Грег Кокс - Темный рыцарь: Возрождение легенды

Его обязательство перед Мирандой Тейт выполнено, хотя безрезультатно, и он обратил свое внимание на текущее занятие своего работодателя.

– Что делаете?

– Исследую порошок для снятия отпечатков, – кратко сказал Брюс. – Нас ограбили.

Альфред был поражен новостями. Безопасность поместья Уэйнов была самой современной, и даже больше. Их никогда раньше не грабили.

– И это ваш способ поднять тревогу? – спросил дворецкий.

Уэйн только пожал плечами:

– Она взяла жемчуг, – ответил он. – С «маячком».

Альфред вспомнил о мерах предосторожности, которые Брюс предпринял, чтобы защитить жемчуг своей покойной матери. Бедная миссис Уэйн носила эти жемчужины в ту ночь, когда она и ее муж погибли. Будет трагедия, если их не обнаружат.

Затем он понял...

– Она?

– Одна из служанок. – Брюс искоса посмотрел на Альфреда. – Возможно, вам следует прекратить пускать их в эту часть дома.

– Возможно, вам стоит научиться самому заправлять постель. – Он наклонился и посмотрел через плечо Брюса. – Зачем вы использовали порошок?

– Это не я, – ответил Брюс. – А она.

Крыша полицейского штаба стала личным убежищем комиссара Гордона, вдали от непрерывных телефонных звонков, электронных писем, факсов, собраний и бюрократии, которые сопровождали эту работу. Ему нравилось думать, что он делал свою лучшую детективную работу здесь, где мог сосредоточиться, не отвлекаясь – по крайней мере, некоторое время.

В ясные ночи, подобные этой, с крыши открывался хороший вид на центр города, мосты и прилегающие острова. Город казался тихим, но Гордон знал, что вид может быть обманчив. Кто знал, что происходит за закрытыми дверями и в темных переулках? Пусть политики хвастаются, что навсегда очистили Готэм. Гордон слишком долго был полицейским, чтобы принять что-либо как должное. Преступность никогда не спала, поэтому он тоже не мог себе этого позволить.

Особенно сейчас, когда его больше не поддерживал Темный рыцарь.

Гордон зевнул. Было уже поздно, но он не спешил возвращаться в свою удручающе пустую квартиру. Иногда он гадал, зачем она ему вообще нужна: так или иначе он практически жил в штабе полиции, или так всегда жаловалась Барбара. "Ударив толстой пачкой дел о ближайший воздуховод, чтобы стряхнуть пыль, он оперся на перила, чтобы читать. Разбитый бэт-сигнал, разъеденный ржавчиной, стоял забытый в нескольких ярдах. Гордон лично разбил его кувалдой почти восемь лет назад. Но у него никогда не хватало духу убрать его.

Возможно когда-нибудь...

– Сэр? – Молодой офицер в форме присоединился к нему на крыше. Он неуверенно приблизился к Гордону. – Я не хотел беспокоить вас здесь, но они ищут вас.

Гордон оторвался от отчетов.

– В чем проблема, сынок?

– Жена конгрессмена Гилли звонила. Он так и не вернулся домой с мероприятия «Фонда Уэйна».

Гордон вспомнил, как Гилли лапал эту бедную служанку. Может быть, он нашел более сговорчивую игрушку.

– Это работа для полиции? – спросил он.

– Сэр, – сказал молодой офицер, – я полицейский уже год, но арестовал всего полдюжины человек. Когда вы с Дентом чистили улицы, вы сделали это на совесть. – Он пожал плечами. – Довольно скоро мы будем гоняться за книгами, не сданными вовремя в библиотеку.

Гордон улыбнулся. Он оценил искренность молодого офицера.

– И все же вы здесь, сэр. – Он указал на большую стопку дел, которые Гордон держал в руках. – Как будто мы все еще на войне.

– Старые привычки, – сказал Гордон.

– Или инстинкт?

Гордон услышал что-то в голосе молодого человека и внимательно на него посмотрел. Это был рослый и сильный мужчина с короткими аккуратно подстриженными темно-каштановыми волосами. Он казался потрясающе молодым и розовощеким, но Гордон узнал голодный взгляд в глазах юноши и упрямый подбородок – рвение и любопытство, которые Гордон помнил по своим ранним годам службы патрульным в Чикаго.

– Как тебя зовут, сынок?

– Блэйк, сэр.

Гордон отложил файлы.

– Вы хотите что-то у меня спросить, офицер Блэйк?

Блэйк помедлил, затем выложил.

– О той ночи, – сказал он нетерпеливо. – Той ночи, восемь лет назад. Ночи, когда погиб Дент.

– И что?

– Тогда последний раз видели Бэтмена, – сказал Блэйк. Он покачал головой, как будто что-то не складывалось. – Он убивает тех людей, убирает две группы захвата, ломает шею Денту, а затем просто исчезает?

Официально, мститель в маске, известный как Бэтмен, был обвинен в убийстве пяти человек, включая двух полицейских и видного босса мафии. Только Бэтмен и Гордон знали, кто действительно ответственен за эти убийства. Или как на самом деле умер Харви Дент.

– Я не слышу вопроса, сынок.

Блэйк замялся, но продолжал настаивать:

– Разве вы не хотите узнать, кем он был?

– Я точно знаю, кем он был. – Гордон подошел к разбитому прожектору, провел пальцем по ржавой раме. Когда-то давно линза была способна проецировать зловещий крылатый силуэт на ночное небо. Это был сигнал, который позволял хорошим людям в Готэме знать, что кто-то присматривает за ними, и он же держал в страхе плохих людей. – Он был Бэтменом.

Блэйк выглядел разочарованным ответом Гордона, но был достаточно умен, чтобы не спорить со своим боссом. Гордон не мог винить Блэйка за то, что тот хотел получить ответы. Тайна Бэтмена оставалась неразгаданной уже почти десять лет. Блэйк, вероятно, вырос на этой легенде и ее ужасном финале.

«Время сменить тему», – подумал Гордон. Он прошел мимо Блэйка и направился к лестнице:

– Поехали навестим жену конгрессмена.

Солнечный свет проникал сквозь плотные шторы на окнах спальни. Альфред вошел с завтраком на подносе и с удивлением обнаружил, что кровать не занята. На самом деле, она выглядела так, как будто на ней вообще не спали.

– Мастер Брюс?

Ответа не было. Озадаченный, он исследовал восточное крыло, но не нашел никаких признаков своего неуловимого работодателя. Его осенило, что Брюс может быть еще в одном месте, хотя прошло уже много месяцев – как минимум – с тех пор, как Брюс отважился туда войти. Альфред нахмурился и гадал, было ли это хорошим знаком.

Деревянные книжные шкафы выстроились в ряд вдоль стен кабинета. Античный глобус стоял на полированном столе из красного дерева, недалеко от рояля, похожего на тот, на котором мать Брюса часто играла до своей трагической гибели. Альфред взглянул на один конкретный книжный шкаф и подошел к пианино.

Он сыграл определенную, довольно сложную последовательность из трех нот на черно-белых клавишах. В ответ часть шкафа размером с дверь открылась наружу, обнажив скрытый лифт. Долгое время неиспользовавшиеся дверные петли слегка скрипели. Он сделал мысленную пометку позже смазать их.