Эр Ген - За пределы Девятой Горы ведет мост Древнего Святого

— Ты действительно считаешь свою орду рыбьих харь единственной фракцией во всех трёх великих даосских сообществах? Всё ещё думаешь, что у меня нет права говорить за себя? Позволь спросить, у кого оно есть? Если ты сейчас же не дашь удовлетворительного объяснения, думаешь, клан Фан, монастырь Древнего Святого, грот Высочайшей Песни Меча и эти уважаемые патриархи мира Бога Девяти Морей не смогут стереть с лица земли твою жалкую орду рыбьих харь?

Мэн Хао говорил всё громче, а его тон становился всё язвительней. В рядах простых учеников послышался коллективный вздох, а вот демонические практики побледнели. Сейчас Мэн Хао находился в центре внимания всего мира Бога Девяти Морей. С гордо задранным подбородком он буквально источал властность, которую мог увидеть любой практик.

— А знаешь, мне даже не нужно звать на помощь всех этих людей. Если ещё раз скажешь "пасть ниц", у меня может случайно дрогнуть рука, и я случайно переломлю эту нефритовую табличку, которая призовёт по твою душу патриарха первого поколения клана Фан!

С этими словами Мэн Хао торжественно поднял над головой нефритовую табличку. Его заявление тут же посеяло панику. В лице поменялся не только Лин Юньцзы и старушка, но и оба патриарха царства Дао из орды демонических практиков. Не сдержали изумления и двое практиков царства Дао, принадлежащих к другим фракциям. В данный момент слова были самым страшным оружием в руках Мэн Хао.

— Небось думаете, что я блефую? Ну что ж, зарубите себе на носу: мой патриарх первого поколения лично вручил мне эту нефритовую табличку с обещанием в любое время прийти ко мне на помощь. Всё потому, что я единственный наследник заклинания Одна Мысль Звёздная Трансформация! К тому же я единственный человек во всём клане Фан, кому удалось переплавить все три святые целебные пилюли патриарха первого поколения! Вдобавок я совершил нечто, чего никому ещё не удавалось: подтвердил собственное Дао и открыл максимально возможное количество меридианов, все 123! О, и не стоит забывать... что я ещё состою в Эшелоне!

Перечисляя свои заслуги, Мэн Хао чеканил каждое слово. Ответом на это сначала была гробовая тишина, а потом в рядах практиков поднялся настоящий переполох. За многие годы существования мира Бога Девяти Морей Мэн Хао стал первым человеком, кто прилюдно распёк эксперта царства Дао. К тому же от его язвительной тирады многим стало слегка не по себе.

Как и во время убийства демонического практика, так и сейчас во время своей длинной речи Мэн Хао решил не ограничиваться полумерами. Он хотел твёрдо обозначить своё положение среди многочисленных фракций мира Бога Девяти Морей с их непростыми взаимоотношениями. В запугивании простых учеников не было никакого смысла, ему надо было внушить страх в сердца экспертов царства Дао. Ему незачем было скрывать какую-то информацию, всемогущие патриархи могли легко навести справки и подтвердить подлинность его слов. С другой стороны, Мэн Хао хотел занять господствующую позицию в мире Бога Девяти Морей, поскольку не планировал здесь надолго задерживаться. Поэтому чем сильнее он запугает все местные группировки, тем легче пройдёт его визит в это сообщество. Вместо того чтобы позволить согнуть себя в бараний рог, он выхватил меч из ножен и ощерился шипами. В действительности не имело значения, поверят ли ему люди или нет. Главное было показать его значимость для клана Фан, монастыря Древнего Святого и грота Высочайшей Песни Меча. Этого было достаточно.

С началом шума и гвалта в рядах простых практиков щупальце в воздухе внезапно исчезло. Напоследок неизвестный холодно хмыкнул, но не стал ничего говорить. Две ауры царства Дао из орды демонических практиков растворились в воздухе. Две всемогущие ауры царства Дао из других фракций внимательно посмотрели на Мэн Хао, а потом медленно растаяли.

Как Мэн Хао и предполагал, правдивость сказанного была неважна. Главное, что его тирада позволила всем понять, какие могущественные силы Девятой Горы и Моря стоят у него за спиной, и донесла до них самый важный посыл:

"Не провоцируйте меня!"

Заметка от бакайоши: На этих выходных 5 и 6 мая у меня не будет доступа к пк, поэтому релизов не будет. Прошу прощение, надеюсь на ваше понимание.

"Не провоцируйте меня!"

Мэн Хао не произнёс это вслух, но в свою тираду он вложил для своих врагов недвусмысленное послание: "Не провоцируй меня, если не готовы к последствиям! Сегодня я убил одного демонического практика и взял в плен ещё тридцать три. Что ж, если завтра вы вздумаете бросить мне вызов, вас постигнет та же участь. А если вы будете и дальше давить, то я могу вспылить и устроить настоящую сцену".

Потоки божественного сознания царства Дао исчезли. В первый же день имя Мэн Хао зазвучало во всех уголках мира Бога Девяти Морей. Эта история произвела глубокое впечатление на всех учеников. Фань Дун’эр серьёзно посмотрела на Мэн Хао, но ничего не сказала. Её радость от несчастья её недруга как ветром сдуло. Теперь страх в её душе укоренился ещё сильнее. Ненависть демонических практиков никуда не делась, но Мэн Хао чётко установил своё положение в секте. Он всё ещё не знал причину их ненависть, но с установленным в сообществе положением это не имело значения. Ни один демонический практик не посмеет и пальцем его тронуть. Никто на царстве Бессмертия не обладал достаточной силой, практики царства Древности были раскритикованы в пух и прах, а эксперты царства Дао были им запуганы. Невероятное откровение обо всех его покровителях вызывало у них не только страх и зависть, но и заставило их проклинать его надменную и властную манеру вести себя.

Когда остальные практики начали расходиться, Лин Юньцзы переместил Мэн Хао вместе с собой. Он тряхнул головой, чтобы восстановить зрение, и огляделся. Его перенесло вглубь гор мира Бога Девяти Морей. Они оказались на горе с плотной снежной шапкой на вершине, пробирающий до костей холод свидетельствовал о высокой концентрации энергии Неба и Земли. Несмотря на то, что мир Бога Девяти Морей находился на дне моря, всё сообщество окружал огромный невидимый барьер, не позволяющий воде попасть внутрь. Однако могучее давление Девятого Моря всё ещё присутствовало.

На вершине горы располагался храм, куда Лин Юньцзы и повёл Мэн Хао. Там их встретили два человека, сидящих в позе лотоса. Одной была уже знакомая ему старушка в сером халате. Её лицо покрывала сеть морщинок, а длинные седые волосы каскадом ниспадали по спине. Она буквально источала древность, словно прожила на свете уже много веков. В её глазах скрывалась мудрость, словно она была способна читать сердце любого человека как раскрытую книгу.