Эр Ген - Честь Пурпурной Судьбы

Разбойники, хоть и были безжалостными убийцами, не стали убивать Мэн Хао. Возможно, их остановил его халат ученого или, быть может, котомка с письменными принадлежностями у него за спиной. В любом случае он не стал падать духом. Главарем разбойников оказалась красивая и обворожительная женщина. Она задала ему всего один вопрос:

— Ты можешь вести учёт?

Мэн Хао покачал головой, но разбойники всё равно забрали его с собой. Они отвели его в горную крепость, которая скорее напоминала огороженную частоколом деревушку с населением чуть более тысячи человек. Большинство из них были женами и мужьями разбойников и их детьми.

Мэн Хао поручили учить детей, что в большинстве случае сводилось к обучению их чтению. Ему не надо было учить их чему-то сложному. Они должны были уметь читать банкноты[1] и понимать написанное в простых записках, большего от хорошего разбойника не требовалось.

Такое требование для всех разбойников установила красавица Атаманша.

Время летело. Мэн Хао быстро освоился и начал чувствовать себя в горной крепости как дома. Он обучал жителей грамоте и любовался небесами. Его жизнь на новом месте сильно напоминала жизнь в уезде Дунлай. Иногда он вспоминал своего наставника, при мысли об отце он с грустью осознавал, сколько лет уже никто не подметал его могилу.

В горной крепости люди умирали практически каждый месяц. За следующие три года место лагеря переносилось дважды. На четвертый год из столицы прислали солдат. Горную крепость осадил намного превосходящий их числом противник, в этой отчаянной ситуации Мэн Хао предложил использовать яд. Во время осады дул северный ветер, к их большой удаче, армия располагалась на юге. Мэн Хао сам не понял, почему предложил применить именно яд. Дело было не только в этом. За последние несколько лет, в его голове, словно из ниоткуда, взялся целый ворох информации. Яд, разумеется, изготовил Мэн Хао.

Когда ядовитый порошок был развеян по ветру, Мэн Хао закрыл глаза. Спустя много времени до него донеслись радостные вопли. Это была не битва, а настоящая резня. Горная деревушка одержала победу. К этому моменту Мэн Хао стукнуло тридцать девять. Той ночью, во время третьей стражи[2], что-то горячее, словно пылающее пламя, забралось к нему под одеяло. Это была Атаманша. Днем она была предельно серьезной женщиной, но этой ночью она превратилась в чарующую нимфу.

После этой ночи жизнь Мэн Хао изменилась. Из учителя он превратился в так называемого военного советника. Это стало для него совершенно новым опытом. Свежим и восхитительным. Вскоре ему исполнилось сорок. Период жизни, когда горячая кровь кипела в жилах, остался в далеком прошлом. Но он очень пристрастился к своему нынешнему образу жизни. Убийства. Грабежи. Разбой. За следующие три года Мэн Хао ни разу не запачкал руки кровью. Но с его помощью количество отнятых разбойниками жизней возросло в десятки раз.

Следующей зимой Мэн Хао наконец всё это наскучило. Не по своей воле он выбрал такую жизнь и хотел уйти. К этому моменту горная деревушка уже сильно разрослась. Когда он объявил, что уходит, красавица Атаманша отказалась отпускать его. Но Мэн Хао не стал слушать и под покровом ночи покинул горную деревню. Разбойники бросились в погоню, по указу их предводителя они должны были его убить.

Целый год они дышали ему в затылок, пока в конце концов не сдались. Мэн Хао удалось избежать смерти. Бредя по безымянной равнине, измученный долгой погоней Мэн Хао устало обернулся. В сотнях шагов позади верхом на жеребце сидела Атаманша. В руках она сжимала черный лук и смотрела на него, не зная, что делать. Даже спустя столько лет ее красота не угасла. Между ними не было ничего, кроме ветра. Мэн Хао поправил свою верную котомку, которая была с ним с первых дней его странствий, повернулся и медленно побрел дальше. Он так и не услышал звука пущенной стрелы. В этом году Мэн Хао исполнилось сорок три года.

Одним прекрасным днем он заприметил на вершине горы вдалеке Даосский монастырь. Стояла осень. Желтая листва с тихим шелестом кружила вокруг монастыря из зеленого камня. Небо затянули тучи, иногда издалека доносился мягкий рокот грома, предвещая скорое начало ливня. Мэн Хао решил остаться в монастыре. Он наблюдал, как даосы совершают свои религиозные ритуалы, как проходит их повседневная жизнь. Никогда он еще не чувствовал такого умиротворения, как здесь. Именно в монастыре у него появилось чувство, что его руки обагрены кровью невинных, которая никак не хотела отмываться. Возможно, именно здесь он найдет способ смыть ее. Два года спустя Мэн Хао исполнилось сорок пять.

— Выходит, не существует способа ее смыть. Остается только жить с этим, — со вздохом сказал он.

Покачав головой, он попрощался с монахами и снова ступил в необъятный мир. Со временем странствия привели его в столицу, где он решил пожить какое-то время. Через год между соседними государствами разразилась кровавая война. Несмотря на его более чем солидный возраст, Мэн Хао против его воли призвали на военную службу и сделали солдатом. Война тогда только начиналась. Через два года после начала столкновений Мэн Хао использовал яд, чтобы выиграть сражение, чем поразил полководцев обеих стран. Этот подвиг подарил ему известность. Из рядового солдата его произвели в мастера ядов. Через пять лет он уже был генералом. Под его началом служило сто тысяч солдат вместе с отрядом из ста лично им выученных мастеров ядов.

Через восемь лет кровопролития враг отступил за свои границы и засел в обороне. Мэн Хао к тому моменту было уже больше пятидесяти лет, его имя на родине знал каждый. Он возглавил кампанию по проникновению вглубь территории врага и полному их уничтожению. Через десять лет боевых действий Мэн Хао исполнилось пятьдесят шесть. Тридцать лет назад он покинул родной городок. Кампания завершилась полным разгромом противника. В честь его возвращения на родину был организован грандиозный парад. Он стал живой легендой, и ему даровали титул Имперского советника.

Всё это было словно во сне, Мэн Хао не привык к такому. Возможно, из-за него, возможно, из-за того, что военная мощь его родины росла, но после получения титула Имперского советника уже его страна стала агрессором и развязала новые войны.

Годы шли. Мэн Хао не исполнилось и шестидесяти, когда ему вновь все опротивело. Он покинул службу и вернулся в разоренные войной земли, где свирепствовала эпидемия чумы. Там он сумел спасти жизнь нескольким несчастным, после этого он перестал быть Имперским советником, теперь его звали Одинокий лекарь. В своих странствиях он наконец смог воплотить мечту юности: взобраться на самые высокие горы и повидать далекие земли. Сколько бы в прошлом он не погубил людей, столько же он решил спасти. Его странствия продлились еще двадцать лет. За двадцать лет Мэн Хао побывал в самых дальних уголках мира, покорил множество гор. Он помог стольким людям, что пошла молва о чудотворных руках Одинокого лекаря.