Елизавета Дворецкая - Корни гор, кн.1: Железная голова

– Незачем на это смотреть, – прогудела темнота.

Хёрдис вжала голову в плечи. Она не видела, не хотела видеть Свальнира, который лежал где-то там, на каменном полу в самой глубине. Лежал, судя по голосу, в своем настоящем исполинском облике. Это он так отдыхает, мерзавец. Тяжело, видите ли, всю его великанью мощь впихивать в крошечный кувшинчик обыкновенного человеческого тела. Впрочем, иногда он это делает весьма охотно. Когда ему надо. Хёрдис стиснула зубы. Да уж, теперь это случается все реже и реже. С тех пор как она сама начала каменеть, выжатая, как горсть ягод, ему уже не удается особо поживиться.

– Молчи! – свирепо крикнула Хёрдис. – Тебя не спрашивают, каменная голова! Лежи там себе и не дергайся!

Поначалу она надеялась, что великан когда-нибудь не стерпит оскорблений, которыми она его осыпала, и придушит ее. Но напрасно. Она все же оставалась человеком, и великан не хотел выпускать ее из рук. Она была его собственностью, его сокровищем, и он не хотел ее лишиться.

– Ты позволяешь грабить меня кому попало! – кричала Хёрдис в темноту, стараясь выбросить наружу душившую ее тоску. – Где мое обручье, мой Дракон Судьбы? Почему он до сих пор у того мерзавца, у Торбранда по прозвищу Тролль? Сколько раз ты обещал мне вернуть его?

– Я верну, если оно вернется на Квиттинг. В гости к моим родичам во Фьялленланде мне не очень хочется.

– Молчи! – Хёрдис вскочила и топнула ногой по камню. – Мне наплевать, чего тебе хочется! Я тебя не спрашиваю! Я тебя не желаю слышать! Слушай, что я тебе говорю, урод! Ты обещал мне вернуть Дракона Судьбы. Ты обещал мне вернуть мое огниво. Если бы оно было у меня…

«…только бы ты меня и видел!» – хотела она сказать, но сдержалась. Конечно, если бы отец тогда не отнял у нее огниво, ее не лишили бы свободы и не пытались бы принести в жертву в святилище Раудберги, и Свальнир не взял бы ее оттуда к себе. И сейчас она жила бы где-нибудь среди людей и была бы человеком, а не ведьмой Медного Леса с холодной синей кровью и каменеющим телом. Все ее боятся и ненавидят. Знали бы они, что еще больше боится и ненавидит себя она сама!

– Я не желаю больше смотреть, как тролли играют моим огнивом! Они доиграются до чего-нибудь такого, что и тебе будет плохо! – пригрозила Хёрдис в темноту. – Я должна пойти и получить его! Ты слышал! Завтра же ты отнесешь меня туда!

– Не понесу, – гулко бухнула темнота. – Ты и так достаточно находилась. С этим железом… Нечего тебе столько ходить. Сиди дома.

– Нет, отнесешь, отнесешь! – Хёрдис со злобой ударила ногой каменный пол, потом еще и еще, точно хотела причинить ему боль. На самом деле она била саму себя, злясь, что не чувствует боли. – Я так хочу! Ведь не ты же добудешь мне мое огниво! И не твоя же троллиха! Оно само не придет!

– Это легкое дело, – пискнул кто-то рядом.

Хёрдис не успела отстраниться, и ее ногу царапнули чьи-то мелкие острые зубы. С негодующим криком Хёрдис отскочила. Рядом с ней кто-то зашевелился и захихикал.

– Уйди прочь, великанье отродье! – гневно крикнула Хёрдис. – Иди к своему гадкому отцу, может, он ненароком тебя раздавит! Чтоб я тебя больше никогда не видела!

