Эр Ген - За пределы Девятой Горы ведет мост Древнего Святого

За ним следовали ещё два практика: мужчина и женщина. Оба выглядели довольно молодо, но их аура их культивации была довольно устрашающей. Они находились на царстве Древности с пятью потушенными лампами души. К тому же они всем своим видом показывали, что были непростыми практиками царства Древности. Их сила была значительно выше, а значит, они являлись избранными.

— Главный последователь Дао Небес, одиннадцатый практик Эшелона Хай Дунцин!

Юйвэнь Цзянь немного изменился в лице, а его глаза расширились от удивления.

— Последователь? Хай Дунцин? — спросил Мэн Хао.

— Этот малый, как и я раньше, был практиком Эшелона с Седьмой Горы, но после поражения в схватке с Дао Небес он неожиданно присоединился к его свите. Для практика Эшелона нет позора страшнее, чем стать чьим-то последователем!

Юйвэнь Цзянь заскрежетал зубами, наблюдая за приближение троицы.

— Проклятье, разве цель Дао Небес не Третья и Шестая Держава? Не думал, что он обойдёт их стороной и положит глаз на мою гору!

Юйвэнь Цзяня слегка передёрнуло, и он мысленно ругнулся. Процесс обретения просветления был ещё не закончен, поэтому он не мог пока сражаться.

— У тебя с Хай Дунцином какая-то вражда? — внезапно спросил Мэн Хао.

— Много лет назад мне я один раз убил его, — мрачно кивнул Юйвэнь Цзяня.

Будучи практиками Эшелона с одной горы, неудивительно, что между ними зародилась вражда, переросшая в смертельное противостояние.

Мэн Хао хранил молчание, в то время как хозяин горы скрежетал зубами. Хоть Юйвэнь Цзянь и не мог лично отправиться в бой, он мог позвать подмогу. После того как он ударил по земле, Седьмую Державу затопил рокот. В земле образовалось несколько отверстий, из которых показались десятки марионеток с могучей культивацией. У Мэн Хао слегка расширились глаза, членство Юйвэнь Цзяня в Эшелоне означало, что у него имелось немало трюков, которые он не хотел раскрывать без необходимости. В момент появления марионеток Хай Дунцин начал снижаться. Его волосы красиво развевались на ветру, а от него самого исходила поразительная энергия.

— Вот мы и снова встретились, Юйвэнь Цзянь!

Ненависть в глазах Хай Дунцина была очевидной, хотя его голос звучал очень мягко, даже женственно. Наконец он заметил второго человека.

— Мэн Хао? Не думал найти здесь и тебя! Впрочем, неважно. Полагаю, сегодня я заберу четыре печати мира для старшего брата Дао Небес!

У Юйвэнь Цзяня округлились глаза, а потом он разразился гневными криками:

— Старший брат Дао Небес?! Что за бредятина! Ты всего лишь цепной пёс Дао Небес, болван! Как ты вообще можешь смотреть в глаза людям после того, как стал частью чьей-то свиты, а Хай Дунцин?

— Закрой свою пасть! — раздражённо прокричал Хай Дунцин.

Для него, как для практика Эшелона, вся та история с попаданием на службу к Дао Небес всегда была очень болезненной темой. Мало кто смел в его присутствии говорить об этом, если только между ними не было кровной вражды. Даже другие практики Эшелона не прибегали к подобным провокациям. Все, кроме Юйвэнь Цзяня. Оба начали свой путь на Седьмой Горе и за годы постоянной вражды их конфликт достиг точки, где ни один не мог терпеть присутствия другого. Едкие слова, брошенные Юйвэнь Цзянем, заставили Хай Дунцина холодно хмыкнуть и шагнуть вперёд. Взмахом руки он послал в обидчика иллюзорный клинок. Этот лазурного цвета клинок сиял слепящим ци меча. В момент своего появления он разделился на сто тысяч мечей, которые дождём осыпались на Юйвэнь Цзяня и гору ауры державы.

— Ты кто такой, чтобы затыкать мне рот? — не унимался Юйвэнь Цзянь. — Ты всего лишь цепной пёс Дао Небес. Не нравится слышать это от других? Ха, я не только не замолчу, даже больше, я скажу это ещё раз. Ты цепной пёс, вшивая собачонка! А ну, иди сюда говно собачье, решил ко мне лезть?

