Виталий Останин - Граничник-2 [СИ]

— Говорю же, я эффективен на дистанции! — снова повторил Гринь, а Стеф пояснил.

— Черт их знает, Оли. Не лезут. Стрелок наш утверждает, что мощности взрыва его магии хватило бы на то, чтобы всех их зажарить…

— И лестницы взорвать! Я, считай, весь резерв в эти заклинания вложил. Самые трохи оставил на черный день.

— В общем, тишина, — закончил Страж. — Никто не лезет. Идти контролить мне как-то не хочется — мало ли что? Ты с дронов не глянешь?

Я потянулся к своим разведчикам и обнаружил, что сопряжения нет ни с одним из них. О чем сразу же и сказал.

— Жаль, — отозвался подопечный. — Значит, все-таки придется лезть в это месиво. Не оставлять же подранков.

Я хотел спросить, почему они до сих пор этого не сделали, не сопляки же, должны основы понимать. А потом подумал, что совершенно не имею представления, сколько меня не было в реальности. Может и времени-то прошло всего ничего.

— Минуты три, если наш треп считать, — сообщил по-прежнему не видимый Гринь. — Пока тебя из-под туши вытащили, пока в чувство привели…

— Как выжил только? — подхватил Стеф. — Я думал — все уже, выносите святых! А ты, оказывается, оборотню весь мозг иглами нашинковал! Он на тебя когда бросился, ты гашетку зажал, да так и не отпускал, даже пока мы тебя из-под туши выволакивали.

— Удачно вышло…

— Удачно, — не стал спорить воспитанник. — На второго зверя мне бы времени Импульса уже не хватило.

На время мы замолчали. Секунды на три-четыре, но очень уютно. Словно бы все уже закончилось, враг повержен и впереди не ждет ничего опаснее перевязки. Небольшой самообман, который, впрочем, никто из нас и не думал воспринимать всерьез.

— Ладно, — первым нарушил молчание, как ни странно, Гринь. — Пойдем, проконтролим колдунов, и если все нормально, то уже свалим со станции. Вот здесь она уже у меня сидит!

— Пойдем, — согласился я, без особого, впрочем, энтузиазма.

Вставать было немного страшно, а ну как выяснится, что я теперь калека? Вот, казалось бы, уже и жизнь прожил, и помереть успел, даже в космос слетал, а стоит подумать, что остался без ноги или руки, как в дрожь бросает. Чисто мужские комплексы, полагаю. Некомплектный, значит — бесполезный. А что может быть хуже для мужчины, чем осознание своей бесполезности? Да еще в наших обстоятельствах.

Но поднявшись с помощью воспитанника, убедился — хоть меня и помяло изрядно, но не покалечило. Ребра четыре треснуло — этот факт подтвердился, стоило мне попытаться двинуться, левое колено опухло, натянув брючину и даже не позволяло стоять на ногах. Плечо пришлось вправлять, но это дело житейское — рывок, короткий вскрик, скрывающий парочку матерков, и порядок.

Осматриваясь по сторонам, я не заметил останков оборотней. Трупы имелись, две обнаженных женщины лежали неподалеку, непристойно раскинув ноги. Но с монстрами я их сразу не соотнес, наверно потому, что на их телах не было ни единой царапины. А если вспомнить сколько мы в них одних только игл всадили, да и Стеф потом ножом изрядно поработал…

— Буквально перед твоим пробуждением в баб превратились, — заметив мой взгляд, сказал Гринь. — Я проверил — дохлые.

Он ботинком повернул один из трупов и глазами указал на небольшую и совсем не кровоточащую рану на ее затылке — это, полагаю, и была его «проверка».

— А вот других следов почему нет, не знаю, — закончил он.

Стеф все порывался меня опекать: придерживал за руку, стоило мне только обозначить движение, заботливо отряхнул от пыли брошенную винтовку, цепко поглядывал, готовясь прийти на помощь, если я свалюсь. В конце концов, я на него рявкнул и отказался от помощи. Идти было тяжело, но не невозможно.

Так мы и двинулись проверять, не уцелел ли кто после магии нехристя. Я шел медленно, опираясь одной рукой на стену, а в другой удерживая на весу вновь снаряженную и готовую к бою винтовку. Прицельно стрелять из такого положения не получится, но, если уж замечу цель, успею перехватить.

Граничник с нехристем двигались в том же неспешном темпе. Как говорится, скорость движения каравана равна скорости самого медленного верблюда. Ну а раз верблюд этот — я… Впрочем, в вопросе контроля спешка последнее дело.

— У меня последняя стрела, кстати, — сообщил Гринь, когда мы приблизились к развороченному оборотнями и последующими взрывами дверному проему метров на сорок. — Стрелять буду только если буду уверен, что попаду.

— От тебя, лучника, никто другого и не ждет, — усмехнулся Стеф, не сводя взгляда в дыры в стене. — Оли, прикрой, я гляну, что там.

Он дождался, пока я займу позицию, и аккуратно заглянул в провал. Тут же отдернул голову.

— Есть движение. Тела не вижу, но кого-то крепко обломками лестницы привалило. Шевелится. Гранаты ни у кого нет?

Прежде, чем кто-то из нас успел ответить, из пролома вылетел кусок лестничного марша и, пролетев метров десять, ударил в стену за Гринем. Я машинально прикинул массу обломка — четыре ступеньки из керамики, да еще с кусками металла, торчащими, как шипы — и содрогнулся. С полтора центнера будет. Попади такой в кого из нас, от стены было бы нечего отскребать.

Вслед за ним в коридоре как-то вдруг оказался человек, которого до этого я видел только на камерах дронов. Венерианец с руками, как у гориллы, и гипертрофированной грудной клеткой. А я-то думал, что при здешней силе тяжести он ползать, а не летать должен!

Одно только то, что венерианец выжил после магического взрыва, устроенного Гринем, говорило, что он много опаснее колдунов. Да и то, как он двигался — будто персонально для него силу тяжести на станции отключили — сообщало о том же. Когда же с его рук слетели три полупрозрачных диска, размером с голову каждый, и устремились ко мне, Стефу и Гриню, стало понятно, что он еще и колдовать умеет.

Страж увернулся от брошенного противником снаряда изящно, будто выполняя фигуру в танце. Нехристь тоже избежал удара, прыгнув в сторону. Я же просто оттолкнулся плечом от стены и упал, стараясь руками смягчить падение. Вышло не очень удачно: нога взорвалась болью, огненный стержень в плече воткнулся еще глубже, а легкие пропустили очередной вдох и, казалось, дотронулись до сломанных ребер. Но, как минимум, магический диск не развалил меня надвое, а всего лишь врезался в стену и исчез. Уже победа.

Пытаясь игнорировать многочисленные сообщения организма о том, что он отказывается работать в таких условиях, я навел винтовку в сторону противника и не целясь выпустил длинную очередь. Попал-не попал — бог весть, времени присматриваться совсем не было. С таким врагом оставаться на месте было слишком опасно. Сжав челюсти до треска эмали, дважды перекатился, поймал силуэт венерианца и еще раз выстрелил.