Андрей Рымин - Доля слабых

— Скачите обратно в Синар и расскажите барону обо всем, что случилось. Пусть высылают навстречу пустые повозки. У наших новых сограждан слишком много поклажи, да к тому же есть раненные. Отдельно доложить про чудовищ. Кто знает, а вдруг эти твари пожалуют и в наши края? Я никогда не желал прослыть трусом, поэтому не призываю пока собирать ополчение. Сначала постараюсь узнать про эту напасть поподробней. Переселенцев на север поведет Драгомир, а я отправляюсь на юг вдоль реки. Мне нужно увидеть масштабы угрозы своими глазами.

Услышав последнее, бывалый усач сразу принялся возмущаться — видно это и был упомянутый Драгомир — и отговаривать Альберта:

— Ваша светлость, к чему же такое геройство? Да поспрашайте вы местных, они все вам расскажут. Ваш брат с меня шкуру спустит, что с вами случись!

— Отставить разговоры! Все, старина, есть свидетели — ты пытался меня удержать. Но, как сам понимаешь, потуги твои бесполезны. А про шкуру ты мне не ври! Не хуже меня знаешь, что Арчи с войсками Графа в Нарваз ушел. Не до тебя ему.

— Хорошо, умолкаю. Ну хоть возьмите с собой побольше людей.

— Нет. Толпа в этом деле не требуется. Будут только мешать, — отмахнулся Альберт. И, повернувшись к Мудрейшему, добавил: — Яр, ты выделишь пару толковых ребят? Мне нужны провожатые.

— Думаю, добровольцы найдутся, — в голове закрутился десяток имен. — Вот, к примеру, Арил и Ралат, — выиграли этот сомнительный конкурс друзья. — Оба отличные лучники, да и с нелюдями у них счеты отдельные.

Вскоре место первого в истории контакта представителей двух миров покидали два разных отряда. В одном десять тысяч людей медленно ползли на восток, в другом всего шесть человек конными трусили на юг. Молодые охотники, без раздумий принявшие опасное предложение баронета, неуклюже болтались в седлах, на спинах у врученных лошадей. Езда верхом давалась родичам неохотно, но время на тренировку имелось, и юные лучники усердно внимали советам бывалых попутчиков, надеясь набраться сноровки к моменту неминуемой встречи с ордой.

Как ни странно, но Арил не испытывал страха, а даже, наоборот, ликовал от возможности вновь повидаться с захватчиками. Ненависть Лиса к хозяевам тварей со временем ничуть не стихала, а лишь раздувалась сильней. Парень восторженно предвкушал, как меткие мстители — стрелы вонзятся в уродливые тела, и молил всех богов позволить мечтаниям сбыться. Боги, если и слышали, то надменно молчали, никак не давая ответа. Впрочем, как и всегда…

Густые заросли надежно укрывали охотника от возможных непрошенных взглядов, но при этом серьезно мешали обзору. Беспорядочно разбросанные по обширной поляне землянки, часть из которых просматривалась сквозь листву, однозначно были покинуты. Над селением Змей висела звенящая тишина — ни людских голосов, ни блеяния коз, ни рева чудовищ. Тем не менее, Гамай осторожно выглядывал из-за кустов, выискивая признаки присутствия тварей. Лучше уж перебдеть.

Четырьмя днями ранее изгнаннику уже довелось лицезреть брошенный поселок Орлов, по которому прокатилось нашествие нелюдей. Разрушенные землянки, туши чудовищ, продолжавшие гнить там, где смерь от рук родичей справедливо настигла захватчиков, останки огромных погребальных костров и при этом полное отсутствие человеческих трупов — все это наглядно свидетельствовало о том, что в самом южном селении Племени люди добились победы, но решили потом отступить.

Здесь же следов былой битвы охотник пока не заметил. Отпечатки чудовищных лап обильно покрывали тропу, подходившую к Змеям из леса — это доказывало, что орда здесь уже побывала. Да вот только пришельцев, похоже, никто не встречал. Гамай, осмелев, выбрался из кустов и короткими перебежками от хижины к хижине двинулся дальше по вымершему поселку. Некоторые землянки превратились в груды обломков, разрушенные гигантскими тушами, другим не хватало стены, или крыши, но большинство домов стояли нетронутыми. Нетронутыми и совершено пустыми — ни оружия, ни запасов еды, ни одежды, ни утвари. Племя бежало отсюда без спешки. Родичи явно успели нормально собраться и прихватить все, что нужно, с собой. Без сомнений, Мудрейший предпочел отступить, не сражаясь, и вывел людей из селения еще до прихода орды. В общем, Племя Гамая ушло — теперь оставалось только разобраться куда.

Долго мучиться неизвестностью не пришлось. Наглядный ответ на этот вопрос изгнанник получил, как только добрался до восточного края поселка и увидел, или вернее сказать, не увидел привычных обширных зарослей прибрежного тростника. Гамай хоть и не был великим мыслителем, но выводы сделать сподобился. Оголившийся берег Великой открывал направление бегства сородичей. Парень даже слегка улыбнулся, так ему приглянулось решение Яра укрыться за водной преградой.

Безродные, хоть и считались врагами, но если сравнивать заречных соседей с зубастыми мерзкими тварями, безбожники переставали казаться проблемой, а главное — они были людьми. «Яр сможет решить дело миром», — ни капли не сомневался Гамай. — «Племя обязательно выживет! А как же иначе?» Силач свято верил в способности сына Ярада и потому собирался продолжить преследовать родичей, в надежде увидеть Мудрейшего. В своем упорстве Гамай вознамерился во что бы то ни стало разыскать Яра и передать ему забытую в бегстве вещь.

Легендарный чудесный предмет, висевший на шее Гамая на тонком шнурке, и явился причиной похода, затеянного изгнанником. Больше недели потребовалось охотнику, чтобы добраться сюда от развалин жилища Мудрейшего. Вопреки ожиданиям путь на этом не кончился, и теперь ему предстояло отправиться в земли Безродных.

Понимая, что попавшись своим на глаза, он рискует получить стрелу в брюхо, Гамай тем не менее, все же отважился на задуманное. Вернуть Звездный камень хозяину — дело важнейшее. Тут не до страха за собственную никчемную шкуру. Невзирая на то, что жестокий обычай велел любому из родичей, повстречавшему отвергнутого преступника, без сомнений и сожалений немедленно лишить того жизни, Гамай вознамерился во что бы то ни стало передать Яру небесного цвета реликвию.

По хорошему, изгнаннику полагалось убраться подальше на запад и жить тихой жизнью отшельника, в тамоших диких лесах, куда никогда не заходят охотники Племени. Но силач надеялся, что в наступившие тяжелые времена на эту традицию народ посмотрит сквозь пальцы. К тому же доставленный им легендарный предмет наверняка послужит причиной смягчения вынесенного Марком сурового приговора. Наверняка его оставят в живых и разрешат снова уйти. Ну а может — чем боги ни шутят — даже позволят остаться.

Так уж вышло, что в руки Гамая, наряду с другими вещами Мудрейшего, неожиданно угодила позабытая Яром святыня. Повстречав в тот злополучный день на южной окраине мира зарбаговых тварей, познакомившись с жуткой ожившей горой, пожиравшей в три рта все вокруг, охотник припомнил, как давеча ворочал с друзьями тяжелые камни, разбирая развалины легендарного дома. В погребе у божьего сына без сомнений имелось все необходимое для борьбы с чудищами, и отчаянный парень, несмотря на соседство кишащих на юге тварей, решил-таки закончить прерванную когда-то работу и освободить засыпанный вход в кладовую, благо был здесь поблизости.