Андрей Каминский - Игра Ловца [СИ]

Джейме еще раз моргнул, ожидая, что все это рассеется как сон, но Серсея оставалась на месте, также как и фиолетовое свечение за ее спиной. Более того — из этого тумана вдруг шагнула Арья Старк, в своем подлинном обличье и с неизменной Иглой на поясе.

— Наша императрица решила, что тут я буду полезней, — пояснила она.

— Джейме! — кто-то заколотился в дверь с другой стороны, — Джейме открой, раздери тебя бесы! Браавосийцы высаживаются на берег, а Ройс опять пошел на штурм.

— Лайл! — заорал Джейме, вскакивая с кровати, — всех сюда!

Последующий час прошел как в сумбурном сне: Джейме спешно вызывал к себе лордов Запада, сбивчиво объясняя, что за фиолетовым светом их спасение. Лучшим доказательством его слов стала сама Серсея, скупо подтвердившая слова Лорда-Командующего и исчезнувшая за стеной фиолетового пламени. Джейме приказывал во что бы то ни стало хранить тайну от «союзников» из Речных Земель. Все новые и новые отряды, под надуманными предлогами, снимались со стен и препровождались к замку Графтонов, где ошеломленные люди загонялись в мерцавшую фиолетовым сиянием «дверь». Лошадей пришлось оставить — и без того образовывалась нешуточная давка, в которой уже погибло несколько человек. К счастью, коней осталось не так уж много — выевшие все припасы города, солдаты Северной Армии перешли на конину.

Уход защитников со стен неизбежно сказался и на обороне города. Одни за другими рушились городские ворота, пока, наконец, войско Долины не ворвалось в Чаячий Город, соединившись с браавосийским десантом. Началось массовое дезертирство речных лордов, от которых не укрылось, что западные войска отводят с передовой, бросая их на произвол судьбы. Объединившись с осаждавшими, рыцари Речных Земель, с удвоенной яростью набросились на недавних союзников. Кто-то из лордов Запада оказался отрезан от остальных и либо сдался, либо пал от мечей рыцарей Долины. Однако основные силы отступали к замку Графтонов, оставляя за собой баррикады из разрушенных зданий, людских и конских тел, а также горящие дома — все что затрудняло продвижение врага.

По расчетам Джейме, в спасительный проход прошло чуть больше восьми тысяч солдат Ланнистеров, с командирами — Лайл Крейкхолл, Квентин Бейнфорт, Терренс Кеннинг и многие другие, — когда фиолетовое свечение начало стремительно гаснуть.

— Давай! — крикнула Арья, — уходи!

— Я не могу! — гаркнул Джейме, слыша в коридоре громкий топот, — там еще наши!

— Иди же, возьми тебя Многоликий! — Арья попыталась преградить путь Джейме, но тот, отпихнув девушку, кинулся к двери. В этот момент выросшая у него за спиной черная тень, ухватила Джейме за шиворот и с силой толкнула в сужавшийся фиолетовый проем. На миг Джейме очутился в некоей кромешной тьме, объявшей его жутким холодом, но в следующий момент, он вывалился на пол подземелья, ударившись коленями о камень. Поднявшись, он увидел спины своих солдат, спешно поднимавшихся вверх по ступеням — императрица запретила им глазеть на святая святых Красного Замка, — и саму Серсею стоявшую рядом с Горой. За ее спиной красовалась черная статуя и алтарь, заваленный окровавленными телами. Над ними, словно два окровавленных грифа, скорчились Квиберн и незнакомая старуха, с бурой крысой на плече.

Ворвавшиеся в комнату Джейме солдаты Северной Армии в растерянности созерцали сваленную в углу мебель и следы множества ног на каменном полу. Никто не заметил спрятавшегося за портьерой щуплого оруженосца, быстро смешавшимся с толпой, а затем незаметно выскользнувшего за ворота замка.

В городе брошенные солдаты и командиры Северной Армии сдавались на милость победителей. Те прочесывали улицу за улицей, в поисках Джейме и других лордов. Арья их не интересовала: принявшая свой обычный облик, она ничем не выделялась в прочих толпе горожан, спешно убирающихся с дороги разгоряченных победителей.

Что-то мокрое и холодное ткнулось в ее ладонь и, обернувшись, Арья увидела белую собаку с черным пятном на морде.

— Тебе чего? — шепотом спросила она. Пес коротко рыкнул и, изогнувшись всем телом, выпятил тощую лопатку. Глаза Безликой расширились при виде значка Душелова.

Спустя некоторое время, выбравшийся из города Пес Жабодав, приняв свое истинное обличье, мчался на северо-запад, по направлению к Орлиному Гнезду. На его спине, крепко сжав коленями бока чудовища, восседала Арья Старк.

Исполинское чардрево озарилось ядовито-фиолетовым свечением: словно неведомая болезнь расползлась по всему дереву, от выпиравших из земли могучих корней до вздымавшихся в небо ветвей. Сильнее всего этот свет сиял на резном лике, словно сеткой покрывавшимся замысловатым сплетением светящихся линий. Из глаз и рта лика потоком хлынула кровь, блеснула ярко-фиолетовая вспышка — и свет погас, оставив на окровавленном лике, как клеймо, черный, будто выжженный, многоугольник. Перед чардревом теперь стояли четыре фигуры — двое мужчин и две женщины. На плече одной из них, оскалив острые зубки, сидела бурая крыса с человеческим личиком.

— Где мы? — спросила Серсея.

Императрица носила узкое одеяние из черного шелка, стянутое золотым наборным поясом, с разрезами от подола до самых бедер. Золотистые волосы, туго заплетенные в косы, были схвачены обручем из золотых звеньев. Запястья и лодыжки украшали браслеты из валирийской стали — именно эта деталь ее нового одеяния нравилась Серсее меньше всего. И все же она выглядела более изысканно, чем Кеция облаченная в простой черный балахон. Столь же скромно был одет и Квиберн, тогда Григор Клиган, избавленный от обычных доспехов, остался почти голым. Кожаный передник прикрывал его гениталии, но остальное тело оставалось на виду, красуясь кавернами и язвами, местами изъевшими плоть до костей.

А вокруг шелестел кроваво-красными листьями лес чардрев, испещренных резными ликами. Меж деревьев где-то вдали проглядывала обширная водная гладь, в которой отражались огромные костры, пылавшие сине-зеленым пламенем. Порыв ветра донес безумные крики, смешавшиеся с иными, еще более страшными, звуками. Словно в ответ им Бурый Дженкин издал пронзительный писк и кубарем скатился с плеча Кеции, устремившись к источнику шума.

— Идем за ним! — нетерпеливо сказала колдунья.

— Но где мы? — повторила свой вопрос Серсея.

— Я думала, ты догадаешься, — Кеция насмешливо посмотрела на побледневшую женщину, — вы зовете это Островом Ликов.

Она подняла руку, любуясь как мерцает багряными искорками черный многогранник.

Четверка прошла через небольшую рощу, выйдя к узкому заливу, подобно кинжалу врезавшемуся в сушу. По его берегам горели костры — не только сине-зеленого, но черно-красного и золотистого пламени, взметавших всполохи разноцветных искр. А меж этих костров прыгало, извивалось, ползало и летало бесчисленное множество настолько причудливых тварей, что их могли представить и изобразить разве что художники самой причудливой и извращенной фантазии. Серсея уже повидала многое, кое-что ей рассказала и Кеция, так что королева самонадеянно считала, что готова ко всему. Но это, оказалось неверным — и в малой степени она не была готова к разгулу невообразимого кошмара, выплеснувшегося на берега Божьего Ока.