Ник Перумов - Гибель богов (Книга Хагена)

Она не стала спрашивать, зачем я это сделал. Она поняла.

Мы замерли друг против друга. На мгновение мне почудилось, что Сигрлинн заколебалась, что воспоминания, поднявшиеся из глубин памяти, каким-то образом повлияли на ту часть ее неведомого плана, согласно которой меня следовало убрать с дороги; однако я жестоко ошибался.

Глаза волшебницы вновь сузились. Охватившая ее на мгновение слабость миновала; дела давно ушедших лет более не волновали Сигрлинн.

– Именем Совета Поколения... – начала она, поднимая руку.

«Возвращайся на Хединсей! – вдруг молнией полыхнуло в моем сознании. – Возвращайся и дай бой Мерлину, если уж так хочешь!»

Это было невероятно быстрое послание; тщательно укрытое от тех, кто мог сейчас наблюдать за нашей встречей у Замка Всех Древних.

Сигрлинн действительно хотела, чтобы я повернул назад. Она действительно стремилась не пропустить меня ни к Ракоту, ни к этому ее непонятному Источнику Миров. Но при этом ей еще надо было, чтобы я продолжал поединок с Мерлином... Сигрлинн, Сигрлинн, прекрасная чародейка, чего же ты хочешь на самом деле?

Она считала, что полностью перекрыла мне дорогу вниз, к Дну Миров, и, конечно, я бы не смог пробиться дальше без помощи Великого Орлангура.

Я ощутил незримое присутствие Духа Познания; в сознании моем зазвучал холодный голос:

«Она послана Мерлином, но хочет обмануть его. Верховный Маг приказал пленить тебя; она же намерена лишь не пропустить тебя дальше...»

Поднятая рука волшебницы опустилась. Ее заклятье привело в действие те громадные силы, что были вложены в нее Советом Поколения; в меня словно вцепились целые рати Пожирателей Душ, мне казалось, что я вижу безликие серые фигуры, тянущие ко мне длинные бесплотные руки...

Мое ответное заклятье не заставило себя ждать.

И на отвесном обрыве безымянного серого Мира вновь начался магический поединок – поединок, прерванный десять веков назад.

Сложным заклятьем, составленным мною в изгнании на основе магических приемов Морских Колдунов Западного Хьёрварда, черпавших силы в неутомимом движении вод, я отбросил армаду призраков, бросив против них вечную ярость кипевшего под обрывом прибоя.

«Прекрати! – вдруг снова обратился ко мне Великий Орлангур. – Ей только этого и надо!»

Лицо Сигрлинн полыхнуло несдерживаемым гневом при виде того, как сила Великого Моря расшвыряла вызванных ее чародейством духов; и прежде чем она успела нанести новый удар, я использовал всю силу ярящихся в неведомых морях бурных валов против тверди этого Мира, стократно усиленной чародейством Сигрлинн.

Подобно тому как океанские волны за столетия непрерывного труда пробивают несокрушимые стены прибрежных утесов, мое заклятье проложило мне дорогу дальше. Сигрлинн должно было показаться, что я исчез.

И вновь – безумная круговерть Миров, небес и земель, морей и равнин, облаков и гор, разумных и неразумных созданий. Я шел, пронзая поистине кошмарные области, населенные такими существами, каких не способен создать даже самый изощренный ночной кошмар. Все они неисчислимыми скопищами кидались ко мне, едва я появлялся в их слое Реальности, но могучие силы Ночной Арфы, высвобожденные из нее Магией Лунного Зверя, гнали меня вперед столь быстро, что, на удивление и мне самому, никто из стражей Ракота не смог помешать мне.

Я сбился со счета, сколько различных пространств осталось позади. Лишь по нарастающей дрожи черного клинка я чувствовал, что мы приближаемся к самому Дну Миров.

Однако там меня уже ждали. Мерлин или сами Молодые Боги все-таки смекнули наконец, что к чему, и послали в бой все, что имели.

Легионы серых призраков, тени умерших колдунов, покорные Богам и умеющие колдовать почти так же хорошо, как мы, Маги; Пожиратели Душ, подобные тем, что бродят дорогами Мира Смертных, только куда сильнее;

огненные драконы, тупые и безмозглые твари – за способность плеваться пламенем, могущим пожрать саму мою магическую сущность, их создателям пришлось расплатиться полной утерей этими драконами всякой сообразительности. Пленные демоны из других вселенных, былые воины Ракота, из числа сильнейших, могучие некроманты, черпающие силы в самом Хель, – этих, верно, заманили обещанием прощения и спасения от нестерпимых вечных мук, на которые они были обречены торжествующими победителями.

Это был последний рубеж Владык Обетованного. Они сообразили, что я иду вовсе не к неведомому Источнику (не забыть бы выяснить, не новая ли это ловушка), а к своему другу, обреченному на бессрочное заточение. Они поняли и тотчас приняли все меры, полностью опустошив свои арсеналы. Теперь в бой оставалось вступить только им самим.

Мы сошлись – Маг в облике немолодого уже мужчины в поношенном сером плаще с длинным черным мечом наперевес и протянувшаяся от горизонта до горизонта неисчислимая армия. И я знал, что до Ракотова узилища мне остался всего один слой Реальности. Никогда еще ни один из Магов, за исключением Мерлина, не проникал так глубоко в недра Мировой Сферы.

Они не считали меня легкой добычей. И все же их подвела именно самоуверенность. Не знаю, кто распоряжался там, в бессолнечном и беззвездном Мире Тьмы, но своим подручным он отдал поистине безумный приказ – взять меня живым.

Огонь драконов мог сжечь мои заклятья; серые призраки могли сковать меня своим собственным колдовством; Пожиратели Душ жаждали скорее завладеть моей собственной; пленные же демоны надеялись купить мной себе свободу, уже готовя арканы для моего тела и его астральных двойников.

Полчища двинулись – с ревом, визгом, криком и стоном. Черный небосвод наискось пересекла ослепительно белая полоса, острый луч света, указавший бесчисленным варям на одну-единственную их цель – на меня.

Наступил тот момент, к которому я так долго и тщательно готовился. Пришел черед испробовать все те хитрости, уловки и заклятья, что я приготовил для этого поистине черного часа. Понятно, что до этого мгновения проверить их я не мог.

Заклятие Перемещения, удавшееся, в отличие от многих ему предшествовавших, подобного же рода, – и я оказался в самой гуще сражения. Совсем рядом загребал тяжелый воздух широкими крыльями Орласт, самый крупный и сильный из всей породы Сжигающих Колдовство драконов, названный так с явным намеком на Великого Орлангура. Черный Меч Ракота задрожал от вливаемой в него мощи; я щедро воспользовался движением Мира.

Клинок мелькнул быстрее молнии, быстрее самого света и мысли; даже я не смог различить его движения Неуклюжий Орласт стал было поворачиваться ко мне, но черное лезвие легко вспороло роговую броню, непробиваемую никаким иным оружием, и, погрузившись по рукоять, дошло до аорты