Джулиан Седжвик - Черный дракон

– Madre mia ! Ты уверен?

– Уверен. И то же было, когда он спросил, зачем Лора приехала в Гонконг. Цель визита он явно записал не как «журналистское расследование», а скорее как «шопинг»!

– Ну уж этим твоя тетя точно не интересуется!

От последнего вопроса на листке Дэнни проводит две линии и подписывает: «Детектив Ло» и «Детектив Тан».

– Стоит добавить Чарли Чоу. Мне он кажется подозрительным, – говорит Замора. – Очень подозрительным. Смылся по-тихому. Да и девчонка тоже.

Подумав немного, Дэнни неохотно добавляет и «Син-Син».

– И, возможно, у нас есть еще одна подсказка, – Он достает из заднего кармана джинсов листок с липким краем. Поднимает его к свету, вертит туда-сюда.

– И чем нам поможем чистый листок? – спрашивает Замора. – Я, конечно, видел, как ты его стянул. Ловко, прямо скажем. Но зачем?

Дэнни достает из сумки карандаш 2B и канцелярский нож. Ломает карандаш на две части, у одной половинки сбоку счищает дерево, обнажая графитовый стержень. И начинает быстро тереть графитом по листку.

– Ах ты хитрец! – восхищается Замора, наблюдая за Дэнни.

И вот на графитовом фоне четко проступает белая надпись – отпечаток того, что инспектор Ло написал на верхнем листке.

Короткий ряд китайских иероглифов, а под ними две цифры: 4 и 9. Дэнни чувствует, как мурашки бегут по коже.

– Ну что, майор, до сих пор считаешь, что это все слухи?

– Честно говоря, теперь не знаю, что и думать.

– А детектив Ло уверял, что никогда о таком не слышал. Нужно найти Лорин блокнот. Когда ее заталкивали в машину, она прокричала мне, что надо найти блокнот. Тот, который она всегда носит с собой.

И он добавляет к списку задач «Как найти красный блокнот?».

– Давай начнем с «Золотой летучей мыши». Не зря же Ло пытался отвлечь внимание от этого ресторана.

– Я так понимаю, мы не последуем его совету? – с улыбкой спрашивает Замора, и Дэнни качает головой. – Тогда послушай хотя бы меня, – продолжает карлик, выпрямляется и потягивается. – Сначала мы перекусим, а потом немного поспим. Надо набраться сил. Голодными и усталыми нет смысла гоняться за бандитами. Только наделаем глупостей. Это как в тот раз, когда я упал со «Стены смерти»*. Я просто был вымотанный.

Он задумчиво потирает бедро – в дождливую погоду старый перелом всегда о себе напоминает.

– Главное – сила и равновесие, Дэнни. Так говорила Роза. Везде и всюду. И для трапеции, и для акробатических номеров, и для вольтижей*, и для рейнского колеса*, и для свободной проволоки*, и для воздушного полотна – для чего угодно. Всегда нужно равновесие, и всегда нужны силы. Только так убережешься от ошибки. Так что послушайся совета своего инспектора манежа, раз не хочешь слушать меня.

Дэнни кивает. Он вспоминает, как легко Роза находила подход ко всем членам труппы, даже к тем, у кого был самый трудный характер. С присущим ей итальянским шармом она вдохновляла каждого брать новые высоты. Но, когда нужно, могла и наорать.

– Ты прав, поспим несколько часов. А потом за дело.

Сон не идет к Дэнни. Час, другой он лежит, прислушиваясь к сиренам, шуму катеров в бухте, и перед глазами возникают навязчивые картинки, просыпаются старые страхи.

Наконец он все-таки засыпает, но неглубоко, погружается в странное состояние между сном и явью, и в голове туман после длинного перелета, недостатка сна, шока. Последнее, о чем он думает, прежде чем погрузиться в сон, это аквариум в «Золотой летучей мыши», разлетающееся стекло, вырвавшаяся на свободу вода, рыбки.

Разбитый аквариум напоминает о прошлом. Одно событие невольно цепляется за другое – и вот он уже оказывается под куполом «Мистериума» перед «Водной камерой пыток».

Отец уже ослабил цепи, изогнулся и возится с замками на щиколотках. Выражение лица у него не такое, как обычно. Впрочем, он же первый раз выступает с этим номером, а это не то же самое, что репетиция. Вид у него удивленный. И усталый, как будто силы его покинули.

– Две минуты десять… пятнадцать… – выкрикивает Дэнни, но его голос тонет в грохоте оркестра. Он чувствует, как замерла публика и ждет, затаив дыхание… Две минуты тридцать секунд – это предел. Но прошло уже больше. Ну же!

Отец еще раз пытается открыть замки на щиколотках и вдруг повисает вниз головой. Сдался! Несколько пузырьков поднимаются у него изо рта, он ищет взглядом Замору. С широко отрытыми глазами тряхнул головой – просит помощи. Он сдался. И дальше все происходит очень быстро. Майор Замора с размаху ударяет топором по стеклу. Бум! Топор отскакивает. Карлик ударяет снова, и на этот раз со звучным звоном стекло рассыпается. Кругом вода. Дэнни слышит, как отец с шумом хватает ртом воздух, отплевывает воду, как кричат зрители. Даже инспектор манежа – прекрасная Роза Вега – растерялась. Ее жизнерадостный голос в динамиках звучит неуверенно.

Появляются Клоуны Хаоса. Они не до конца успели переодеться, но выходят на арену со своим шаривари*, как условлено на случай заминки или сбоя в представлении. Они проносятся мимо Дэнни. Мелькают маски-черепа, сверкающие факелы, огненные шесты, нарисованные улыбки, которые не раз являлись Дэнни в кошмарах. Подсобные рабочие вытаскивают отца из обломков камеры. Дарко Бланко склоняется над обессиленным отцом, помогает подняться. Мама спешит к нему, и в ее глазах плещется страх…

…В отеле «Жемчужина» Дэнни открывает глаза и резко просыпается. Он садится на кровати, чувствуя, что на этот раз в воспоминаниях появилось что-то новое, чего раньше не было. Но что? Он хочет поймать какую-то нужную мысль, но чем больше старается, тем легче она от него ускользает. Это как пытаться удержать мокрую рыбу: сожми сильнее – и она выскользнет. А потом на него внезапно наваливается осознание реальности: он в Гонконге, Лору похитили – и воспоминания из сна пропадают окончательно.

Всего неделю назад он бы сам старался избавиться от воспоминаний, спрятать их подальше, забыть, но сейчас цепляется за них. «Пора начинать вспоминать, – говорит он сам себе. – Регулярно и по порядку. Итак, если не ждать, пока придут воспоминания, а взять дело в свои руки, что же я помню?

В тот вечер Бланко отвел отца в наш трейлер. Мы с мамой шли следом. Она меня успокаивала, но я видел, что сама она вне себя от беспокойства…

Метатель ножей помог отцу устроиться поудобнее и собрался уходить.

Рядом с Бланко я всегда чувствовал себя некомфортно, – думает Дэнни. – Но смотреть на него, когда он медитирует по утрам, было прикольно. Сидит с прямой спиной и закрытыми глазами и прямо излучает спокойствие. И его бледно-голубые глаза всегда были такими ясными. Я остановил его на ступеньках трейлера: