Эр Ген - Слава, сотрясшая Девятую Гору, путь к истинному бессмертию

Пока Мэн Хао изучал нефритовую табличку, отец и дедушка Фан Вэя сидели в храме в восточной части родового особняка. Отца Фан Вэя звали Фан Сюшань. Он хмуро посмотрел на старика перед ним и сказал:

— Отец, не могу поверить, что этот сопляк вернулся...

— Нестрашно, я уже обо всём позаботился, — спокойно произнёс старик, однако в его глазах вспыхнул недобрый огонёк. — Если бы он вернулся и держался тише воды, ниже травы, тогда ничего из этого не имело бы смысла. Однако он решил показать всем свой гонор, гарантировав тем самым путешествие в один конец — к жёлтым источникам. Проследи, чтобы Вэй’эр сосредоточился на культивации. Он избранный клана Фан, к тому же патриарх нашей ветви возлагает на него большие надежды. Не позволяй ему отвлекаться.

— Отец, не беспокойся, Вэй’эр обладает могучей силой воли. Её не пошатнуть этому сукиному сыну.

Фан Сюшань улыбнулся.

— Сила прямой ветви идёт на убыль, — уверенно сказал старик, при этом его глаза на секунду вспыхнули, — от Фан Хэхая много лет ни слуху, ни духу. Хоть его пламя жизненной силы ещё не погасло, он бы давно уже вернулся, если бы мог. Его сын Фан Сюфэн согласился стеречь планету Южные Небеса сто тысяч лет ради спасения своего калеки сына. Всё это вылилось в неминуемый спад прямой ветви и гарантировало, что наша ветвь вновь станет следующим хозяином клана Фан и новой главной ветвью! Много лет назад Фан Хэхай прервал на корню все мои попытки возвысится, а его сын Фан Сюфэн помешал в этом тебе. В этом поколении Вэй’эр просто обязан добраться до самого верха. Этот жалкий Фан Хао станет лишь ступенькой на его пути к величию.

Шло время. Следующие два дня Мэн Хао не покидал своей резиденции. Он медитировал и выполнял дыхательные упражнения для поглощения бессмертного ци. Эти два дня равнялись целому месяцу медитаций на планете Южные Небеса. Такие занятия очень благотворно повлияли на культивацию Мэн Хао. Он вытащил сердце своей второй истинной сущности и начал напитывать её бессмертным ци, пронизывающим воздух его резиденции.

Ближе к полудню Мэн Хао резко вышел из транса и вытащил из бездонной сумки светящуюся нефритовую табличку. Проверив её божественным сознанием, он услышал у себя в голове следующее сообщение:

"Хао’эр, я жду тебя в главном храме".

Голос принадлежал главному старейшине, отчего Мэн Хао холодно ухмыльнулся. Он убрал нефритовую табличку и вышел во двор. Первым, кого он увидел, был Фан Си. Его аура сильно ослабла, а под глазами появились чёрные круги. Холодец с попугаем по очереди без разбору бомбардировали его различными аргументами. Завидев Мэн Хао, Фан Си вскочил с места и посмотрел на него со смесью безумия и благоговения.

— Братишка, ты невероятен, — выпалил он. — Эти двое таскаются за тобой изо дня в день, и ты до сих пор жив, тебе должно быть очень нелегко приходится. Братишка, не беспокойся. Я обязательно научусь ораторскому мастерству!

Скулы Фан Си напряглись, он явно был преисполнен решимости. Мэн Хао странно на него посмотрел, а потом прочистил горло, не зная, что сказать. Но, увидев решимость в глазах Фан Си, он похлопал его по плечу и вышел со двора.

"Речь — это дар Небес, но она требует закалки, — подумал он, — если он выдержит тренировку холодца и попугая, тогда он сможет перенять многословность холодца и едкую манеру говорить от попугая". Ещё раз прочистив горло, он поспешил к главному храму.

Родовой особняк был огромных размеров, к тому же на его территории был запрещён полёт. Чтобы добраться до места, у Мэн Хао ушло целых два часа. На месте его уже ждали несколько десятков тысяч членов клана, а также главный старейшина. При виде Мэн Хао главный старейшина расплылся в доброй улыбке и кивнул ему.

— Хао’эр, твоя пещера бессмертного расположена уж слишком далеко. Давайте поступим так, я дам тебе верительную бирку, которая даст тебе особые привилегии на территории родового особняка. За исключением запретных областей, ты сможешь летать где вздумается.

Старик с улыбкой передал Мэн Хао пурпурную нефритовую табличку. Собравшиеся члены клана смотрели на неё с нескрываемой завистью. Обычно только старейшинам позволялось летать над родовым особняком. Из членов младшего поколения такой чести был удостоен только Фан Вэй, а теперь и Мэн Хао.

Мэн Хао принял нефритовую табличку. Если бы не его интуиция, то он даже не усомнился бы в том, что главный старейшина в нём души не чает. С учётом статуса главного старейшины всё выглядело так, будто он не только действовал, руководствуясь искренней добротой, но и справедливостью. Он старался неукоснительно следовать правилам клана.

— Сегодня собралось немало сородичей, чтобы засвидетельствовать важное событие! — объявил главный старейшина. — Много лет назад, Хао’эр слёг с болезнью. Его Семилетнее Треволнение многих из нас тогда заставило сильно поволноваться. Даже у меня при виде мучительных страданий, выпавших на долю малыша, сердце кровью обливалось. К счастью, бессмертные благословили клан Фан. Прибыл Чужак и рассказал, как справиться с напастью. Фан Сюфэн забрал свою жену и детей, оставив в клане фрукты нирваны.

Мэн Хао ошеломлённо посмотрел на главного старейшину. Судя, по его словам и выражению лица, старик совершенно не собирался откладывать возвращение фруктов нирваны. Похоже, он действительно хотел передать их Мэн Хао прямо сейчас.

"Только не говорите мне, что я надумал лишнего?.." — невольно задумался он.

— Много лет назад патриархи, что сейчас медитируют в уединении, взяли с меня слово, чтобы эти фрукты нирваны были отданы Фан Хао, когда тот вернётся в секту. Раз они принадлежат ему, значит, будут принадлежать всегда! Не имеет значения, что он прибыл совсем недавно и ещё не освоился в клане; неважно также ни то, что его культивация недостаточно высока для поглощения этих фруктов нирваны, ни отсутствие заслуг перед кланом! Нет... он старший внук прямой ветви и когда-то был ослепительным сыном клана Фан. За эти годы ему довелось немало пережить, и вот он вернулся в клан, поэтому все эти вещи не имеют значения. Словно их и вовсе не было! Эти два фрукта нирваны принадлежат ему! И сегодня я возьму на себя ответственность по их возвращению! Если в будущем патриархи выйдут из уединения и спросят об этом, я возьму на себя всю ответственность!

Главный старейшина говорил уверенно и очень серьёзно. Говоря о прошлом, он в чувствах вздохнул. На лицах многих старейшин было написано удивление, причём оно быстро сменилось на радость у представителей прямой ветви.

Мэн Хао тяжело задышал, когда услышал тёплые слова главного старейшины. Мэн Хао и представить не мог, что главный старейшина расскажет его историю перед всеми этими людьми.