Он высоко задрал подбородок, словно бы говоря: «Ну, и что ты мне сделаешь?» С грохотом дождь из клинков обрушился на защитный барьер горы, отчего тот пошёл рябью. В то же время два практика по бокам от Хай Дунцина с холодным смехом послали два потока ци: один чёрный, другой белый. Они соединились в воздухе в гигантский шип. Когда он ударил в гору, барьер искривился, но Юйвэнь Цзянь продолжал сыпать оскорблениями:

— Чего стоишь, попробуй меня цапнуть, говно собачье, — бушевал он. — Хай Дунцин, ты, портовая шлюха! Давай, попробуй укусить, коли силёнок хватит! Ну иди сюда, попробуй меня трахнуть, я сам тебя трахну, ублюдок![1]

Мэн Хао в стороне смотрел на него со странной смесью эмоций. Неожиданно для себя он отметил, что во время недавней схватки с Юйвэнь Цзянем тот не позволял себе такого потока брани в его адрес. Та их схватка была не до последней капли крови, однако в бранном искусстве с Юйвэнь Цзянем мог сравниться только попугай.

Хай Дунцин по ту сторону барьера постепенно свирепел. Мрачно сверля Юйвэнь Цзяня взглядом, он взмахом рукава увеличил количество иллюзорных мечей до пяти сотен тысяч и обрушил их сверкающим дождём на барьер. Барьер слабел, очевидно, эта троица хорошо подготовилась не только к этой вылазке, но и к сражениям рядом с центральным храмом.

— Шлюха! Прощелыга! — кричал Юйвэнь Цзянь. — Небось, тебе и яйца отрезали, сделав бабой! Почему бы тебе не применить те же навыки, что ты используешь, когда надо ублажить Дао Небес?! Ну, давай же! Хай Дунцин, мы ведь оба с Седьмой Горы, ты можешь сказать мне правду! Между тобой и Дао Небес, кто кого объезжает по ночам, а?! Мне правда интересно!

Во время этого нескончаемого потока брани Юйвэнь Цзянь выкроил секунду и прошептал Мэн Хао:

— Когда я вижу эту шлюху, то проклятия срываются с языка сами собой. Прости, что втянул тебя в это, брат. Если ты обретёшь просветление быстрее меня, то поскорее уходи, пока тебя не убили. Просто оставь меня. Ведь если ты останешься, а меня убьют, довольно скоро тебя постигнет та же участь. Однако...у нас куда больше шансов, если мы объединимся. Если мы разделимся, то, вероятнее всего, погибнем! К тому же если ты уйдёшь, то не сможешь забрать с собой печать мира. Коли их не отвлечь, то тебе ни за что не удастся скрыться. Не забывай, что в твоих руках печать мира, если ты попробуешь с ней улететь, они точно погонятся за тобой.

— Это всё? Или тебе есть ещё что сказать? — холодно спросил Мэн Хао.

Юйвэнь Цзянь прочистил горло. Вновь разразившись потоком отборной брани в адрес Хай Дунцин, он повернулся к Мэн Хао и натянуто ему улыбнулся.

— Разумеется, но времени на дальнейшие объяснения не осталось. Уходи, брат, я постараюсь задержать их, сколько смогу!

Пока он говорил, в барьере образовалась огромная трещина. С характерным треском она начала расширяться, отчего по всему барьеру волнами пошла рябь. Очевидно, ему уже недолго осталось. Хай Дунцин, сжигаемый ненавистью к Юйвэнь Цзяню, остервенело атаковал барьер. Оба его спутника обладали глубокой культивацией. Хоть они и не состояли в Эшелоне, при взгляде на них появлялось чувство довольно похожее на ощущение, возникающее при виде членов Эшелона. Своей новой атакой они вонзили в барьер ещё два огромных шипа. Их глаза поблёскивали недобрым светом. У них и мысли не было вмешиваться в конфликт Хай Дунцина и Юйвэнь Цзяня, им был нужен Мэн Хао. За его убийство их очень щедро вознаградят. Мужчина и женщина смотрели на него с нескрываемой жаждой убийства и алчностью. Они явно хотели воспользоваться его неспособностью атаковать... и зарубить его.