но он к тому моменту был мёртв уже несколько минут. А пуля — серебряная. Правда, она прошла навылет и её саму не нашли, но следы серебра остались на черепе.

— Стрелявший задержан?

— Нет. Застрелен не установленным лицом или лицами, вместе с двумя сообщниками. Предполагаем, что их прикончила девушка или молодая женщина, которая в это время трахалась со стариком. Она с места преступления скрылась.

— Как это трахалась с мёртвым стариком?

— Так утверждают эксперты. Он кого-то трахнул и умер от инфаркта. А потом ему прострелили голову. Да, и ещё. У всех троих преступников на левом запястье татуировка, крест в круге, о ней тоже упоминалось в документе, о котором я упоминал в начале нашего разговора.

— Вы ещё что-то выяснили?

— Да, товарищ подполковник. И всё передадим вам. Это не просто попытка убийства, это акт индивидуального террора. Застреленные боевики состоят в какой-то организации, известной вам, но не известной нам. А мы дело закроем. По нашей части там ничего нет.

— Как нет? Перестрелка, четыре трупа, если я правильно вас понял, а уголовный розыск считает, что это не по его части? Странно как-то, по моему разумению.

— Тогда давайте по порядку. Трое молодых парней проникают в квартиру старика и стреляют ему в голову. Это целый букет преступлений, но они мертвы, предъявлять обвинение некому. Ещё есть девица, которая их застрелила. Не думаю, что ей можно будет вменить хотя бы превышение пределов необходимой самообороны. Дальше, пистолет, из которого она палила, не зарегистрированный. Тоже правонарушение, но эксперты утверждают, что оружие много лет хранилось в квартире старика, они даже тайник нашли. Но старик мёртв. Есть ещё один фигурант. Он угнал машину и привёз убийц к нужному дому. Довольно мерзкий тип, надо сказать. Заявил, что он великий маг, устроил цирк, а мы в итоге оказались клоунами. Но и ему предъявить нечего.

— Разве он не сообщник террористов?

— Мы этого никогда не докажем, даже если сумеем его поймать. Ну, подвёз левых пассажиров, это не преступление.

— А угон?

— Угон — дело частного обвинения. Хозяин машины не желает подавать заявление. Да и зачем ему? Машину вернули в целости и сохранности, а на угонщика ему плевать. Так что ловите своих террористов, а мы найдём, чем заняться.

— Мы никого и ничего не найдём, — сокрушённо признался подполковник спецслужбы. — Мы в нашей глухой провинции никогда не видели настоящих террористов. Надеюсь и в дальнейшем видеть их как можно реже, но это к делу не относится. Так что я бы хотел, чтобы ваш майор продолжал вести дело со стороны уголовного розыска, а уж мы ему поможем всей мощью нашей конторы.

— Дело ведёт, точнее, вела капитан Сорокина. Майор Нежный, о котором вы говорите, находится в отпуске, за границей. Где именно, нам неизвестно. Вчера я отправил запрос в министерство, чтобы его нашли и отозвали. Но они не нашли. Если он вам так нужен, попробуйте вы.

— Непременно попробую.