Грег Кокс - Темный рыцарь: Возрождение легенды

Больше сказать было нечего. Он повернулся и тихо покинул пещеру, оставив Брюса наедине с его неотступными идеями – и непрерывным шелестом летучих мышей.

Очистные сооружения находились на окраине Готэма, недалеко от реки. Офицер Джон Блэйк ожидал вони, но запах был скорее химическим, чем гнилостным. Толстые трубы и другие сосуды соединяли различные резервуары, насосы и бассейны. Приземистые, некрасивые здания были окрашены в унылый индустриальный зеленый цвет. Весь комплекс был предназначен для очистки зловонных выделений канализационных коллекторов Готэма перед сбросом излишков сточных вод в реку.

Или, по крайней мере, так было задумано. Блэйк не хотел думать о том, насколько эффективен процесс.

Он и его напарник Тайлер Росс вышли из патрульной машины. Росс был азиатом-американцем чуть за двадцать, всего на несколько лет старше Блэйка. Они были напарниками почти год, и Росс знакомил его с профессией. Блэйк знал, что может рассчитывать на то, что напарник прикроет его спину.

Это было раннее утро, и впереди у них была долгая смена. Хотя осень только что наступила, морозный воздух предупреждал о скорой зиме. Начальник завода, парень средних лет по имени Дженкинс, привел их к длинному бетонному желобу, наполненному грязной водой. Поверхность покрылась жирной пленкой, а безжизненное тело растянулось на ржавой металлической решетке над резервуаром. По виду тело принадлежало молодому человеку.

– Они моются тут пару раз в месяц, – объяснял Дженкинс. – И чаще, когда становится холоднее. Бездомные, укрывающиеся в туннелях. Нам пришлось вытащить его, чтобы очистить резервуар, но больше мы его не трогали. – Он отступил, позволив полицейским приблизиться к трупу. – Они выходят из водосборного бассейна.

Блэйк встал на колени, чтобы осмотреть тело, которое па вид принадлежало мальчику-подростку, самое большее семнадцать лет. Рваная, потертая одежда выглядела так, словно была сильно изношена еще до того, как тело попало в канализацию. Один кроссовок упал с ноги мертвого ребенка. Мертвые, стеклянные глаза смотрели в забвение. Блэйк присмотрелся к лицу и замер.

«Вот дерьмо», – подумал он.

Росс заметил реакцию своего напарника:

– Что случилось?

– Его зовут Джимми, – сказал Блэйк, чувствуя тошноту в животе. – Он из Сан Свитин, приюта для мальчиков, где я... иногда работаю тренером. – Это была не вся история, но Блэйк не хотел сейчас ворошить прошлое. Даже вместе с Россом. Его горло сжалось.

Он сопротивлялся искушению закрыть Джимми глаза.

Приют Сан Свитин для мальчиков располагался в ветхом четырехэтажном здании, знавшим лучшие времена. Во всяком случае, оно казалось еще более захудалым, чем помнил Блэйк. Выйдя из машины, он посмотрел на разрушающийся фасад дома. Воспоминания, хорошие и плохие, переполняли офицера. Он покачал головой, чтобы очистить свой разум, прежде чем идти внутрь. Сейчас он был не на работе, подбросив напарника обратно в участок.

Это он хотел сделать сам.

Он нашел отца Рэйли в том же загроможденном кабинете, который старый священник занимал годами. Как и у здания, возраст Рэйли давал о себе знать. Это был здоровенный ирландец с широким лицом, почти полностью облысевшим. Дети-сироты и брошенные дети, от малышей до подростков, бродили по залам за пределами кабинета, толкаясь и шутя друг с другом. Пронзительный смех перемежался случайной шумной ссорой. Подержанная одежда передавалась от одного поколения сирот другому. Любопытные глаза заглядывали через дверь.

Рэйли закрыл дверь, чтобы уменьшить шум и придать их встрече некоторую долю конфиденциальности.

– Джимми не появлялся здесь несколько месяцев, – сказал священник.

Блэйк сделал отметку в своем блокноте:

– Почему?

– Ты знаешь почему, Блэйк. Он вырос. У нас нет средств, чтобы содержать ребят после шестнадцати лет.

Полицейский озадаченно посмотрел на Рэйли:

– «Фонд Уэйна» дает на это деньги.

Рэйли покачал головой.

– Не в последние два года.

«Я этого не знал», – подумал Блэйк. Он был встревожен новостями, но в данный момент ему нужно было решить более насущные вопросы:

– У него здесь брат, верно?

Священник печально кивнул.

– Марк. Я ему скажу.

– Я бы хотел сам, если не возражаете.

После разговора с отцом Рэйли и обещания приехать снова, Блэйк обнаружил Марка на детской площадке. Младшему брату Джимми было всего десять лет, но он принял известие о смерти брата с непроницаемым, каменным лицом и смирением человека, который уже перестал ждать от жизни справедливости.

Он закусил губу, отказываясь плакать.

– Прости, – сказал Блэйк. Слова были совершенно неуместными.

Марк только кивнул и уставился в землю.

– Что он делал в туннелях? – спросил полицейский.

– Многие ребята уходят в туннели, когда вырастают, – прямо сказал мальчик. – Говорят, там можно жить. Говорят, там внизу работа.

Блэйк почесал голову.

– Какую работу можно найти в коллекторах?

– Видимо, там ее больше, чем здесь.

Блэйку не понравилось, как это прозвучало. Что бы Джимми ни делал в канализационных туннелях, это явно не обернулось для него добром.

И Блэйк хотел знать почему.

Бар был настоящей клоакой, как и многие другие в этой части Готэма. На заднем плане ревел музыкальный автомат, соревнуясь в громкости с резким смехом и грязными шутками. Вентиляторы на потолке вели обреченную на поражение битву с пепельным дымом, имевшим запах табака и других наркотиков. Крепкие на вид бывшие заключенные, хулиганы и байкеры играли в бильярд и ссорились из-за дротиков. Изнуренная официантка, выглядевшая старше своих лет, уклонялась от старавшихся ее схватить рук. Сигаретные окурки и ореховая скорлупа валялись на полу.

Над грязным зеркалом за стойкой бара располагался телевизор с выключенным звуком. Никто не обращал на него особого внимания.

Обычно Селина ни за что бы не пошла в такой грязный кабак, как этот, но у нее было важное дело. Она смело вошла туда, где ее облегающее черное платье и изящная фигура привлекли оценивающие похотливые взгляды и свист. Ее сопровождал шатающийся пьяный мужчина в вульгарной гавайской рубашке. С трудом способный стоять на своих ногах, он прижимался к ней и бессвязно пробормотал. Она отбила его потные лапы, которые, видимо, еще не усвоили урок. Его румяное лицо было небритым, опущенные глаза были налиты кровью и не сфокусированы. Она разместила его на барном стуле перед тем, как подойти к соседнему столику на назначенную встречу.

– Ты привела дружка? – недоверчиво спросил Филипп Страйвер. Он был мерзким типом с восковым цветом лица в костюме-тройке и казался явно неуместным в грязном заведении, хотя никто не был склонен уделять этому внимания. Его сомнительная репутация шла впереди него, даже в этом логове воров и головорезов. Он косо посмотрел на пьяного в баре.