Тихое хихиканье послышалось снова. Дагейда, дочка Хёрдис и Свальнира, воспринимала эти крики так же, как человеческие дети воспринимают ласковые слова матери. Дочь великана с самого рождения не слышала от своей матери ничего другого, потому что Хёрдис свирепо возненавидела ее еще до того, как та родилась. Дочь великана своим рождением приковывала ее к мертвому миру камней, приковывала цепью кровного родства, и после ее появления Хёрдис ощутила себя пленницей вдвое сильнее. Она не хотела знать этого ребенка, и Дагейду выкармливала волчица. Даже имя новорожденной выбирал Свальнир, счастливый и гордый, что у него есть ребенок наполовину человеческой крови. Девочка родилась крошечной, как цыпленок, но росла по-великаньи быстро. Она появилась на свет всего год назад, а выглядела на двенадцать лет.

– Я принесу тебе твое огниво, принесу! – бормотала Дагейда, примериваясь еще раз ласково куснуть мать за ногу, если та зазевается. – Я принесу! Это не трудно! Я сумею! Я ведь уже много чего умею: отводить глаза, завораживать живое и неживое! Я сделаю так, что огниво само прибежит ко мне, а я принесу его к тебе!

– Иди! Чтобы тебя там собаки разорвали! – пожелала Хёрдис.

– Нет, – бухнул из глубины пещеры Свальнир. – Девочка еще мала. Ей рано тереться возле людей.

– А ты слишком велик! – крикнула в ответ Хёрдис. – Тебя сразу узнают. Не все такие дураки, как была я когда-то, когда ты только начал вокруг меня отираться, а я тебя не узнала! Иди, если хочешь не вернуться назад. Я лучше умру тут от голода – хотя бы больше никогда тебя не увижу!

– Пошли твоего Жадного, – предложил Свальнир, не обращая внимания на брань. – С теми глупыми людишками он справится не хуже нас. Дай ему сердце, и пусть идет. Раздобыть огниво и принести тебе у него ума хватит.

– Помолчи! Я сегодня уже тебя наслушалась! На целый год вперед!

Оттолкнув теревшуюся рядом Дагейду, Хёрдис отошла к самому зеву пещеры и посвистела. Рядом в темноте зашевелилось что-то большое и лохматое, влажный нос ткнулся ей в руку. Хёрдис положила ладонь на высокий лохматый загривок. Жадным звали огромного волка, ростом не уступавшего медведю. Хёрдис нашла его еще щенком и сама выращивала, подкармливая при случае трупами убитых и утонувших. Она ездила на нем верхом, как на лошади, и Жадный служил ей с истинно собачьей преданностью. А Хёрдис любила его гораздо больше собственной дочери, потому что он был живым и теплым. В нем не имелось ни капли каменной крови. Во всей этой проклятой пещере, во всем этом трижды проклятом Медном Лесу он – самое порядочное существо!

– Тебе предстоит работа, Жадный, – бормотала Хёрдис, встав рядом с волком на колени и поглаживая его огромный лоб. Волк лег рядом с ней, растянулся на полу пещеры и ткнулся головой в ее руки. – Тебе придется погулять по Медному Лесу. Тебе придется добежать почти до моря. Какой ты счастливый, Жадный, ты можешь бегать на свободе хоть по всему свету… Там одни глупые люди играют с моим огнивом и не знают, что ими самими играют тролли. Огниво нужно вернуть мне, а тролли пусть делают с глупыми людишками что хотят. Можешь съесть их всех. Всех до одного.

Жадный терся головой о каменный пол и заглядывал в лицо хозяйке светящимися в темноте зелеными глазами.

– Только тебе придется идти на двух ногах, – шептала ему Хёрдис, теребя густую шерсть на горле зверя. – Если бы вон тот дрянной великанишка согласился меня отпустить, то я надела бы на тебя сердце уже возле тех людишек. Но я надену его здесь, и тебе придется идти уже с ним и туда, и обратно. Ничего не поделаешь. Но ты и так сумеешь съесть их, если захочешь. Ведь так?